— Давайте приступим, сейчас попробую одну негативную часть удалить, которая подбирается к сердцу, — объявил я и сделал пару глубоких вдохов и выдохов собираясь с силами.

Частичку своего дара, которую в организме больного контролирую, ее следует преобразовать и один из темных щупальцев, тянущихся к сердцу Шаргина отсечь, а потом нейтрализовать выпущенной положительной энергией. Гм, самое главное — быстрота, и чтобы темная и, если так можно назвать, светлая энергии оказались одинаковы. Короткий посыл, отсекаю пару миллиметров черноты и мгновенно выпускаю положительный заряд такого же размера. Хм, а ведь получилось! Острый кончик щупальца стал меньше, внутренняя темнота не изменилась. Примерился и отсек сразу пару сантиметров, энергию выпустил и вот тут-то увидел, как темнота резко ускорилась и попыталась поглотить мой посыл, в том числе и икру дара. Если бы пару миллисекунд, то так бы и произошло, но энергия (положительная и негативная) друг друга нейтрализовала, а мой скальпель (так его про себя стал именовать) не пострадал, он надежно замаскирован под одну из частиц Петра Васильевича. Если отсекать небольшими кусочками эту гадость, то от нее можно избавиться, но не представляю, сколько на это уйдет времени. Опять-таки, человек передо мной не прост, но я о нем ничего не знаю, как и стоит ли помогать. Вдруг он настолько нагрешил, что саму мать-природу разгневал и та на него обиделась? Блин! Вот что за мысли?! Человек болен, ему следует помочь, а потом уже разбираться, плох он или хорош. Конечно, если бы знал точно, что относится к негодяям, то и помогать не стал.

— Господин травник, вы будете чего-нибудь делать? — оторвал меня от размышлений господин Шаргин.

— Уже, — потер я виски и подошел к окну. — Теоретически, подчеркиваю, теоретически, могу помочь, но на какое время затянется лечение — понятия не имею. Слишком большая область поражена. Угрозу от атаки на сердце я отвел, но остаются органы дыхания и непосредственно головной мозг.

— Вот прям так возьмешь и излечишь? — недоверчиво уточнил Петр Васильевич.

— Ситуация непростая, гарантий не дам, — покачал я головой. — Да, на сегодня мы с вами в любом случае закончим, мне следует отдохнуть и подумать над дальнейшими шагами, если продолжим курс лечения.

— А уже есть и курс? — скептически хмыкнул господин Шаргин. — Позвольте полюбопытствовать, в какую же мне сумму выльется избавление от недуга?

— Понятия не имею, — в тон ему хмыкнул я. — Готов выслушать ваши предложения, но утром мне необходимо присутствовать на занятиях в школе и сделать домашнее задание. Кстати, там еще и реферат задали, над которым корпеть пару дней. Давайте встретимся в субботу, посвободнее буду и, кстати, пойдем в лес, там у меня сил больше.

— А до субботы я дотяну? — как-то буднично спросил Шаргин.

— Должны, — коротко обнадежил его.

Процент поражения легких не очень большой, где-то четверть, но насчет мозга есть сомнения. Однако, озвучивать их не стал. В любом случае, необходимо подготовиться к радикальному лечению. Растягивать надолго курс нет желания, если же выкладываться полностью и действовать аналогично сегодняшней процедуре, то нам встречаться потребуется не менее десяти раз, а то и больше. Поэтому и беру паузу, надеюсь, что-нибудь придумаю.

— Хорошо, тогда до субботы, — поднялся Петр Васильевич со скамьи и нахмурился: — Странно, обычно от такого движения сразу кололо сердце и колотилось как сумасшедшее.

— Угрозу от него отвел, — пояснил я. — Не ликвидировал полностью, не стоит радоваться раньше времени. Увы, но все риски пока остаются, вам не следует нервничать и злоупотреблять вредными привычками.

— Станислав, простите, за недоверие, но я в том состоянии, когда и хочется верить в чудо и понимаешь, что оно вряд ли произойдет, — витиевато, то ли извинился, то ли попытался объяснить свое поведение начальник налоговой, после чего молча протянул руку и когда я ее пожал, вышел из моей мастерской.

В дом идти не спешу, следует записать увиденное и первые впечатления, охватившие меня при диагностике Шаргина. Нет, забыть такое невозможно, но время убирает яркие воспоминания и мелкие детали. Да и есть кое-какие мысли, как попытаться побороться с заразой в организме налоговика. Что-то мне подсказывает — искусственно ему заразу подсадили, но не следует списывать со счета и гены. Честно говоря, не понимаю природу болячки и как-то нужно провести качественный анализ. Стал на листе бумаги линии и кружки, задумчиво наблюдая, что получается. Если отрезать кусок темной массы, а потом заключить его в ловушку и вытянуть из организма Петра Васильевича, то материал для исследования приобрету. Возможно ли так сделать? В теории — да, на практике же… Хрен его знает!

— Допустим у меня получится забрать материл. А как его исследовать? — начинаю вести сам с собой разговор. — Хм, создать что-то типа вакуума, а точнее — стазиса, где нет энергии, вот там-то и пойму составляющую этой гадости!

Довольный, отложил в сторону ручку. План есть, осталось его воплотить в жизнь. До субботы следует продумать ловушку и куда поместить биоматериал (так назвал черноту пожирающую энергию в организме налоговика). Так же следует еще и потренироваться в атаке на болячку. Осекать по небольшому куску можно, но не факт, что она не начнет восстанавливаться или не ударит в мозг. Нет, действовать необходимо быстро и радикально. Для этого предстоит выложиться и создать ни одну защищенную искру под управлением щупа из источника, а как минимум десяток, а лучше штук тридцать. Конечно, придется Шаргина «порезать», чтобы провести такую операцию, ну, небольшие порезы он выдюжит, зато быстрее доставлю свои «скальпели» к нужному месту. Блин! Следовало предупредить Петра Васильевича, чтобы волосы с головы сбрил. Если же ему важна своя шевелюра, то потом могу мазь для ускоренного роста волосяного покрова сделать или пусть к целителям обратится.

— Стас, ты кушать-то не собираешься? — отвлекла меня от размышлений Лера.

— Гости уехали? — поинтересовался я.

— Да, дед Прохор потащил их джип трактором к трассе. Обещали заплатить двести рублей, кстати, адвокат оставил тысячу, как объяснил: Петр Васильевич распорядился. Они и гостинцев с собой привезли, Вику угостили, — немного смущенно и скомкано рассказала хозяйка дома, а потом спросила: — Ой, совсем заболталась! Пошли накормлю тебя и расскажешь про первый школьный день!

— Точно, рассказать есть что, — мрачно сказал я, мгновенно вспомнив встречу с Громовым.

— Что-то случилось? — уловила смену моего настроения Лера.

— Да, — подтвердил я. — Перед занятиями меня поджидал страж за одаренными.

— Ой! — округлила глаза хозяйка дома и приложила ладонь ко рту, сделала несколько шагов и села на край скамейки. — Стас, все плохо?

— Непонятно, — задумчиво ответил ей, вновь вспоминая встречу с Громовым. — Стража наняли расследовать происшествие с мэром Ружева, а попутно у него имелся заказ на мой поиск. Как сказал Роман Омарович, то несколько, как понимаю, высокопоставленных особ пожелали меня найти.

— Он раскопал про то, как ты Вику спас?

— Но не нашел ни единой улики, — усмехнулся я. — Так он заявил. Правда, не совсем понял, как тогда сумел узнать о моей причастности к этой истории.

— Сыщицкий дар, — тяжело вздохнула хозяйка дома. — Что думаешь делать?

— Жить, — пожал плечами и посмотрел в глаза женщины: — Но тебе придется решить, не побоишься ли моего соседства? Цех почти достроен, пуско-наладка может и под твоим присмотром пройти, а потом наймешь пару знахарок, и они за процессом будут следить. Рецептуру десятка мазей оставлю, там ничего сложного нет, справятся. Да и в любом случае, в Сомовке не собирался оставаться на всю жизнь.

— Да, ты говорил, что когда получишь аттестат, то переберешься отсюда, — с неподдельной грустью в голосе, сказала Лера. — Но даже не думай, что тебя предам и испугаюсь каких-то проблем. Как-то так вышло, что ты стал близок, хотя о любви, которая между парнем и девушкой — речи нет. Мы не пара и рассчитывать на что-то большее, чем есть никому нельзя.