Вот она тяжело встала и сделала несколько шагов к двери, но мужчина с короткой стрижкой что-то ей сказал, и она, опустив голову, обречённо вернулась в кресло. Братья продолжили спорить с новой силой, длинноволосому удалось вывести второго из терпения, и он тоже вскочил, жестикулируя и что-то крича. Его лицо исказилось от ярости, руки сжались в кулаки. Мужчины сошлись на пятачке ковра, едва не касаясь друг друга лбами. Неожиданно длинноволосый выхватил из ножен кинжал и ударил брата в грудь. Женщина в кресле вскочила на ноги, рот открылся в беззвучном крике. Придерживая руками живот, она бросилась мимо убийцы к двери, но он подставил ей подножку, и женщина упала. Тут же попыталась встать, однако мужчина настиг её и, схватив волосы, запрокинул голову назад, открыв нежную беззащитную шею. Пламя свечей вспыхнуло на окровавленном клинке, когда длинноволосый перерезал горло женщины. Брызнула кровь. Женщина задёргалась в конвульсиях, пальцы судорожно сжали длинный ворс залитого кровью ковра. Вскоре она затихла. Убийца молча осмотрел своих жертв, вытер кинжал и убрал в ножны.

Найру пробудил шорох за окном. Впрочем, пробудил не совсем верно — она забыла что такое сон. На короткое время проваливалась в полузабытье, где вновь и вновь убегала от стражей, затем открывала глаза и опять оказывалась в узком каменном мешке. В Башне.

С раннего детства Башня вселяла в неё ужас своим мрачным видом и громадным размером. Выше всех домов в Элсаре и опутанная по верху цеплючом, она напоминала чью-то седую лохматую голову на длинной шее. Безмолвная, грозная и одинокая Башня, казалось, наблюдала за каждым жителем города. Найра знала, что это место, где держат мокрозяв и ей, коренной азарке нечего его бояться, но ничего не могла с собой поделать. Иногда ей снился сон, в котором она была в Башне. Найра видела себя девочкой лет пяти, а Фриду совсем крохой, едва научившейся ходить, поэтому Найра несла сестрёнку на закорках. Кто-то взрослый, с лицом скрытым за высоко поднятым воротником, крепко сжимал руку Найры в мозолистой ладони и вёл по бесконечным полутёмным коридорам. Она устала, Фрида была для неё слишком тяжёлой ношей, и Найра хныкала, но взрослый не сбавлял шага. Затем они вышли на улицу, девочка обернулась и увидела исполинскую Башню. Ещё ей тогда показалось, что Башня немного наклонилась, будто хотела получше рассмотреть её. Найра задрожала от страха и сжала свободной рукой амулет Праматери, висящий на верёвочке на шее.

А взрослый уже дёрнул её за руку, заставляя идти дальше. Неподалёку их ждала закутанная в тёмный плащ крупная женщина. Конечно, она была меньше Башни, но всё равно показалась Найре очень-очень большой.

— Здравствуй, Найра, — сказала женщина, глядя на неё с высоты густо подведёнными чёрными глазами. — Я отведу тебя в новый дом и научу делать многому, что должна уметь красивая девочка. Зови меня Хозяйкой…

Так она попала в Весёлый дом и с тех пор не мыслила себя где-то ещё. Только эти сны немного сбивали… Но и то лишь до прихода клиентов. А затем Найра с головой бросалась в кутёж, и от сна оставалось лишь странное послевкусие, как от дыма табака, собранного на Больших кочках.

…

После того, как Магда бросилась на неё с ножом и выгнала из своего дома, Найра пришла на берег Мёртвой реки. Села на большой камень, обхватила колени руками и подставила лицо горячему ветру, который сушил слёзы. Мимо неё проходили азарцы. Все спешили по делам, пытались урвать каждое мгновение из дней Вила, пока не сомкнулись воды Реки, пока открыты проходы между островами. И только ей, Найре, идти было некуда и не к кому. Всегда окружённая людьми, она сейчас чувствовала себя речной тварью, отделённой от других толщей воды.

Постепенно Купол над головой потемнел, и берег опустел. Люди возвращались в свои дома, и душа Найры тоже потянулась к пылающему очагу. Может, рискнуть и вернуться в Весёлый дом? Хозяйка, конечно, покричит и поругает её за то, что на виду у всех устроила драку со Сьюзи, а потом убежала, не попрощавшись. Но если рассказать обо всём, что случилось: про смерть Фриды, преследование куклы, убийство Кимана и главное, неожиданно появившуюся способность плавать в неоткукренной воде, может, она пустит Найру обратно? У хозяйки точно никогда не было девушки с такими способностями, на этом можно хорошо заработать! А в Весёлом доме это самое главное.

Воодушевлённая такими мыслями, Найра вернулась в город. И весьма вовремя: стражи уже готовились закрыть ворота.

На крыльце Весёлого дома, как обычно, сидел внук кухарки по имени Леви. Собрав колючки цеплюча и высохшие комочки глины, он разложил напротив друга друга две непримиримые армии. И вот они сошлись в бою не на жизнь, а на смерть. Колючки наступали, набрасывались на глину, крошили её в пыль. А полководец завывал и улюлюкал, подбадривая бравых солдат. Появления Найры он, поэтому, не заметил.

— Привет, Леви, — сказала она, приблизившись к крыльцу и улыбаясь. — Колючки опять побеждают?

Мальчишка вскинул голову, несколько мгновений смотрел на Найру дикими глазами, потом, не говоря ни слова, вскочил и убежал в дом. Нехорошее начало. Найра взглянула на поверженное глиняное войско: убегая, Леви наступил на него и окончательно стёр в порошок. Осторожность кричала Найре: «Уходи!» Но она медлила, не зная, куда идти. К тому же, может, ей кажется, будто что-то не так? Мало ли из-за чего и куда убежал мальчишка.

В этот момент дверь распахнулась, и на пороге появилась Хозяйка. Высокая, ширококостная, с тёмным, покрытым рытвинами морщин лицом и мощными руками, она напоминала огромный, обожжённый в печи кувшин.

— Найра! Где ты была? Мы тебя потеряли! — воскликнула она и заграбастала девушку в объятия.

Вдохнув исходящий от женщины тяжёлый запах духов, смешанный с запахом пота, Найра почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы облегчения.

«Моя семья!» — подумала она.

— Идём в дом, что мы стоим на крыльце, — басила, между тем, Хозяйка, и Найра не успела ответить, как очутилась в доме.

Её встретил привычный чад кутежа. Был вечер, самый разгар веселья. Клиенты тискали хихикающих, раскрасневшихся от браги и духоты девушек, пили, с громким стуком опускали кружки на грязные столы, опять пили; кто-то в обнимку с выбранной девицей уходил по лестнице на второй этаж в комнаты, кто-то наоборот возвращался. Здесь смеялись и дрались, пили и сношались, но никогда не любили. Сгореть, как факелы, не оставив о себе даже памяти — кому нужна память? Лишь бы сейчас было весело и лихо, а брага лилась рекой. А что будет потом… К Вилу всё, к Вилу!

Найра попыталась разглядеть в чаду знакомые лица подруг и… Сьюзи, но Хозяйка уже тащила её к лестнице.

— Как хорошо, что ты вернулась, — трещала она, перекрикивая галдёж. — После твоего исчезновения у меня такие убытки! Хромой Френ не хочет других девушек, требует только Весёлую Найру. А ты сама знаешь, как хорошо он платит.

— Знаю, — поспешно вставила Найра. — Послушайте, мне нужно вам кое-что рассказать!

— Потом, Найра, потом. Сейчас работать.

Они поднялись на второй этаж. Впереди показались близняшки Рада и Дада. Увидев Найру, они взволнованно ахнули; Дада хотела что-то сказать, но Хозяйка зыркнула на неё с такой злостью, что девушки схватились за руки и сбежали вниз по лестнице. Хозяйка подвела Найру к её комнате.

— А что, Хромой Френ уже там? — растеряно спросила та.

— Скоро придёт, — ответила женщина и открыла дверь.

Комната была погружена во мрак. Найра почувствовала запах дурного табака, внутри неё дико рванул страх. Она со всей силы толкнула Хозяйку, так что та ударилась об дверь, и бросилась прочь. Миновав коридор, спустилась по лестнице, перепрыгивая через несколько ступеней.

— Задегжите её! — раздался за спиной властный мужской голос.

Все в зале разом повернулись к Найре.

— Не выпускайте убийцу! — рявкнул преследователь.

Лестница задрожала от топота ног. Убийцу?! У Найры ослабели колени. Обернувшись, она увидела крупного мужчину в одежде агента и двух городских стражей. Чутьём Найра поняла, что доказывать что-либо бесполезно. Нужно бежать, пока несут ноги и есть силы.