— Я думаю, ваше императорское величество, это вполне возможно, более того, необходимо.

— Основная проблема в том, чтобы отделить своих и чужих в рядах личного состава. Причём безболезненно избавиться от вредителей, — задумчиво произнёс я. — Да и не только. Одна история с газетами чего стоит. А Андерсоны? Прямо у нас под носом, готовили ряд таких дерзких диверсий. Глупо полагать что МВД, в том состоянии в котором оно сейчас находится, способна решать подобные проблемы.

— Задача интересная, безусловно важная и нужная, — хитро улыбнулся Мезинцев. — К слову, у меня даже есть некоторые мысли, каким образом можно выявлять таких волков в овечьих шкурах.

— В таком случае, я жду от вас предложений, — ответил я. Затем, немного подумав, продолжил: — Сейчас и свои, и чужие считают, что царь слаб. Сначала нужно своих прошерстить. Убрать слабых руководителей с постов, выявить «кротов». А агентов влияния других стран выявить и, по возможности, судить. А когда соберётся крепкий костяк, мы всему миру покажем, что такое сильная Россия. А пока что, я считаю, нужно спокойно действовать без резких движений и выжидать. Уверен, многие враги скоро сами себя проявят.

— Готов приступать! — тут же отреагировал Мезинцев. — Подчиняться я буду генералу Кутепову?

— Нет, — качнул я головой. — Думаю вы будете отделены от МВД в отдельную самостоятельную структуру. Подчиняться будете лично мне.

Огонь в глазах Мезинцева разгорелся еще ярче. Продолжая подкидывать дров в его энтузиазм, я добавил:

— И что-то мне подсказывает, Дризен будет не единственным высокопоставленным чиновником, с которым вам необходимо будет поработать.

— Готов хоть сегодня начать, есть ещё подозреваемые? — тут же среагировал Мезинцев.

— Не торопитесь, резко оголять верхушку тоже не стоит. Всё успеется, но постепенно.

Всё же, плохонький министр лучше, чем вообще никакого.

Вообще, конечно, чистку личного состава провести надо, вот только есть один нюанс. Тот же Сбруев — военный министр, за свой прокол с собственным начальником разведки заслуживает мгновенного лишения должности и чина. Такой прокол это, смертельное ранение для страны. Проще застрелиться и не мучиться. Однако, снимать сейчас Сбруева с должности — это всё равно, что менять шило на мыло. Я абсолютно не знаю, что за человек придёт ему на смену. Однако Сбруев не знал, что Дризен тайный агент и сам чужому господину не служит. Так что пока, несмотря на несоответствие должности, его лучше бы оставить. Пускай и плохо, но до этого он со своими обязанностями справлялся. Да, совершил грубейшую, фатальную ошибку. Однако, может быть, смог бы с ней и справиться. Но, история не терпит сослагательного наклонения. Предателя обнаружил я. А мне остаётся лишь уповать на то, что в скором времени я найду ему на замену достойного кандидата, обладающую нужными качествами и компетенциями. К тому же верного, преданного Короне. Провинившегося министра сместить всегда успею. И не только его. Другое дело, что вначале нужно им замену найти.

Недавно я поймал себя на мысли, что меня стали радовать вполне обычные человеческие вещи. Например, обычный завтрак, и причём не важно с чёрной икрой он, или состоит из пресной овсянки. Поездка на машине, во время которой можно ни о чём не думать, а просто смотреть в окно и наблюдать за прохожими. Казалось бы, мелочь, но меня такие мелочи очень даже радовали.

Кстати, мечты тоже изменились. Я вот, например, уже точно знаю, что мечтаю однажды просто позволить себе прогуляться где-нибудь по парку, не думая ни о чём, ни о работе, ни о каких государственных делах, ни о каких-то других заботах.

Сейчас я ехал на машине с Мезинцевым и хоть и наблюдал из окна за улицами Петербурга, однако отдыхом или прогулкой это вряд ли можно было назвать. Всё-таки ехали мы в Кресты по очень даже важному делу. Владимир Викторович посетил меня сегодня утром, об этом мы договаривались заранее. Затем мы вместе поехали на допрос генерала Дризена, вернее, уже бывшего генерала. Мезинцев как раз рассказывал о своём видении концепции комитета государственной безопасности, а также кадровую политику.

— Владимир Викторович, в первую очередь, мы должны обеспечить безопасность нашего государства. Причём, как от внешнего врага, так и от внутреннего. Порой простые граждане, а тем паче большие чиновники, могут оказаться куда опаснее самых подготовленных иностранных шпионов и агентов. Какой-нибудь обычный работяга, вооружённый бомбами, да даже пусть и револьвером, способен принести очень много вреда. И просто потому, что он может подобраться гораздо ближе. А это совсем не дело.

— Да даже если такое случится, Ваше Величество, ему очень не поздоровится, — возразил Мезинцев. Вы только подумайте, что ждёт такого человека.

— А какая ему разница? Может, он всё это время работал на благо семьи и в принципе уже наплевал на свою жизнь? Или, например, может он какой-нибудь раковый больной, которому осталось жить считанные месяцы на Земле. И он уже готов был умереть просто так, а тут у него появилась возможность, ещё и заработать на своей смерти и обеспечить осиротевшую семью. Вариантов тут масса. Подумать мы об этом обязаны. Вернее, вы подумать об этом обязаны. Теперь это ваша задача.

— Значит, у нас контрразведка на своей территории, контроль действий наших западных и восточных коллег, контроль их отделов, — принялся перечислять полковник. Он держал в руках небольшой блокнот и что-то чёркал в нём простым карандашом.

— Кстати, да, — перебил его я. — Неплохо бы подготовить хорошую агентуру и внедрить своих людей в министерства других стран. Не хочется узнавать о новостях в последнюю очередь от послов. Я бы хотел быть в курсе новостей до того, как они стали новостями, а ещё лучше, на этапе подготовки. С разведкой понятно. А внутреннее… Я думаю, отслеживать действия граждан, чиновников.

— Кстати, а что касается министров и генералов? — спросил вдруг Мезинцев, с хитринкой взглянув на меня. — Я ведь всего лишь полковник.

«Это поправимо», — подумал я. Однако вслух этого не сказал и сдержал улыбку.

— С министрами и генералами нужно держать ухо востро. Видите ли, даже если человек занимает стойкий чин и несёт на себе большую ответственность, он по-прежнему остаётся человеком со своими слабостями, со своими желаниями и прегрешениями. Поэтому наблюдение нужно осуществлять за каждым из тех, кто может как-то соприкоснуться или навредить государственному делу. Да, совсем впадать в паранойю не нужно, но, тем не менее, контролировать ближайшее окружение мы должны.

— И что вы предлагаете? — мгновенно отреагировал Мезинцев. — Проводить с ними воспитательные беседы?

— Не только. Да, я думаю и без бесед можно обойтись. Однако собрать досье на тех или иных граждан и понимать, кто чем дышит, не помешает. Что касается бесед, это, конечно, хорошо. Лишняя наука для тех, кто болеет излишним свободолюбием. Но и врагов тем самым можно заставить лучше скрываться, а нам это не нужно. Пока что работаем тихо, неспешно, собираем информацию, изучаем.

— Это для того, чтобы понимать, кого могут подкупить вражеские спецслужбы? Я правильно вас понимаю, Ваше Величество? — спросил он.

— Не только, Владимир Викторович. Я так считаю, если кого-то можно купить, и этот кто-то представляет ценность для империи, уж лучше мы первыми это сделаем, чем наши враги. Опять же, среди тех, кто работает на нас и имеет большие допуски, кто занимает особые должности, тоже ведь могут быть слабые звенья. Опять же, я хочу иметь страховку на тот случай, если какой-то чиновник, загнанный в долги или жаждущий чего-то или излишне похотливый, попадёт на крючок. Нужно чтобы он был у нас под колпаком, а не у кого-то ещё. И если он будет знать, что его судьба висит на волоске и стоит ему оступиться или взглянуть куда-то в другую сторону, и его судьба будет незавидна, он сто раз подумает, прежде чем принимать предложение от наших врагов. Если человек понимает, что его предательство обойдётся ему гораздо дороже, той выгоды он может получить, да и гораздо дороже, чем государству, тогда и доверять людям проще.