— Посчитай, сколько лет мы воюем? — задал вопрос вождь.

— Столетиями.

— И что эта война принесла твоей земле, кроме разрушения и боли?

— Мало хорошего, — признал Грегор.

— Именно. Дурно становится, как представишь, сколько людей погибло.

Взгляд Грегора потяжелел.

— Но вы пытаетесь захватить часть наших земель.

— Потому что они нам нужны, — осклабился Магнус. — Мы желаем получить лишь самый северный кусок, в то время как Хайлигланду остается весь южный простор. В Спорных землях все равно невозможно жить мирному люду! Взять даже эту деревню — большая, богатая, но пустая. Работать некому — крестьяне сбежали на юг. Поля стоят невозделанные, все осокой поросло. Так и получается, что ни вам от этой земли нет проку, ни нам.

— И что ты предлагаешь?

— Я смотрю, ты, вождь Грегор, человек серьезный. Мне это нравится. Я предлагаю разделить Спорные земли поровну. Установим мир, вернем людей, чтобы возделывали пашни. Так, глядишь, и хлеба станет больше. Согласись, это разумный выход. Сейчас, хоть ты и считаешь этот край своим, он бесполезен. Если договоримся, тебе достанется половина. Но это будет полезная земля, а не пустошь.

— Однако дело не только в Спорных землях, верно? — предположил Грегор.

— Конечно, — кивнул Магнус. — Но надо с чего-то начинать.

— Тогда расскажи, в чем.

— Ха! Хочет знать мои планы, ты погляди!

— Я буду готов поверить твоему слову, если узнаю, чего ты хочешь на самом деле, — настаивал король.

Вождь рундов жестом приказал долить ему эля.

— Разумно, — согласился он. — Ну тогда слушай. Рунды ведь кто? Воины. Но почему они воины? Потому что край, в котором мы живем, не дает нам выбора. Когда приходится с боем отвоевывать право на жизнь, человек становится жестоким. Мы бьемся со зверьем, друг с другом, с вами… А все потому, что другой жизни не видели. Но кое-что изменилось, — Магнус задумчиво посмотрел вдаль, предаваясь воспоминаниям. — Еще когда я был мальчишкой и жил с отцом в Вевельстаде, однажды увидел, как в порт пришел иноземный корабль. Большущий, красивый, с разноцветными парусами! Помню, тогда два дня подряд сидел на холме и глазел на него. А корабль оказался торговым — купцы пришли из самой Эннии. Эннии, представь себе! Да я даже о такой стране тогда не слыхивал. И как увидел я тот корабль, как взглянул на золото, шелка и понюхал заморских специй, так что-то у меня в голове и щелкнуло. Пришел я тогда к отцу и попросился на юг, в Эннию эту. На том самом корабле, ясное дело. Ну, влетело мне тогда нехило, и никуда меня, как ты понимаешь, не отпустили. Но мечта осталась. Годами позже я обзавелся собственным кораблем и до Эннии все-таки добрался. Я много где был, и много чего меня поразило… Но важнее всего оказалось знание, что где-то люди могут жить, не враждуя друг с другом. Сильнее и богаче именно те земли, где нет раздора, — утверждал Огнебородый, следя за реакцией гостей. Альдор заметил, что беззаботность огромного рунда была напускной: Магнус внимательно изучал хайлигландцев и явно не собирался делать поспешных выводов. — Поэтому, вернувшись домой, я начал объединять кланы. Полжизни на это потратил.

— Кажется, тебе пока удается, — кивнул Грегор и отпил эля.

— Пока да. Но шансы объединить народ во время войны с другим государством невелики. Поэтому мне нужен мир, и нужен сейчас. Тогда будет и торговля, и зерно, и спокойствие. Глядишь, нас и варварами никто не посмеет назвать.

— Справедливо. Но кроме Хайлигланда есть еще Ваг Ран и Освендис. И там идет война.

— Вагранийцы сидят за своими горами, пусть сидят себе и дальше, — отмахнулся Магнус. — Мы с ними, конечно, друг друга на дух не переносим, но пока никто ни к кому не лезет, терпим. С Освендисом все сложнее — империя на мировую не пойдет. Но так ли нужен мир с ней?

Король мрачно усмехнулся.

— Хайлигланду точно не нужен.

— Вот мы и пришли к согласию, — Магнус хитро прищурился и погладил бороду. — И если уж говорить совсем начистоту, то я хочу предложить не совсем мир… Как насчет союза?

Альдор поперхнулся и едва не выронил нож, которым разделывал мясо. Переговоры принимали неожиданный оборот.

— И что же подразумевает это соглашение? — Грегор даже не отвлекся от своего ломтя оленины.

— Помимо дележки Спорных земель будем развивать торговлю. Нынче рунды ведут дела только с морскими купцами, а так торгаши смогут передвигаться и по суше. Я знаю, что вы крепко поругались с империей, однако с Гацоной все еще союзничаете. Ты и сестру свою выдаешь за ихнего принца, а это значит, что связи у вас крепкие. — Альдор не на шутку забеспокоился, поразившись осведомленности рундов. — Не хмурься так, важные новости и до нас долетают. Гацона — сердце торговли. Если дружишь с этим королевством, имеешь доступ и к латанийским товарам, и к эннийским. А уж эннийцы привозят такие чудеса… Вон, есть у них трава такая, ее в трубку набивают… Ох, глотку дерет похлеще огнивицы! Вам с этого выгода тоже налицо — караваны-то пойдут через Хайлигланд. Легкие деньги с пошлин: сидишь себе, ничего особого не делаешь, а казна сама полнится.

Барон многозначительно взглянул на Грегора. Магнус рассуждал здраво.

— Я понял тебя, — холодно улыбнулся Волдхард. — От этого выиграют все. Но мне интересен не только торговый союз.

Улыбка Огнебородого стала еще шире.

— Что, хочешь моих воинов?

Король переглянулся с Альдором. Эрцканцлер едва заметно прикоснулся к правому уху — жест, которым они пользовались еще в Ордене. Попытаться стоило, но делать это следовало со всей осторожностью.

— Мы можем помочь друг другу, — сказал Грегор. — Меня очень сильно обидел Великий наставник, и я бы хотел его проучить. Проблема в том, что живет этот человек в столице империи, а она, как известно, находится в восточной части материка. Морем я добраться не могу — нет кораблей.

— У нас тоже не наберется столько кораблей, да и не протащишь их волоком до ваших берегов. Зато пройти по суше можно через наши земли, — развил мысль вождь рундов.

— Ты понимаешь, к чему я веду.

— Да, понимаю, — рунд понизил голос почти до шепота. — Тогда ты, в свою очередь, можешь помочь нам вторгнуться в империю в Освендисе.

Острием ножа Волдхард начертил на столешнице примитивную карту севера материка.

— Если мы заключим мир на этой границе, то ничто не будет отвлекать тебя от восточного направления, — он показал на схематичное изображение Освендиса. — У меня достаточно хороших воинов, чтобы облегчить тебе задачу. Более того, объединившись, мы сможем дойти и до самой столицы, — нож сдвинулся вниз, едва не задев тарелку с овощами. — Поверь, там есть на что посмотреть и чем себя обогатить. А мне очень понравился императорский дворец…

Альдор вздрогнул и ошарашенно уставился на друга. Даже самые дерзкие планы короля раньше касались исключительно Священного похода на Эклузум. Грегор говорил о борьбе с Великим наставником, но власть, богатство и захват трона раньше не входили в его интересы. Однако судя по тому, что сейчас говорил король, ситуация изменилась. Но почему он, Альдор ден Граувер, эрцканцлер Хайлигланда, узнал об этом только сейчас?

— Что ж, мне нравится эта картина, — согласился Магнус. — Такой союз может принести много пользы.

— Но… — барон осекся и замолчал под ледяным взглядом короля. Альдор понял, что Грегор уже все решил, и решил давно. Слишком давно.

— Мне нужна месть, — твердо сказал Волдхард.

— А Магнус Огнебородый еще никогда не отказывался от лишних земель и трофеев, — весело добавил рунд.

— Значит, договорились.

— Договорились.

Вождь просиял.

— Тогда обсудим условия, которые скрепят этот союз.

— Разве того, что мы уже обсудили, недостаточно? — Грегор наконец-то расправился с жестковатой олениной и допил эль. Сын Магнуса тут же снова наполнил его чашу.

— У меня есть пожелания, выполнить которые тебе не составит труда, — улыбнулся рунд. — Мне же будет приятно.

— Я слушаю, — Волдхард вытер руки о полотенце и сосредоточил внимание на разговоре.