— ЭФИ, ЕСЛИ ТЫ ДУМАЛ ЧТО Я НЕ СЛЫШАЛА КАК ТЫ ПРОСИЛ ИМПЕРАТОРА ТЕБЯ ОТПУСТИТЬ, ТО ТЫ СОВСЕМ ДУРАК! ТРИ НОЧНЫЕ СМЕНЫ ТЕБЕ!

Вот ведь. Попал мужик. Кажется я даже расслышал где-то позади себя вздох полный жалости к себе, вперемешку со вселенским страданием.

Откинув тканевый полог, я заглянул в лабораторию Литы, где первым делом и наткнулся на её суровый взгляд. Девушка выглядела взмыленной, уставшей и невероятно злой. Будь у меня выбор, я бы пожалуй оставил её одну, но выбора у меня не было, ввиду полного отсутствия времени.

— Заходи, — выдохнув произнесла девушка, после чего отвернулась к столу и принялась записывать что-то в свою записную книгу. — Гири, дай его Императорскому Величеству стул.

Переведя взгляд направо, я наконец-то увидел ещё одного работника лаборатории. Им оказался крепкий детина почти двух метров ростом. Увидел бы такого на поле боя или в кузне, без раздумий сказал бы что он последователь быка, но нет, он ведь в алхимической лаборатории. Подобная неурядица меня даже слегка повеселила. Как я привык делить людей по категориям, что меня может вывести из равновесия просто большой человек, которому я мысленно рисую совершенно другие, «более подходящие» повадки.

— Вот, господин, ваш стул, — прогудел детина-алхимик, чьи одежды тут и там зияли свежими, прожжёнными дырами.

— Ты ко мне или к Вэй? — ненадолго оторвалась от своих записей глава алхимиков.

— Второй вариант, — ответил я ей, откидываясь на спинку стула.

— Значит всё-таки решил её использовать, — хмуро произнесла Лита, а её подчинённый на этом моменте и вовсе споткнулся на ровном месте, словно мои слова напрямую его задели, причём в физическом плане.

— Гири. Хватит. Ронять. Реагенты. Я клянусь, если ты ещё хотя бы один раз споткнёшься, я вмажу тебе ещё сильнее чем в предыдущий раз!

Поскольку Вэйсен в лаборатории не оказалось, я решил её подождать. Бродить по шатру алхимиков и пугать народ в мои планы не входило, а Вэй всё одно вернется сюда. Из нравоучений Литы к Гири, я узнал что девушка ушла за необходимыми редкими ресурсами, которые так неосторожно испортил алхимик. И надо сказать, что ожидание Вэй не было единственной причиной почему я решил остаться в лаборатории. Если быть откровенным, меня снедал интерес к изысканиям Литы, а сама она кроме своей приветственной речи, толком на меня не обращала внимания. Всё её внимание ко мне, которого я оказался удостоен осыпая её десятком вопрос, заключалось в одной фразе: «не мешай, дай закончить». Хотел бы возмутиться такому отношению, но не стал, снобизм и высокомерие меня не трогают, а интерес можно удовлетворить и обычными наблюдениями.

Между тем, понаблюдать в лаборатории было за чем. В первую очередь, наблюдать было интересно за Гири, этот здоровяк с мышцами бодибилдера оказался лаборантом Литы, или проще говоря личным помощником. Как я это понял? Скорее всего по причине того что он делал для неё всё, начиная от подачи напитков и до смешивания реагентов. Сама же Лита мало двигалась и больше записывала свои действия и действия своего помощника. Внимательно следя за Гири и характером его движений, я был несказанно удивлён, когда увидел с какой филигранностью он смешивает в колбочках жидкости разной плотности. Его руки не тряслись и выполняли каждое движение чётко и без задержек. Там где Лита сказала смешать все вещества и затем взбалтывать ровно три секунды, он выполнил всё в точности. До кучи стоит отметить и его мастерство в техниках, которыми он помогал себе. Они напоминали мне эдакие энергетические инструменты, благодаря которым лаборатория полностью могла бы соответствовать стандартам моего мира. За примером ходить не долго, стоит хотя бы посмотреть на в прямом смысле слова ручную центрифугу Гири. Этот парень использует чакру таким образом, чтобы ускорить свою руку, которой он совершает круговые движения, в следствии чего полностью повторяет эффект центрифуги из современных лабораторий США и других развитых стран моего прошлого мира.

Причина по которой столь полезный лаборант выхватывал от Литы затрещины, оказалась на удивление глупой. Сколь хорошо он следил за руками и своими манипуляциями с ними, столь же отвратительно он двигал ногами. Только на моих глазах он зацепился ногой за ногу трижды. Причём дважды во время переноса реагентов. Оба раза он удержал подносы с важными ресурсами, но порой наверняка случались и осечки, о чём свидетельствует его красная шея со следами женской ладони.

— Гири, подай мне тоже стул, пришло время кормления, — отошла девушка от своего стола и с наслаждением уселась на услужливо подставленный прямо под её зад седалище.

Только сейчас я заметил, что девушка выглядит довольно странно. Молодая красавица была закутана в плотные тряпки, что я поначалу списал на особый костюм для лаборатории, но теперь неожиданно понял, что никакого отношения к работе он не имеет. В плотных тряпках девушка держала своего ребёнка, которого она по какой-то причине решила взять на работу. Неудивительно что она такая злая. Мало того что работает, так ещё и ребёнка постоянно держит при себе.

Пока я задумался о очередных странностях своей знакомой, она решила меня добить и не нашла ничего лучше для этого, чем оголить при мне грудь. Девушка аккуратно придержала проснувшегося от запаха молока ребёнка и также аккуратно приложила его к соску. На этом моменте я не выдержал и отвернулся. Чисто морально, я не был готов к тому чтобы увидеть нечто подобное, хотя в этом процессе и нет ничего отвратительного. Гири вон и вовсе на это внимание не обращает, всё также выполняет свои обязанности.

— Тебе не кажется что ты его слишком часто кормишь? — раздался голос Вэй со стороны входа, пока я усердно рассматривал ткань стенки.

— Нет, не часто. Он благословлён Фертилисом, поэтому растёт быстрее других детей и ему нужно много кушать, — ласково произнесла Лита. — Конечно он не вырастет также быстро как те дети рожденные от самого бога, но и так он заговорит раньше чем через полгода. И я так хочу уже чтобы он назвал меня мамой.

— Назовёт, не сомневайся, — ответила ей Вэй. — Я забрала со склада последние ампулы. Всего две, других больше нет. У нас всего две попытки. И это благодаря тебе Гири. В следующий раз, следи за ногами, а то хуже младенца двигаешься.

— Извините, госпожа Вэй, — произнёс мужчина, в голосе которого проскользнули нотки тепла.

— Вы там закончили сеанс кормления? — чуть скосил я взгляд, пытаясь понять, могу я повернуться и не получить ещё одну порцию смущения.

— Закончила, неженка, — фыркнула Лита.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я застал момент как Лита прячет младенца в ткани, где он сытый и довольный продолжил спать. В это же время, Лита аккуратно передала Гири одну маленькую ампулу с чем-то тёмно-зеленым внутри. Вторую порцию ресурса она оставила при себе, да и отходить от Гири не спешила. А парню её близость кажется очень даже нравилась, лицо посветлело, да и взгляд нет-нет, а на Вэй переметнется.

— Я думала ты раньше для нашего разговора созреешь, — произнесла девушка, что когда-то пыталась меня задирать и даже сражалась со мной.

— Значит ты ждала?

— Я ведь не дура, — грустно хмыкнула Вэй. — Почему без солдат? Целому императору не пристало самолично наручники надевать на предмет торга.

— Вэй, — пихнула локтем бунтарку глава алхимиков.

— Что Вэй, что Вэй?! Даже ящеру понятно, что он меня продаст отцу, за проезд по тракту или ещё за что! — выкрикнула девушка, чьё лицо даже пошло пятнами.

— Почему ты так уверена в этом? — задал я ей вопрос. — С чего ты вдруг решила, что я стану тебя ему отдавать?

Пару мгновений девушка смотрела на меня как на идиота, а после рассмеялась. Причем смеялась она искренне, да так громко, что в соседних тканевых комнатах алхимики очень споро начали натягивать на себя дополнительные маски, ожидая что где-то газ пошёл.

— Я наследная дочь, что имеет права на весь клан, — жёстко произнесла Вэй. — Я ненавижу отца и готова его прикончить. Он это знает, я это знаю, все это знают. Убить его и никто из Чёрных кобр пальцем не двинет без моего приказа. Таковы традиции кланов. Не все имеют добреньких бабушек, дедушек и отцов как тот же Бейпан! Он мог править! Ему бы отдали власть, помогали бы советами, но нет, отец всё испортил! А мне….мне никто бы ничего не отдал, я ведь всего лишь инструмент. Отец будет править до того момента, пока его тело не осыплется чёрным песком от старости, либо пока кто-то из кровных родственников его не прирежет.