Сам же я, как человек, которому очень легко увлечься тем, что он и придумал, всё больше и больше углублялся в вопросы, связанные со строительством нашего первого космического корабля.

Значительных препятствий не было, но хватает мелких трудностей, что нам приходилось решать очень и очень быстро. Выяснилось, например, что покупка мощного, но компактного ядерного реактора не столь простая штука, как мы думали. Можно реализовать, но только по предварительному заказу. Клепать же данное изделие будут в районе полугода, что могло бы отбросить нас назад. Пришлось переделывать чертежи первого кораблика, засовывая в него побольше реакторов малой мощности. От покупки изначально запланированного источника энергии не отказались, но он уже будет идти на следующее поколение звёздных судов.

Слегка удивительно, но я умудрялся даже отыскать время на то, чтобы побыть с семьёй. Не так и много, чтобы сказать, что я примерный семьянин и великолепный отец, но и дети не забывают, как батя выглядит. Жёны разок даже заставили меня посетить родительское собрание в школе. Больше не пойду, нервы не выдержат. Лучше тысячу кораблей построить, уничтожить несколько стран и спалить свою энергетику, закрывая планетарные разломы, чем провести несколько часов в этом бреду, стараясь никого не убить.

К началу нового года к нам зачастили комиссии. Не только со стороны Романова, но и от стран-партнёров, что присоединились к нам в вопросах освоения космоса. С большим удивлением узнал, что Никита организовал объединённую организацию из всех тех стран, что хоть каким-то образом принимают участие в нашем проекте. Более того, при её создании было указано, что на ближайшие сто лет место во главе совета получает Российская Империя, а официальным делегатом и главой представительства от нашей страны стал… Та-да-да-дам… Князь Артемий Юраньев!

Вот и приходится ещё и за это отдуваться, проклиная политику и Никиту Романова в частности. Явно отомстил мне за то, что подавляющее большинство переговоров на него скинул.

По поводу нашего председательства особо ни у кого не возникло вопросов. Мало того, что сама идея, как и стройка, происходит на территории Российской Империи, так мы ещё и оплачиваем более семидесяти процентов всех расходов, связанных с данной новообразованной отраслью. Название союза уж слишком громоздкое, так что лично для себя я сократил его очень просто и логично — «Коалиция», не хватало ещё из-за этого себе голову дурить.

Начало февраля. В десяти километрах от Хабаровска

— Твою мать, а вот про этот момент мы вообще не подумали, — поражённо чесал я подбородок, рассматривая монолитную крышу ангара, где происходила сборка нашего первого космического корабля. И плевать на то, что уже существуют аналоги, меня это не интересует. Первый, в строительстве которого я принимал участие, значит и будет «Первым».

— Можно разобрать, не так уж и много времени это займёт, — таким же задумчивым тоном заявил Ерёменко, оценивая размер нашего проёба.

Иначе произошедшее и не назвать. Мы настолько были довольны столь бешеными темпами постройки судна, что вообще никому в голову не пришло, а как это чудо из ангара вытянуть?!

Вес космического корабля уже перевалил за две тысячи тонн, а мы ещё не загрузили туда треть оборудования, отсутствует экипаж, как и всё то, что будет обеспечивать им жизнь на этом объекте. По самым последним расчётам, учитывая всё, что мы ещё довезём, окончательный вес космического корабля «Первый» будет две тысячи сто тридцать тонн.

Сумасшедшая цифра, из-за которой я довольно криво смотрел на инженеров. Они постепенно седеют и лысеют, но клянутся остатками своих волос, что двигатели и ядерные реакторы сделают своё дело. Он обязательно оторвётся от поверхности Земли и улетит в космос. Причём и потратит на это не более одного процента своих топливных ресурсов.

Вот с ангаром, да, небольшая ошибочка вышла. Жаль будет это место, ибо выхлопы от ионных двигателей способны будут снести всё в радиусе нескольких километров. А это, на секундочку, все построенные здания завода!

— Ни в коем случае нельзя этого допустить! Продумайте как физическую защиту, так и магическую. Не поверю, что десяток «абсолютов» не сможет создать щит, который спас бы здания, — отдал я своё распоряжение, после чего все забегали.

Четыре недели спустя

Уверен, в учебники истории я попаду как самый долбанутый князь-«абсолют» за всё время существования Российской Империи. Думаю, что смогу даже возглавить межпланетный рейтинг в качестве самого безбашенного аристократа. Среди магов нулевого ранга тоже буду на первом месте, тут и спорить нечего.

Кто из нормальных и адекватных людей, что входят в перечисленные мною списки, решит отправиться в космос на корабле, который ещё ни разу не покидал пределы Земли? Да никто, слишком ребятки дорожат своими жизнями. Не осуждаю, понятное дело, но пропал в них дух авантюризма, который свойственен молодости, что у меня ещё не прошла.

Экипаж судна, по итогу, рассчитан на тридцать пять человек. Из них двадцать — те, кто принимает участие в управлении и, не приведи Вселенная, в ремонте космического корабля. Остальные же — учёные и геологи, которые отправятся вместе с нами покорять космос. Себя, кстати, я внёс в тот самый списочек из двадцати человек, ибо своей же рукой назначил капитаном «Первого».

Первый запуск мы решили провести минимальным составом. Да и сама задача — проверить, не развалится ли эта хреновина, если взлетит, сумеет ли она это сделать. Тут я тоже отличился, решив провести испытания изнутри корабля. Снаружи будет летать мой феникс, который и передаст потом всё самое интересное мне прямо в мозг. Тут, к тому же, такое количество камер, прессы и представителей средств массовой информации со всего мира, что они заснимут даже пролетающую мимо муху.

«Давайте, ребята, опозориться нам ни в коем случае нельзя», прогудел я в шлеме, поднимаясь в капитанскую рубку.

В качестве полётных комбинезонов, в которых члены корабля будут находиться на борту в космосе, выбрали слегка переделанный вариант гусарской экипировки. Оттуда убрали практически все, что связано с боевой составляющей, по максимуму нафаршировав различными системами удобств и первой помощи.

Сейчас на борту всего семь человек включая меня. Минимальное количество экипажа, что сумеет управлять этой громадиной. Остальные пока что на земле, не будем рисковать их жизнями.

Для того, чтобы собрать в одном месте сразу десять магов нулевого ранга, пришлось очень сильно постараться как мне, так и Романову. Причём не столько в плане дипломатических переговоров, сколько в экспериментах. Никто из «абсолютов» не забыл, как мы недавно закрывали планетарный разлом, поэтому сразу боялись его возникновения, если начнут колдовать одновременно. Поэтому целую неделю пришлось проторчать на острове, проверяя, возникнут ли проблемы, если мы будем кастовать защитные заклинания. Полная тишина, никакого даже намёка на проблемы. Поэтому успокоились и собрались тут.

Проектировщики, инженеры и строители тоже постарались, прикрывая специальной сталью все здания в округе. Надеемся, что этого хватит, иначе всё придётся заново отстраивать.

««Первый-один», это «Центр-один», все находятся в безопасной зоне. Взлёт разрешаю. Повторяю, взлёт разрешаю!», ожила рация в моём шлеме, которая говорит голосом Никиты Романова.

«Центр-один», это «Первый-один». Понял вас, взлёт разрешён!», ответил я, после чего отключился от общей волны и перешёл на ту, в которой лишь семеро космонавтов: «Ну, поехали!»

Понятное дело, что сразу мы не взлетели. Начали разгонять реакторы, которые уже несколько суток молотили, готовясь к серьёзным нагрузкам. Несколько часов прогоняли всю систему, пять раз доходя до пороговых мощностей, после которых уже можно взлетать.

«Все системы функционируют в штатном режиме, отклонений нет!», сыпались на меня доклады, которые всё приближали тот самый момент, ради которого мы все здесь и собрались.