Я отключил переговорный амулет и схватился за голову. Ну что за напасть?! Но хватит сопли распускать, нужно действовать. Нужно собрать всех, кто может держать оружие, и двигать туда.

— Я шел передовым дозорным, — рассказывал юный Горн, — поэтому начало нападения не видел. Услышал выстрелы, попробовал связаться с отрядом, но никто не ответил, тогда я поехал назад. Когда прибыл на место, все уже кончилось, их увозили.

Я еще раз окинул взором окрестности. У пацана не было ни малейших шансов хоть как-то изменить ситуацию. С того места, где его застали события, дорога достаточно извилистая, быстро по ней не поедешь, уходить же местным зусулам было просто: дорога куда более прямая и пологая, отрыв гарантирован. И совершенно ясно, откуда они взялись, роща хвойная на склоне с густым подлеском, отличное место для засады, если не забиваешь голову мыслями о запасных путях отхода.

— Еще раз, куда они направились? — уточнил я.

— Воооон туда, — индеец показал пальцем на юго-запад. — Прошли до озера, обошли его с юга, да пошли дальше вдоль гор.

— Молодец, что не стал преследовать и сразу сообщил, — похвалил я Горна. — В одиночку против отряда не повоюешь. Сгинешь без толку.

— На мне долг крови, — угрюмо ответил юный охотник.

— Это не значит, что нужно бездарно дать себя убить, — возразил маршал Албен. — Так что ты молодец, парень. Ты ведь охотник?

— Ну да, — ответил индеец.

— Значит будешь нам проводником, — маршал повернулся ко мне. — Майк, давай двигать, на нашей колымаге мы их быстро догоним.

— Хорошо, — согласился я. — Всех павших грузим в стазис-камеру, и поехали!

Трупы десятка воинов быстро затащили в фургон, следом загрузился весь отряд, и Най с пробуксовкой рванул машину вниз по склону, впрочем, сбросив газ, как только она разогналась до нужной скорости. Все пассажиры вцепились в сидения и поручни, чтобы не улететь никуда от бешеной тряски. Но вот горный склон сменился равниной, трясти машину стало значительно меньше, можно было уже разговаривать без риска откусить себе язык. Горн пристроился на пассажирско-командирском диванчике рядом со мной, не забыв пристегнуться. Остальной отряд разместился сзади в салоне. Семпа как-то сразу признали командиром и маршалы, и их помощники. Да, у маршалов появились помощники. В поселке самоорганизовалось нечто вроде ополчения, наиболее толковых представителей которого мои хитрые орки тут же привели к присяге в качестве своих помощников. И вот теперь, кроме Семпа, Сара и Улука, сзади сидят пятеро маршалов и добрый десяток ополченцев, да Кар в придачу. Два с лишним десятка бойцов с ружьями — это сила. А если этого будет мало, пулемет из фургона я пока никуда не выгружал.

До озера долетели быстро, там Горн и Арги выскочили наружу, осмотрели следы, и мы покатили дальше. Судя по всему, эти самые «длинноногие» никуда особо не торопились, лошади шли шагом, след на слегка раскисшей от вчерашнего дождя земле был хорошо заметен. С момента похищения прошло чуть меньше трех часов, за это время они удалились миль на десять — пятнадцать. Да хоть двадцать, все равно догоним. Только догнать — дурное дело не хитрое, надо эту публику остановить, да перебить всех, кто в плен не сдастся. И при этом не задеть пленниц.

— Най, включай скрыт, — приказал я мехводу. Орк согласно кивнул, протянул руку и щелкнул парой тумблеров на стимпанковского вида панели управления. Вокруг фургона тут же растянулось маскировочное плетение, дополненное воздушным щитом.

— Горн, расскажи про этих «длинноногих», кто такие, чем и как живут, короче, вываливай все, что может пригодиться, — попросил я юного индейца.

— Противные они, — ответил охотник. — Грабежами и набегами живут.

Ну да, кто бы сомневался. Пока гравийская корона не начала порядок наводить, тут все грабежами и набегами жили, то же племя Опонги ни разу не исключение. И что противные, тоже понятно. Есть мы правильные, и есть они неправильные. Горн вывалил стандартную кучу стереотипов про злобных соседей, что сильно мешают жить. Не совсем то, что хотелось услышать.

— Это понятно, — сказал я, — но хотелось бы подробностей. Почему их называют длинноногими?

— Дык когда-то очень давно они жили там дальше у болота и переходили через ручьи на ходулях, чтобы ноги не мочить. Вот и прозвали их длинноногими, а уж как они сами себя именуют, нам и дела никакого нет.

— Понятно. Какой охотой промышляют?

— Как какой? — Горн искренне удивился, — бизонов бьют, козлов в горах, антилоп. В прерии у всех охота примерно одинаковая. Правда, эти еще по старой привычке рыбу вовсю ловят, есть на их землях пара речек и озер.

— А с вашим племенем какие отношения?

— Обычные. Они приходят нас грабить, мы отвечаем взаимностью.

Ну да, кто бы сомневался.

— Скажи, Горн, кто это были такие, в смысле, что за воины, как бы ты их описал? Подумай. — попросил я охотника. Тот почесал в затылке и ответил:

— Молодежь пошла всем доказывать, что они уже воины. Но с ними были двое опытных волчар, они и руководили. Я бы сказал, ружья им нужны.

— Почему?

— Сам не знаю, есть такое ощущение.

Если у охотника такое ощущение, значит, так оно и есть. Понять бы еще, зачем женщин захватили, какая у них цель? Обратить в рабство? Не смешите мою обувь мечтами пубертирующего подростка! Не нужны в обществе охотников-собирателей рабы, причем от слова «совсем». Никто не будет их кормить, когда самим еды не всегда хватает. Так что этот момент сразу отметаем. Принести в жертву? Еще смешнее. Может они и дикари, но не идиоты. Нет в этих женщинах абсолютно ничего такого, чтобы ради жертвоприношения тащить их за много миль, тем самым ограничивая свою мобильность при отходе. Кандидатов в жертвы можно и ближе найти. И какие еще варианты остались? А никаких, по крайней мере, в голову ничего внятного не приходит. Ну, разве что, если их взяли в заложники. Если это так, то что мы имеем? Три женщины, Орани, дочь вождя, да две ее подруги, дочь шамана Каймара и дочь воеводы Теки. А что, все может быть. Три дочери трех главных начальников племени. Впрочем, общество здесь куда более простое и прагматичное, все трое запросто могут отказаться от дочерей, если зусулы (я про себя начал применять к длинноногам привычный еще с Черного Истока термин) потребуют слишком многого. Впрочем, их тут сразу трое… Да, вполне вырисовывается. Тут возникает следующий вопрос: случайно ли они попали в засаду? То, что не все случайности случайны, я уже давно усвоил.

Что нужно для успешной засады? Правильно, знание маршрута движения противника и фактор неожиданности. И вот мы имеем ситуацию, когда три девицы куда-то сорвались в сопровождении десятка воинов, они едут по относительно безопасным землям, рядом на перевале дружественный гарнизон, чего им бояться? И тут их из-за деревьев накрывают дождем стрел, тут же выбивая всех воинов, потом из рощи вываливается толпа злобных зусулов, девиц вяжут и утаскивают с собой, не забыв при этом обобрать трупы и унести все мало-мальски ценное. Кому зусулы хотели засадить? Именно этому отряду или им было без разницы? Нужно будет обязательно добыть «языка», желательно даже нескольких, очень меня этот вопрос заинтересовал. Потому, что, если какая-то сволочь начала охоту за моей женщиной, я же ему глотку зубами перегрызу! На куски разделаю, зажарю и заставлю съесть!

Размышления мои прервал сигнал внутреннего интеркома.

— Док, ответь Стреле-Пять, прием, — раздался голос Сара.

— Стрела-Пять, здесь Док, слушаю тебя, прием, — ответил я.

— Док, вижу противника, группа в пару дюжин воинов, удаление порядка четырех миль, как понял? Прием.

— Стрела-Пять, понял, что ты видишь группу противника в четырех милях. Сейчас к тебе поднимусь, конец связи.

— Принял, конец связи, — ответил Сар.

— Пошли вместе, — сказал я Горну, протискиваясь мимо него в проход в салон. Подняться по лестнице дело быстрое, меньше, чем через полминуты мы уже были у наблюдательного пункта на крыше над кабиной.