— Никак не могу привыкнуть к двум ногам, — смущённо поделилась после очередного «туда-сюда» Адель. — Я стала такой медленной.

Мира подавила невольную улыбку и шепнула:

— Тебе идут эти ножки. Очень симпатичные.

Девушка смутилась ещё сильнее, опустила длинные рыжие ресницы.

— Это Сухири на меня так подействовал, — убеждённо сказала она.

Мира не стала ничего говорить об убийстве Колдуна и спавшем проклятии. Верит в чудодейственную силу Сухири — пусть верит.

— А я ещё ехать туда не хотела, — продолжала Адель. — Папа с Вилюном уговаривали.

При мыслях об отце её губы опять задрожали, а глаза наполнились слезами.

Мира тяжело вздохнула, хотела сказать что-нибудь утешительное, но её перебил Гай.

— Всё готово, поехали, — сказал он.

Провожать их собрались все, кто был. Даже дух Леса пришёл и молча сидел в стороне, светя глазами-лампочками.

Только когда Вилюна положили в гамак, он приблизился и какое-то время сверлил его лицо красными лучами, будто из лазерной указки. Мира не удержалась от любопытства и украдкой попыталась «подключиться» к ним — послушать безмолвный разговор. Но услышала только белый шум.

— Избранной и Гаю нужно держать зверей вровень, — напутствовал Кауло. — Лесной маг летать не умеет, если выроните — упадёт.

— Спасибо, капитан Очевидность, — пробормотала Мира, забралась на канжди, с тревогой посмотрела Вилюна. Выглядел он не лучше прежнего, но, слава богам, и не хуже.

«Всё в порядке, долетим,» — сказал его голос в голове Миры.

Гай сел на своего зверя и кивнул ей. Мол, погнали. Сделав несколько шагов для разгона, зверь оторвался от земли и стал подниматься, держась вровень со вторым. Лесные замахали им руками. Мира с тревогой посмотрела на гамак. Несмотря на все меры подстраховки, её не отпускал страх, что сеть оборвётся. Но тревоги оказались напрасны: висел гамак надёжно.

«Говори», — приказал Вилюн, не открывая глаз.

«О чём?» — растерялась Мира.

«О чём угодно. Иначе меня затягивает».

Она со страхом взглянула в его лицо.

Вилюн через силу улыбнулся:

«Давай. Расскажи про мир, откуда к нам прилетела».

«Ну... Он без магии. Совсем», — она на миг представила, что делал бы Вилюн, попав в её мир. Наверное стал бы врачом. Или учёным. Но, скорее всего, ему было бы там скучно.

Тут она вспомнила, что не выяснила у мага один важный вопрос.

«Вы узнали, кто предатель? — спросила Мира и тут же поспешно добавила: — Если тяжело отвечать, то не надо».

«Не узнал, — сказал Вилюн. — Он был под прикрытием Колдуна. А сейчас, когда Колдуна не стало, предателя уже нет в Лесу».

«Уверены?»

«Да, я бы его считал».

Мира покусала губу, колеблясь, спросить или нет, очень уж боялась подтверждения подозрений, но потом всё-таки решилась.

«Как думаете, это не может быть Хадар?»- спросила она.

Маг приоткрыл один глаз и посмотрел на неё с удивлением.

«Ну... Просто... это нападение на крепость стало удачным для Хадара в плане захвата власти в Элсаре, — сбивчиво пояснила она. — Мне самой жутко думать, что Хадар вошёл в сговор с Абрахазом, но...»

«Нет, — уверенно ответил Вилюн. — Хадар умеет хорошо ориентироваться в ситуации и поворачивать события в свою сторону. Поэтому мы с Владыкой на него и поставили. Но предатель не он, того, возможно, нет даже в Азаре».

«Полагаете, Абрахаз увёз его с собой?»

«Не исключаю».

Мира почувствовала, как на глаза навернулись слёзы — на этот раз, радости.

«Спасибо, Вилюн! — воскликнула она. — Я так боялась, что предателем окажется Хадар. Это было бы чудовищно».

По его лицу скользнула тень улыбки.

Некоторое время летели молча.

«Мира», — внезапно прозвучал в её голове голос Вилюна.

Она наклонилась так резко, что чуть с канжди не свалилась. Маг лежал, вытянув забинтованные руки вдоль туловища и закрыв глаза.

«Краше в гроб кладут», — подумалось ей.

Тут же Мира прикусила губу — ведь он читает все мысли. Но было поздно.

«Ты серьёзно сказала, что Азар стал твоим домом?» — спросил Вилюн.

А, это он про речь на камне. Мира почувствовала, что краснеет.

«Да, хотя сейчас я жалею, что сказала всё так, как сказала», — ответила она.

«Почему жалеешь?»

«Ну, не знаю... Слишком пафосно, неестественно, что ли. Надо было иначе».

Мира ожидала, что Вилюн примется разубеждать, но он внезапно спросил:

«А если появится возможность вернуться в свой мир? Что ты выберешь?»

«Так его не существует, моего мира! — с болью воскликнула она. — Мне и Гай об этом говорил, и Оямото... Всё, что было до моего „выныривания“, иллюзия! Моё детство, родители, друзья, вся жизнь».

Вилюн помолчал, затем тише спросил:

«И всё же? Если окажется, что вернуться можно. Какой из миров тебе ближе?»

Она задумалась:

«Даже не знаю... Там прошло много времени, возможно моих родителей уже нет в живых. А даже если есть, они давно оплакали мою смерть и смирились. С другой стороны... Наверное, я хотела бы попасть туда и увидеть, как там сейчас. Что поменялось? Может, и оставаться бы не захотелось».

Вилюн ничего не ответил и остаток пути проделали молча.

Впереди появился полуразрушенный Купол города Сухири. Сквозь широкие прорехи была видна заброшенная и затопленная часть города; она занимала одну треть и Мира отметила, что вода отвоёвывает себе всё больше места. Если бы только можно было сделать Реку безопасной! Это бы разом решило основные проблемы азарцев.

Мире вспомнилась запись на одной из плит в книге пророчеств.

«Сказано Левианой: победивший зверя сделает воду в реке живой, прикоснувшись к ней».

Как ни крути, а другого варианта, кроме победы над Абрахазом, у Миры не сталось.

«Либо я нахожу этого засранца и убиваю его, либо Азару полный трындец, — подумала она. — И неизвестно отчего быстрее: или Абрахаз всех уничтожит в поисках своего нетбилона, или сам Азар решит, что пришла пора полного очищения и обновления»

«Вот это правильные мысли», — одобрил Вилюн.

Мира хотела ответить что-нибудь бодрящее, но Гай крикнул:

— Снижаемся!

Она плавно направила канжди вниз, чтобы не накренился сильно гамак.

«Чуть не забыла! — мысленно сказала она Вилюну. — Вы обещали мне заклинание, чтобы усыпить Найру».

«Я её уже усыпил», — ответил маг.

Мира коротко кивнула. Жизнь в Азаре приучила быть практичной. Хоть и жаль... Так жаль!

Храм Оямото она увидела издалека. Как и прежде, он висел на цепях, концы которых терялись в небесах, и к распахнутым настежь дверям вела лёгкая лестница. Мире невольно вспомнилась, как она пряталась в храме от Бренна, который превратился в чудовище-кукра, и как выяснила, что все кроме неё видят пагоду совсем другой — не висящей на цепях в небе, а старым большим домом, устойчиво стоящим на земле. Впрочем, не совсем обычным: дом сам решал кого пускать, а кого нет.

Мира вспомнила рассказ Найры о том, как на храм напали лесные воины. Странно — почему Бренн в него попасть не мог, а у лесных получилось? Она покосилась на Вилюна — он лежал закрыв глаза, не то в полудрёме, не то без сознания. Наверняка тогда при нападении не обошлось без его участия. Может, какие-нибудь входные талисманы выдал воинам или заклинание назвал.

«Храм пускает слуг главы Ордена, — внезапно прозвучал в её голове голос мага. — А я глава, пусть меня официально и выперли из Ордена. Но то для людей, а для храма я остаюсь главой».

«Но лесные воины убили жрецов храма!» — недоуменно воскликнула Мира.

«Одни жрецы уйдут, другие придут — суета смертных», — равнодушно ответил Вилюн.

«Другие более лояльные к лесным?»

«В том числе».

Ах да, Адель же говорила о том, что жители Сухири не захотели уступить территорию для размещения кожевенных мастерских. Видимо, это был не единственный камень преткновения, и Вилюн решил избавиться от строптивых жрецов.