— Это что же такое? — озадачился я, осматривая находку, от которой исходит слабое белое свечение.

Изначально посчитал, что бликует на металле солнце, но это не так, когда закрыл глаза и положил свой щуп на добычу, то ничего не изменилось. Н-да, земля полна тайн и загадок! Догадываюсь, что добыл какую-то древность.

— А не из-за моих ли слов этот ящик мне достался? — пробубнил себе вопрос, вспомнив, что перед тем, как щуп рванул на глубину я произнес слова про оружие. — Если это действительно так, то открывать этот ящик большой риск!

При этом, уже прикидывая варианты, как посмотреть, что там внутри. Первичный осмотр показал, что угрозы не ощущается. Тем не менее, не убирая круг силы, сходил и подыскал большую палку, с помощью которой попытался поднять крышку, прежде чем откинул пружинные запорные механизмы. Примечательно, никакого замка нет, в том числе и магических ловушек. Ну, последние могут иметься, но их не обнаружил. Тот, кто создал этот ящик, размером три на три метра и полметра в толщину, являлся мастером и магом. На всякий случай поставил защиту, установив два купола, в один заключил ящик, а второй вокруг себя. Броня слабая, но круг силы увеличивает ее мощь и теперь можно в ход пускать палку. Увы и ах, но ящик не поддался, попытка справиться щупом из источника так же не помогла. Прикасаться голыми руками опасаюсь, поэтому принял решение оставить его на сохранности дуба, но предварительно взял одну из тетрадок и перерисовал все пиктограммы и, как считаю, надписи.

— Сохрани эту вещь, не отдавай никому, — направил посыл дереву.

Корни дуба обхватили ящик и потрескивая утянули его под землю. Еще раз осмотрел метки, поставленные стражем, их оказалось три штуки и не факт, что отыскал все, очень малый размер личной печати слежения Громова. Ничего, вернусь сюда, а сейчас следует поспешить к Лере и с ней переговорить. Утаивать от приютившей меня женщины ничего не собираюсь.

Через пятнадцать минут уже подъезжал к дому. Напряжение возросло, в деревне чужаки и заляпанный грязью джип, которого трактор притащил на буксире, тому подтверждение. По мою душу или нет?

Во двор заезжать не стал, квадрик оставил у ворот и направился в дом, где у крыльца стоит детинушка под да метра ростом и шириной с дверь, жует жвачку и при этом в дорогом костюме.

— Здравствуйте. Как понимаю, вас зовут Стас? — неожиданно обратился ко мне этот шкафоподобный мужик.

— Допустим, — пожал я плечами.

— Вас ждут, — отошел он в сторону, предварительно ощупав меня взглядом, словно тщательно досмотрев.

Поисковый запрос показал, что амбал не имеет дара. Это немного успокоило, в том числе и то, что в доме только два человека с источником и это Лера и Вика. Трое же гостей, находящихся в гостиной угрозы не представляют. Хм, странно…

Барсик при моем появлении громко мявкнул, Лай застучал хвостом по полу, Вика радостно подбежала, а Лера улыбнулась.

— Дядя Стас, у нас гости! Сладостей навезли! — заявил ребенок и затараторил: — Как там в школе? Стоит туда идти или уговорить маму, чтобы не отдавала учиться? Дорога совсем плохая? Машину-то с дядями дед Прохор на своем тракторе притащил!

— Вик! Дай Стасу отдышаться! — крикнула Лера и появилась в прихожей, посмотрела на меня и сказала: — К тебе гости.

— Проблемные? — уточнил я.

— Болезные, — шепнула та в ответ.

Молча прошел в гостиную и увидел посетителей. Один пожилой мужик, в спортивном костюме, бледный и худой с испариной на высоком лбу и заостренным носом, второй брат-близнец того, кто стоит на крыльце. Третий — молодой парень, моего примерно возраста и чем-то похож на болезного.

— Здравствуйте, — хрипло сказал больного вида мужик. — Простите, что без предварительного согласования заявились, но таковы обстоятельства. Я, Шаргин Петр Васильевич. Мы могли бы переговорить?

— Добрый день, — ответил и взглянул на хозяйку дома, та чуть заметно кивнула. — Хорошо, слушаю вас.

— Мне рекомендовала к вам обратиться Инесса Александровна, — пояснил Шаргин, а потом объяснил: — С ней давно знаком, по долгу, так сказать, службы, она у меня в подчинении. Зная о ее проблемах, в том числе и у ее дочери — Машки, удивился, когда они резко выздоровели без целительского вмешательства.

— Простите, а какую занимаете должность? — озадачился я, помня, что советница третьего ранга обещала никому не распространяться о моей помощи.

Нет, понимал, что может побахвалиться кому-нибудь, но уж про дочь вряд ли станет распространяться. Хм, или господин Шаргин имеет какое-то отношение к рождению Марии? Кое-какое сходство между ними присутствует. Следует создавать базу больных, которые проходили у меня лечение, придумать как их потом идентифицировать, в том числе и родственников. Мгновенный анализ сделать легко, труднее его сохранить. Нет, так быстро ничего в голову не приходит, да и не до этого сейчас.

— Начальник налогового ведомства по Тернийской губернии, — подтвердил мои догадки Петр Васильевич. — Инесса просила ее простить, что поведала о вашей помощи. Честно говоря, я ей не очень-то и поверил, сюда ехать не собирался, но в столице целители поставили неутешительный диагноз и в итоге…

— Пойдемте в мою лабораторию, — со вздохом прервал я его. — Обещать ничего не возьмусь, — развернулся и отправился на выход из дома.

Черт! Как не вовремя-то! Сейчас другие проблемы, но и главного налоговика не пошлешь лесом, тогда у Сомовки и ее главы клана однозначно будут неприятности. Ладно, сейчас поговорим, а потом посмотрю, что и как. Сопровождающим велел ждать своего босса у дверей моей мастерской, а мы с Петром Васильевичем прошли внутрь помещения.

Мужик не такой старый, как показалось изначально, но за пятьдесят лет уже ему стукнуло. Вижу, что идет на морально волевых, одышка, пальцы подрагивают.

— Присаживайтесь, — указал на лавку господину Шаргину, который с любопытством осматривается в моей лаборатории. — Рассказывайте о том, что, собственно, заставило сюда добраться.

— А вы сами не знаете? — нахмурился налоговик, с облегчением опускаясь на жесткую скамейку.

— У вас какие-то серьезные проблемы со здоровьем, — пожал я плечами. — Диагностику не делал, да и лучше всего сначала узнать жалобы.

— Так сделайте эту вашу диагностику, поставьте диагноз и выдайте заключение, а я его сравню с тем, что целители говорят. Если расхождений не будет, то заплачу, — предложил мой пациент.

С удивлением на него посмотрел. На языке крутится, чтобы его послать далеко и надолго. Он меня искал, проделал трудный путь, а теперь ставит под сомнение мою профпригодность. Обидно! Мельком увидел свое отражение в небольшом зеркале на стене и мысленно расхохотался от пришедших в голову мыслей. Н-да, молодой парень, без верительных грамот и не имеющий никакого специализированного образования хочет, чтобы при первом знакомстве, пусть и по рекомендации, ему верили на слово.

— Честно говоря, — встал напротив господина Шаргина, — не располагаю свободным временем, поэтому и не занимаюсь знахарством, как таковым, если только от случая к случаю. Если сомневаетесь, то стоит ли продолжать знакомство?

— Прости, — устало сказал налоговик и стал с лавки приподниматься, — сам не знаю, для чего сюда отправился. За соломинку ухватился, но, думаю, судьба уже определена. Поеду, дела в порядок приведу…

— Сидите, — вздохнув, перебил я его. — Посмотрю вас и диагностику сделаю. Если хотите проверить диагноз, то почему бы и нет, — пожал плечами, а потом добавил: — Надеюсь, если не смогу помочь, то обиды не затаите. Учтите, всесильным себя не считаю и обещать ничего не возьмусь. Тем не менее, жалобы на то, что беспокоит, будьте добры, изложите, этим сэкономим время.

Господин Шаргин, поднявшийся к этому времени на ноги, внимательно на меня посмотрел. Закусил губу, а потом хмыкнул, опускаясь на жесткое сидение:

— Почему бы и нет. Пару лет назад стали донимать головные боли, давление, но лекарства помогали, а врачи и целители не видели проблем. Потеря веса, одышка, потливость, головокружение, слабость — нарастали постепенно. В итоге, за последние полгода я скинул пятнадцать килограмм. Ноги еле передвигаю, стал сознание терять и забеспокоившись, отложил все дела и не перестаю по лечебницам мыкаться. Посещал и знахарок, но они ничего сделать не смогли. Буквально вчера, в столице, вынес приговор один профессор, что осталось мне…