Повернувшись, увидел что Надежда изучает взятую со столика глянцевую бумажку-афишу с программой уик-энда, которую сразу не заметил. Рядом лежала вторая, которую я забрал посмотреть. Как оказалось, у нас уже начиналось «обязательное к появлению свободное время у бассейна», рассчитанное на два часа, после значился небольшой перерыв и к девяти вечера нас ждали на ужин в главном ресторане.

На самом верху листа афиши затейливым шрифтом было выведено название всего мероприятия: «The Croc Festival». У меня в голове что-то щелкнуло логикой, и я сопоставил увиденных крокодилов в аквариумах холла, крокодилов на пляже, название фестиваля — и что-то мне реально поплохело. Я вообще ненавижу рептилий — жаб, крокодилов и прочих змей. А при мысли о том, что все это ж-ж-ж неспроста, у меня аж ноги ватными стали. Похоже, я впрягся в некоторое дерьмо.

«Шик, блеск, красота»

— Что? — услышала Надежда.

— Не-не, ничего, — помотал я головой.

Показывать сомнения перед спокойной и уверенной в себе ее кавайной светлостью совершенно не хотелось. Она, кстати, уже откатила в сторону широкую панель, маскирующую прет-а-порте принтер и открыла меню печати одежды. Доступных вариантов было всего три: «Ученический», «купальный» и «вечерний» наряды. Переоделись в купальный — мне полагались длинные синие пляжные шорты, Надежде — синий раздельный купальник. Кроме того, в комплект входили солнцезащитные очки и синие же пляжные полотенца и шлепанцы, что оказалось весьма кстати.

Переодевшись, напечатали себе еще по брикету из рациона питания.

— Это вот это вот Некромикон делает? — поинтересовался я, пережевывая спрессованную массу «со вкусом обеда».

— В том числе, — кивнула Надежда.

— Походящее название.

— Какое название?

— Некромикон.

— Почему?

— Что мертво умереть не может, — глядя на брикет, откусил я еще один кусок питательной массы. Интересно что это — мука из кузнечиков?

Надежда между тем как-то странно на меня посмотрела, но комментировать ничего не стала. Быстро перекусив, мы с ней подхватили полотенца и направились вниз, к бассейнам.

Меня мучила одна мысль — убивать надо будет сегодня или завтра? Но спрашивать кавайную княгиню почему-то немного стеснялся.

Огромная территория отеля была непривычно пуста. Гостиница явно рассчитана не менее чем на тысячу гостей, но видели мы за все это время всего несколько десятков. Если считать человекоподобных андроидов из персонала, то с ними может полсотни наберется.

Похоже, все здание выкуплено под проведение ивента, и здесь только участники и «болельщики», купившие билеты. Да, хорошие деньги крутятся в Грязной лиге — страшно подумать, какие суммы вращаются в других, более престижных организациях.

Думал я обо всем этом, шагая вместе с Надеждой по пустому атриуму в сторону выхода к бассейну. Едва выйдя на улицу, мы впервые столкнулись с оживлением, впервые в этом зловеще-тихом отеле я услышал громкие голоса — поодаль расположилась небольшая компания. Компания небольшая, но создавала довольно много шума — парни ныряли с бортиков бассейна и катались с водной горки, девушки пили коктейли и дефилировали по краю бассейна покачивая бедрами.

В общем, если на первый взгляд, обычная молодежь на отдыхе. Если на второй взгляд: пляжные шорты и раздельные купальники у всех однотонного цвета. Зеленая, оранжевая и белая пара. Наши, определенно, будущие соперники.

Я засмотрелся в сторону шумной молодежной компании и даже не сразу увидел, что один из андроидов-барменов за стойкой бара неподалеку приветственно машет, а второй протягивает нам по коктейлю. Две голубые лагуны в высоких стаканах с шапкой изо льда и лимонных ломтиков. Причем о вкусах нас вроде как не спрашивали. Ну да, мы похоже синяя пара — нам и одежду, и коктейли полагающегося цвета.

— Эй, гринго!

Из бассейна нам уже активно махал парень, сверкая белозубой улыбкой. Было заметно, что в его черных волосах проглядывают отдельные белые пряди. Одним рывком парень выскочил из бассейна на бортик и снова помахал нам, призывая присоединиться. Купальные шорты у него, кстати, были белого цвета.

Надежда забрала у бармена предложенный коктейль, взяла меня под руку и показала взглядом в сторону шумной компании. К тому моменту как мы подошли, все уже вылезли из воды и собрались у шезлонгов.

Все шестеро — латиноамериканцы, каждый лет около восемнадцати на вид. Точно участники: когда подошли ближе, хорошо рассмотрел у всех характерные темные полоски на запястьях от браслетов негаторов, с камнями разных цветов, и у каждого в основании шеи виден словно вплавленный в кожу зеленый нефрит.

Заговорили с нами на испанском, который я не понимал, зато Надежда в общении не испытывала никаких проблем. Впрочем, когда полилась быстрая дробная речь, столкнулся с сюрпризом — Альбина фоном начала переводить сказанное. Воспринималось довольно странно, как будто фильм смотрю с запаздывающим одноголосым женским переводом.

Слушая разноголосье общительных латиноамериканцев, молча потягивал свою оказавшуюся алкогольной голубую лагуну. Отметил, что цветная дифференциация команд соблюдена не только в цветах купальных костюмов и выкрашенных прядей волос, но и в коктейлях: у нас с Надеждой голубая лагуна, у пригласившего нас парня и у его спутницы белая «пина колада», у зеленой пары ярко-ядреная «зеленая фея», у оранжевых — «отвертка».

Мысли о том, почему я так легко вспоминаю названия коктейлей, заставили меня задуматься об имеющемся бэкграунде знаний из своего прошлого, которого я так и не смог вспомнить хоть сколько-нибудь внятно. Так задумался, что даже беседу почти не слушал. Ничего важного, впрочем, не обсуждалось — просто обмен приветствиями и дежурными комментариями о хорошей погоде и плохом обслуживании.

Надежда спокойно взяла инициативу в свои руки, отвечая и за себя, и «за своего парня», как меня представила. Я при этом аж едва не поперхнулся, но все же сумел сдержаться.

Веселого и общительного парня из пары «белых» звали Карлос да Сильва. Остальных тоже представили, но их имена запоминать я не старался — думаю незачем. Карлос рассказал нам, что здесь еще есть парочка гринго — красная пара, которые странные ребята и вообще «ихуепута», что я понял без перевода. Но Альбина все равно перевела выражение, означающее «дети блудной женщины».

Надежда сразу же поинтересовалась, почему о них сложилось такое мнение.

— Вы были раньше на спорте? — спросил Карлос, а для меня его слова звучали параллельно голосом Альбины.

— Нет, мы в первый раз, — ответила Надежда.

Причем так ответила, что даже я ей почти поверил.

— Мадре миа, опять новички! — зазвучало у меня в ответ разноголосье громкого экспрессивного возгласа да Сильвы и спокойной речи Альбины.

— Много здесь новичков? — поинтересовалась Надежда.

— Все! Вместе с вами тут всего пять пар, и только один я на спорте в третий раз, статистика остальных девственно чиста, ахах! Если что, вам всем нужно меня бояться! — сообщил Карлос. Словно в подтверждение своих слов он шуточно покачал корпусом делая вид что собирается выполнить борцовский проход мне в ноги.

Я на это внимание почти не обратил, потому что удивился реакции Надежды — после слов о том, что все здесь присутствующие новички она мне вдруг ощутимо на краткий миг руку сжала.

Обдумать это я не успел, потому что в беседе уже зазвучали серьезные вещи. Заговорила до этого момента молчаливая партнерша да Сильвы, девушка с впечатляющими формами и внешностью юной Сельмы Хайек.

— Вы знаете, что бывают игры с правилами, а бывают игры без правил? — ровным голосом поинтересовалось она. Анна Гарсия, надо же — имя запомнил. Она хотела сказать что-то еще, но инициативу перехватил да Сильва:

— Нам предстоит игра без правил, вы же в курсе? Да-да, это точно, я уже прочитал положение, отдельную премию можно получить за насилие, — после этих слов да Сильва сделал вид что накручивает на кулак невидимую длинную гриву и скачет в седле буйного коня. — Премию от зрителей, которая при некоторых раскладах может перекрыть весь гонорар за участие. Я предлагаю вам заключить пакт и взаимное насилие из программы исключить.