Великая Княгиня вдруг приобняла меня за плечи, и София тут же подошла к нам, загнув мне в глаза. Я по-прежнему не понимал, что происходит. И тут Соня шепнула мне на ухо:

— У нас будет ребёнок.

Меня давненько одолевали мысли о том, какой хитрый и изощрённый удар нам недавно нанесли, парализовав Волгу. Подумать только, ведь если бы проблема не была решена так быстро, это бы очень дорого нам обошлось и могло повлечь за собой очень серьёзные последствия.

Неплохо было бы нечто подобное провернуть с той же Францией или с Германией, причём начало-то уже положено. Румынию мы захватили, теперь французы не смогут использовать её как ресурсную базу. Как минимум, поставки нефти оттуда пресеклись. Да и не только нефти. Однако французов это не особо ставит в безвыходное положение. А надо что-то настолько эффективное, чтобы французы про нас и думать забыли.

Какие бы проблемы создать, чтобы те же французы, решая внутренние проблемы, оставили на время Россию один на один с Германией. Или вовсе побудить врагов начать заниматься своими делами.

Как цель, отлично подошёл бы Алжир. Хорошо бы начать заварушку по освобождению Алжира от протектората Германии. Или хотя бы пресечь сообщение между портами Алжира и Франции.

В этом мире, где итоги Первой мировой войны сложились иначе, нежели в моей реальности, Алжир принадлежит Германии. Но при этом Франция гораздо ближе к Алжиру, чем Германия, так что, всё равно для поставок сейчас использовались порты Марселя и другие грузовые порты. И куда только делась недавняя ненависть французов к немцам? Идти самим в атаку на Алжир дело неблагодарное и слишком трудозатратное. Далековато он от нас.

Вот, если бы придумать как атаковать его не своими руками? Можно, например, поддержать борьбу алжирских трудящихся против колонизаторов, дать им оружие и начать пропаганду, призывающую сбросить ярмо Германии. Начать распространять листовки, на которых изобразить алжирских мужчин в образе мула и немецкого погонщика с кнутом. Немца изобразить в виде свиньи. Местное население, как-никак, мусульмане… Либо, например, поддержать союзников или потенциальных союзников желающих оттяпать у Германии Алжир или какие-то другие колонии из которых наши враги получают нужные для войны ресурсы. Та же Италия, она на Алжир не претендует, но, если ей немножко помочь, для начала подсказать интересные направления, дать оружие, припасы, пообещать поддержку в случае чего, можно устроить хорошую подлянку для бюргеров, и оттянуть их внимание от нас.

Есть опять же Омар Фарук, который вряд ли в здравом уме сам решится на такую авантюру, а вот с нашей поддержкой, так почему бы и нет? Алжир ему очень интересен.

Но сейчас можно посмотреть в другую сторону. Появилась у меня одна безумная и смелая, но очень заманчивая своей эффективностью идея.

Против нас применяли немало хитрых приёмов. У нас же есть только один, но зато какой…

А для её реализации нужно всего-то запустить в Средиземное море десяток подводных лодок. А может и больше. Нужно только выяснить у Столетова, сколько у нас есть действующих подводных кораблей, и сколько при необходимости сможет построить Николаев. Как я помню, они строят две подлодки в год. Но если попросить поддержки у товарища Джугашвили, то, думается мне, смогут и все шесть строить за год.

Итак, в чём смысл идеи? Десять подводных лодок с «маячками» моих погодников направятся в стратегически важные порты Франции и устроят там маленький кавардак. И на этот раз, думаю, можно не экономить силы, не бояться перестараться. Нам вполне подойдет такая же буря, какую сделали погодники у берегов Турции. Можно разрушить даже не все порты, а только те, куда поступают нефть и зерно из Алжира.

Для начала нужно обсудить эту идею со Столетовым. Может, она и невозможна к исполнению. Морское министерство лучше меня знает, какие порты представляют интерес для России и смогут причинить большой вред инфраструктуре Франции и сколько у нас подводных лодок. Нет, общие цифры я знаю, но одно дело цифры, а совсем другое реальная ситуация. Какие-то субмарины могут быть на ремонте, где-то нет экипажа.

Однозначно нужно в первую очередь курочить Марсель, но остальные пускай военные моряки подсказывают.

Кстати, как там «поживает» Эйфелева башня? Все-таки, мы прислушались к мнению выдающихся писателей вроде Мопассана, считавших, что она портит город. Если её восстановили, неплохо было бы её снова подорвать, если конечно ещё на металлолом не сдали, война как-никак, железо ведь нужно в стране. Что-то у меня антипатия к этому сооружению складывается. Хотя странно было бы, если бы антипатия не сложилось. Всё-таки при помощи этого ретранслятора французский народ против россиян настраивали.

И так, сказано сделано. Как говорили когда-то романисты, адская машина завертелась. Столетов идею поддержал и буквально загорелся ей. Нет, он аж кипел от энтузиазма, разбирающего изнутри. Сказал, что ради такого дела можно и все двадцать пять подводных лодок выделить. Тут же связались с погодниками. Те ответили, что смогут и сорок ретрансляторов предоставить, причём довольно быстро. Я удивился:

— А зачем столько-то? Сразу целых двадцать пять подводных лодок!

— Видите ли, ваше императорское величество, — произнёс адмирал. — Помните ситуацию с неудачной бомбардировкой Петербурга и Москвы?

— Это когда самолёты под покровом невидимости над нашей землёй летали? — уточнил я.

— Именно, — кивнул он. — Первая попытка ведь была пробная у них, и они нанесли довольно много ущерба. Но пострадал только один город. И только проверив на практике гипотезу, они решились на отчаяный шаг и отправили бомбардировщики на Москву и Петербург. Вот если бы они сразу, без проверок напали на две столицы, тут бы нам мало не показалось, и вряд ли бы мы смогли что-то противопоставить. Однако, столкнувшись с проблемой, мы довольно быстро нашли решение и уже не позволили их воздушным силам безнаказанно летать над нашими территориями и бомбить наши города.

— И к чему вы клоните? — спросил я. — Думаете, они быстро найдут решение против наших подводных лодок?

— Именно так я и думаю, — кивнул Столетов. — Поэтому предлагаю не делать пробных заплывов, а исходя из худших вариантов развития событий, что враги сразу же найдут контрмеры, действовать на опережение и сразу отправить подводные лодки с ретрансляторами в каждый порт Франции и Германии.

Я подумал. Операция рисковая и довольно затратная. Но пускай сейчас мы рискнём, однако вероятность успеха довольно большая. Зато потом с каждой последующей вылазкой будет повышаться шанс того, что авантюра не удастся. Да и вероятность того, что наши подводные лодки вместе с экипажами могут потопить сильно возрастёт. А такого нам не надо. Нам нужен результат.

Дело завертелось. В Баренцевом и Чёрном морях принялись готовить подводные лодки к отчаянной авантюре. Но ситуацию немного подпортил мой тесть. Султан Омар Фарук не отказывался пропустить мои подводные лодки в Средиземное море через проливы. Даже оплату сильно большую за проход не попросил. Но он сделал интересное предложение, о котором мы от чего-то сами не подумали, но сразу же всё омрачил. Ссылаясь на большие расстояния он предложил предоставить нашим подводным лодкам небольшой островок, отлично подходящий, чтобы устроить там военно-морскую базу. А военно-морская база нам действительно была необходима. Одно дело через всё чёрное море гнать подводные лодки, и совсем другое иметь базу в эгейском море. Предложение заманчивое и мы начали было строить планы. Но султан потребовал за эту услугу передать не меньше десяти подводных лодок в состав турецкого военно-морского флота. Хитрый турецкий торгаш! Либо, как условие, мой тесть предлагал платить за аренду острова такую сумму, как будто мы собирались устроить военную базу не на безлюдной территории, а в его собственном дворце.

Припомнив свои планы, я предложил ему в качестве оплаты помощь во взятии Алжира. Он тут же отказался, сказав, что такой кусок ему пока не по зубам. Однако идея султану понравилась, и он попросил помощи во взятии Египта. Теперь наступила моя очередь задуматься. Египет был протекторатом Великобритании, а те пока что не вступали в войну против нас. Не хотелось бы, чтобы бриты присоединились к Франции и Германии на той стороне фронта. Да уж, непростая ситуация.