«Кого еще принесло?»

В следующий миг в гостиную вошла леди Эвасье — с новым и, как понял Демос, уже бесполезным кувшином.

— Господа регенты, прошу прощения. Этот человек искал лорда Демоса. Боюсь, он настаивает на срочной аудиенции.

Фрейлина отошла в сторону, дав дорогу Ихразу. Телохранитель-энниец поклонился и снял с головы шарф в знак почтения.

— Прошу прощения за то, что прервал трапезу. Только что вернулся отряд с поисков. Есть новости о пропавшем караване.

— Излагай, — приказал Демос.

— Что с ним? — императрица встрепенулась, распахнула глаза, попыталась встать, но покачнулась и тотчас рухнула обратно. — Что же с ним, ответьте!

Ихраз снова поклонился.

— Ваше величество, простите мое внезапное появление.

— К черту любезности! — крикнула Изара. — Отвечай, энниский раб!

К чести Ихраза, тот и ухом не повел. Лишь на миг его рука приблизилась к обезображенной старой татуировкой щеке, но он вовремя ее опустил.

— Мы нашли караван — стоял лагерем недалеко от деревни Тавье, — доложил он. — Это на восточном берегу озера Ладрис рядом с местом, где граничат Рикенаар, Бельтера и Таргос.

— Я знаю, где находится Тавье, — сказал Демос. — Продолжай.

— Что с грузом? — рявкнула Изара, и Ладарий, потеряв терпение, жестом попросил ее умолкнуть.

— Караван был большим даже по таргосийским меркам: мы насчитали около сотни торговцев и слуг и еще полсотни охранников. Почти все богатства разграблены, многие сопровождающие погибли, часть сбежала. Но на телах тех, кого нашел отряд, ранений нет. Они умерли сами.

Демос почувствовал, как волосы на затылке зашевелились и встали дыбом.

«Нет… Только не это. Только не сейчас…»

— Еще что-нибудь? — стараясь не выдать волнения, спросил он. — Удалось найти выживших?

— Да, но их пришлось умертвить. Мастер Юн, возглавлявший отряд, говорит, что все эти люди были больны.

Ладарий осенил себя священным символом Хранителя.

— Боже… Неужели…

— Боюсь, что так, — сухо ответил энниец. — Отряд осмотрел тела, стараясь соблюдать осторожность. Увы, не узнать этот недуг невозможно. Караван вез с собой не только таргосийские дары, но и чумную хворь.

— Проклятье…

Демос почувствовал, как ноги предательски ослабли. Виттория подбежала к нему и схватила под локоть, помогая сесть. В следующее мгновение она ринулась к двери покоев и задвинула ее на засов.

— Ихраз, прошу, скажи мне, что сделали с телами?

— Когда сомнений не осталось, все имущество сожгли вместе с трупами. Все. Даже драгоценные дары. — Он поклонился до земли, взглянув на Изару. — Простите, ваше величество. Это было необходимо.

— Правильно сделали, — рассеянно кивнула Виттория. — Ты говорил, что некоторые, должно быть, бежали.

— Некоторые ушли недалеко. Наши люди нашли беглецов в Тавье. Местные жители совершили большую ошибку, приютив их. Увы, к тому моменту, как наш отряд вошел в деревню, мор уже там бесчинствовал. Пришлось… Сожгли все. Мы приняли все предосторожности. Сейчас все возвратившиеся изолированы.

Виттория мрачно кивнула своим мыслям.

«Если уж кто из нас и знает толк в хворях, то это она».

— Ваши люди сработали очень грамотно, — медленно проговорила герцогиня. — И все же я боюсь, что они опоздали.

— В Тавье есть небольшой порт, — устало проговорил Демос. — По озеру можно гораздо быстрее добраться до Миссолена…

— Именно так, ваша светлость, — подтвердил Ихраз. — Боюсь, мы опоздали. Чума уже могла прийти в столицу.

Канцлер прикоснулся к взмокшей ладони жены:

— Начинайте готовить императора с матерью к отъезду. Утром вы отправитесь как можно дальше отсюда. Вы все.

— Я тебя не брошу.

— Не говори чепухи. Я могу доверить безопасность императора лишь тебе. Ты знаешь, почему.

— Знаю, но…

— Ни слова больше. — Демос повернулся к побелевшим от страха фрйелинам и вмиг протрезвевшей императице. — Ваше величество, скорее всего, в город пришла чума. Вам с императором надлежит как можно скорее покинуть Миссолен. Также я настаиваю, чтобы вы взяли с собой фрейлин, которым можете доверять, но, прошу, помните, что времени на сборы почти нет. Берите лишь все самое необходимое. Нам с Великим наставником нужно подумать, куда отправить вашу свиту.

— Лорд Демос! — робко обратилась Одетт Эвасье. — Вотчина моего супруга, Ньюр, расположена в горах. Это очень тихое место, и там не бывает лишних людей. При этом замок может вместить всех гостей, и их величествам там будет комфортно.

— Разве что на первое время, — покачал головой Ладарий. — Ньор расположен в горах, но все же слишком близко к столице. Как бы ни было печально это признавать, но наиболее безопасным местом мне видится Канедан. Пусть это и языческие земли, но они входят в Криасморский договор. Кроме того, нас со старейшиной Ирригана связывают давние договоренности. Он не откажет.

— Главное — соблюдать секретность, — напомнила Виттория. — Никто не должен знать, куда направится император.

«Проклятье… Почему сейчас? Ну почему?»

Демос наконец-то нашел трость и, оперевшись на нее, обвел взглядом всех собравшихся.

— Никто, ни единая душа в Миссолене, не должна узнать о случившемся до тех пор, пока император не покинут город. Это всем ясно?

— Да, ваша светлость, — хором проговорили фрейлины. Изара не выдавила ни слова, Ладарий упорно молчал, а в глазах Виттории канцлер не увидел ожидаемой покорности.

«Но с этим разберемся позже».

— Начните приготовления немедленно. И да благословит нас Хранитель. — Демос подошел к Ладарию и склонился над самым его ухом. — Что бы вы ни задумали относительно Волдхарда, сворачивайте все действия. Ваши силы нужны Миссолену для борьбы с мором.

Ладарий печально улыбнулся.

— О, боюсь, уже поздно, ваша светлость. Процесс запущен, и его не остановить.

Солнце пробивалось сквозь щели в закрытых ставнях, освещая беспорядок, оставшийся в комнате с ночи. Кисло пахло вином и потом, нагретым деревом и разгоряченной кожей. За окном шумел город, а снизу, из общего зала на первом этаже, доносились звуки лютни.

Вал давно проснулся, но лежал с закрытыми глазами — силился продлить миг неги. Наемникам «Сотни» нечасто удавалось заночевать на мягкой койке, и Вал пользовался моментом. Впрочем, сейчас с этим было проще: король Грегор отправился в Рундкар, оставив в Эллисдоре лишь гарнизон хайлигландской гвардии да «Сотню». Такого количества было достаточно для защиты и без того неприступного замка, поэтому служивые, оставшиеся под управлением эрцканцлера Граувера, немного расслабились. Барон Альдор позволял воинам небольшие вольности в обмен на сохранение порядка. Лениво патрулируя улицы, гвардейцы и «сотенцы» захаживали то в кабак, то в публичный дом. Вал не был исключением и зачастил в «Розу Ивонн». Сюда же он пришел накануне, повидать Кати.

Но все хорошее быстро заканчивается: ночь в объятиях красотки прошла, в голове шумели остатки хмеля, не привыкшее к перине тело ломило, кости ныли. И, кроме того, теперь Вала могли выгнать отсюда в любой момент. Хорошо, если через дверь. С синьоры Ивонн станется.

Он осторожно приоткрыл один глаз и залюбовался Кати: девушка глядела в начищенный до зеркального блеска медный диск и старательно расчесывала длинные темно-русые волосы. Она стояла нагишом, вокруг нее в потоках золотистого света медленно кружились пылинки. Невольно Вал вспомнил все, что они с Кати вытворяли накануне. Чресла тут же свело сладкой судорогой, плоть воспряла вопреки похмелью и здравому смыслу — молодому телу долго готовиться не нужно.

Валу подумалось, что надо бы прикупить для Кати зеркальце. Пусть на такой подарок уйдет добрая половина его месячного жалованья, зато она наконец-то увидит, насколько красива. Увидит то, что видит он.

Впрочем, она и сама догадывалась, насколько была хороша — в борделе синьоры Ивонн страхолюдины не работали. Здесь каждую шлюху наряжали в яркие ткани, румянили, причесывали, обвешивали разноцветными стеклянными бусами. Хозяйка из кожи вон лезла, чтобы привлечь зажиточных эллисдорцев, и, надо сказать, преуспевала. Но Кати все это было не нужно. Сила ее молодости и обаяния была столь велика, что обряди девушку в льняное рубище да измажь грязью, она и тогда осталась бы хорошенькой.