— Уйди от меня! Я должна найти девочку! Она там, у короля Отуа, совсем одна!

Мира с неожиданной силой вырвала одно вёсло из её руки и сказала:

— Хватит. Ты молодец. А теперь спи. Тебе ещё понадобятся силы.

Тут же Мира, Река и лодка исчезли — Найра погрузилась в глубокий сон без сновидений.

Открыв глаза, Найра увидела уже знакомую картину: Река, плот и равнинный с багром. Она села, протёрла глаза и пробормотала:

— Это что же, мне всё приснилось? Как мы приплыли на Большие кочки, нашли Гая и Дарину, а потом она влила в него мою жизненную силу?

Она хотела встать, но почувствовала сильную слабость. Казалось, к каждой руке привязали по огромному невидимомму камню, голова тоже была тяжёлой, а мысли неповоротливыми. Преодолев себя, Найра выбралась из-под навеса, хотела было окликнуть Кауло, но увидела лежащего на плоту Гая и радостно ахнула: «Значит, всё правда».

Осмотрелась в поисках Дарины, но её видно не было.

Равнинный кивнул Найре. Она улыбнулась в ответ и подошла к Гаю. Тот лежал на спине, по-прежнему был без сознания, но дыхание стало более ровным, а жуткие синяки вокруг глаз меньше.

— Найра щедрая, — степенно произнёс равнинный. — Не пожалела поделиться своей жизненной силой. Если бы не ты, человек был бы обречён.

— Гай того достоин, — ответила Найра, чувствуя, как краснеет от смущения. — А где целительница?

— Она не могла плыть на этом плоту, здесь слишком близко вода. Кауло оставил её на острове.

Найра ахнула:

— Мы её бросили?!

— Оставили ждать, — поправил он. — Кауло вернётся за ней на канжди, когда довезёт до Леса человека и Найру.

Найра оглядела Реку над которой сгустились сумерки.

«Значит, мы опять плывём в Лес», — подумала она и опустилась на плот рядом с Гаем.

Взяв его безвольно лежащую на груди руку, она обхватила её ладонями. Рука была тёплой — тоже хороший знак.

— Мы с тобой теперь больше, чем просто друзья, — тихо сказала Найра, глядя Гаю в лицо. — Мы как брат с сестрой. Я потеряла мою Фриду — но обрела тебя.

Через некоторое время Река впереди как будто встала перед ними стеной, и Найра вдруг поняла, что это деревья — огромные и не похожие на те, которые ей доводилось видеть прежде. Каждого из этих великанов Найра не смогла бы даже обхватить. В сравнении с ними деревья, которые росли в Элсаре, казались былинками.

Найра заметила на берегу движение. Какие-то маленькие зверьки прыгали по корням исполинов.

У них было по четыре ноги, острые мордочки, острые стоячие торчком уши и острый же хвост. Тела гладкие, без единого волоска и как будто натёртые до блеска - так, что в них отражалась Река.

Найра с умилением смотрела, как эти крохи юрко снуют между вздымавшихся, словно мосты над землёй корнями деревьев и выискивали что-то.

- Кто эти крохи? — спросила Найра, вглядываясь в зверушек.

— У Найры зоркий глаз, — заметил равнинный, и Найру насторожила его интонация.

Если бы она не знала, что равнинный ничего и никого не боится, то подумала бы, что он напуган.

Она отвлеклась от разглядывания зверушек и посмотрела на спутника в изумлении. Кауло в самом деле выглядел необычно: вертикальные зрачки сузились, а тёмные кольцеобразные узоры на лице и шее стали совсем чёрными.

— Кауло? — встревоженно позвала Найра.

— Плохо, что плот встречает дух Леса, — сказал он. — Он не любит незванных гостей.

Найра хотела спросить, почему равнинный говорит про одного духа, если зверьков тьма тьмущая, но тут один из них взмахнул хвостом и будто острой бритвой разрезал толстый корень дерева. Взмахнул ещё раз, корень упал на землю.

— Что они делают? - спросила Найра.

— Этот корень был больным, дух Леса от него избавился, — ответил Кауло.

Найра невольно покосилась на Гая. Но тут же сама себя успокоила: то корни, а то люди. Зверушки должны понимать разницу. Стоило ей так подумать, как духи Леса будто по команде выстроились вдоль кромки воды, уперевшись на свои хвосты и глядя на плот горящими угольками глаз.

— Найра не будет делать резких движений, — предупредил равнинный. — Мы приплыли с миром.

— Да я и не собиралась делать ничего дурного, — сказала она.

Внезапно зверушки сорвались с места и в один огромный прыжок перемахнули через расстояние, отделявшее их от плота. В следующее мгновение они уже расселись на плоту, заполнив его, так что Найра испугалась, что сейчас они потонут. Но плот даже ничуть не просел, будто зверушки не имели веса. Ну, понятно, духи Леса!

Равнинный медленно положил багор на брёвна и поклонился, став похожим на стелющееся дерево. Найра тоже поклонилась так низко, что коснулась ладонями плота. Равнинный разогнулся и торжественно произнёс:

— Кауло и Найра приветствуют тебя, дух Леса!

Зверьки продолжали сидеть неподвижно, их глаза горели. Найре и так-то было не по себе, а теперь вовсе стало страшно.

«Сейчас порубят наш плот в щепки, как тот корень дерева», — подумала она.

— Мы не хотим Лесу ничего плохого. С нами больной друг, мы приплыли, чтобы найти для него в Лесу целителей, — произнесла Найра, испытывая потребность хоть что-нибудь сказать.

Неожиданно зверьки заговорили все разом, но это не был хор, казалось голос исходит от кого-то одного. В тоже же время, Найра понимала, что говорят они все. Сам голос тоже был необычным: тихий, он вместе с тем оглушал, как оглушает буря, когда деревья стонут и трещат под порывами ветра.

— Мне известен тот, кого вы везёте, — сказали звери. — Я предупреждал его, что нельзя забраться на высокое дерево и не занозить руки. Но он всё равно полез.

Найра скорее почувствовала, чем поняла, что дух Леса отказывается их принять. В груди стало жарко и горько. Она покосилась на Кауло и прочитала по его удручённому виду, что права. Её захлестнула волна возмущения.

— Не знаю вы такие, — сказала Найра, обводя зверей взглядом, — но зато я знаю Гая! И мне известно, что он достал много заноз из рук других людей. Из моих тоже... Я не умею говорить красиво и грамотно, но уверена — если Гай и полез на высокое дерево, то для того, чтобы раньше других увидеть рассвет.

И вновь она скорее почувствовала, чем увидела, с каким удивлением и даже почтением смотрит на неё равнинный.

В то же мгновение звери как будто схлопнулись один в другого наподобие игрушек, которые делал дядюшка Кларк. И вот на плоту сидел уже один зверь. Его горящие красным глаза были устремлены на Найру.

— Хороший ответ, — одобрил дух Леса.

— Я всего лишь повторила то, что сказало мне сердце, — простодушно ответила Найра.

— У тебя мудрое сердце, — заметил дух Леса, и Кауло кивнул.

— Так и быть, я приму твоего друга, хотя он наломал немало дров.

Найра подавила радостную улыбку и переглянулась с равнинным.

Тот вновь взял багор и подогнал плот к берегу. Вместе они затащили его на корни деревьев, чтобы река не забрала к себе — Найра слишком хорошо помнила, как уже потеряла лодку, оставив её ненадолго без присмотра.

Найра и Кауло подняли Гая на носилках и понесли следом за духом через Лес. Спустя некоторое время Найра почувствовала неприятный запах.

— Чем это так воняет? — спросила она, но поймав брошенный через плечо свирепо-предупредительный взгляд Кауло, прикусила язык. Никто ей не ответил, а ещё позже им открылось очищенное от деревьев место, на котором возвышалась стена из брёвен. Она была даже выше воздвигнутой вокруг Элсара, даром что стояла не на горе. Найра посмотрела налево и направо, чтобы понять, где стена заканчивается, она длилась в обе стороны и, казалось, ей нет конца и края. Они только подходили, когда внутри стены что-то заскрежетало, и огромные ворота поднялись. Навстречу незванным гостям высыпали люди в длинных шкурах, надетых мехом наружу. По их встревоженным возгласам Найра поняла, что Гая здесь хорошо знают. Впрочем, у неё сложилось впечатление, что Гая знают везде. Найра осматривалась вокруг, и лица лесных слились для неё в пёструю ленту, а голоса в единый гул. Сказать по правде, она сильно устала, пробираясь с носилками через лес и думая лишь о том, как бы не провалиться в какую-нибудь норку или не запнуться о торчащий из земли корень. Поэтому когда к ней подошёл рослый мужчина и предложил взять носилки, она с радостью согласилась. С разных сторон послышались советы нести Гая к Вилюну, и носильщики степенно без лишней спешки двинулись через ворота. Найра огляделась в поисках духа Леса, но зверька и след простыл.