— Не беспокойся Шон, мы покрошим их ублюдков что прошли на турнир, но не здесь и не сейчас. Позже, — уверенно произнес Хич, мгновенно меняя свой веселый настрой на серьезный лад.

— Тогда выдвигаемся, — произнес лидер отряда, одновременно с этим ломая одноразовый артефакт, подаренный ему отцом. — Пока действует эффект артефакта, мы не оставим следов и не будем издавать звуков, глаз противника сам будет соскальзывать в сторону от нас. Но это лишь до момента пока до врага не останется пять метров, после смысла скрываться не будет. Вперед!

До лагеря отряда Ли, быкам идти было около километра. Они специально выслеживали его, чтобы уничтожить и обворовать. Ирби, их разведчик, очень хорошо описал состояние отряда. Уставшие, без одного боеспособного члена, с целой кучей трофеев. Учитывая что в отряде еще и Лита, к которой Шон испытывал буквально маниакальное влечение, совсем не удивительно что лидер быков приказал бросать глупую охоту на демонов и переключаться на цель послаще, да повкуснее. Огнерогий бастард еще не забыл боль в колене и еще большую боль от позора, которым его покрыл сейчас бессознательный Ли. Для него у лидера быков было припасено свое наказание.

Увидел бы кто со стороны, как старались изображать из себя диверсантов быки, подняли бы последних на смех. Двух и двух с половиной метровые воины были абсолютно непригодны для тихого передвижения, но поскольку ситуация предрасполагала, они старались лишний раз не шуметь. Вот и выходило, что здоровяки невольно пародировали партизан. Единственный кто хоть как-то вписывался в концепцию разведотряда, был Ирби, чья мать была из числа кроликов. Это она научила его тихо ходить и красться. И именно из-за мамы, Ирби не очень-то хотел чтобы они нападали на отряд Ли. Лита была его дальней родственницей.

— Эй, Ирби, — пихнул Хич разведчика в плечо. — Чего скуксился? Вот вернемся в город, пойдем в бордель, пару бабищь подомнем, пива пару ведер хлебанем!

— Закрой пасть Хич, — отмахнулся Ирби. — Не да того сейчас. Не видишь, вон уже лагерь.

И действительно, до лагеря оставалось всего ничего. Метров семьдесят, может даже пятьдесят, среди барханов трудно рассчитать расстояние.

— Отлично, кобра спит, а тигр клюет носом, — довольно произнес Шон. — Вперед ребятки, зайдем со спины, приблизимся вплотную и всей гурьбой навалимся. Без приказа никого не убивать.

Момент нападения лагерь как и полагалось упустил. Бейпан дремал на посту, так что даже когда их стоянка оказалась в радиусе пяти метров действия артефакта Шона, он даже не шелохнулся. А вот Вэйсен проснулась мгновенно, но этого было недостаточно. С молчаливым гнетом, огромные воины навалились в полной тишине и лишь гул разрываемого воздуха от их двуручных орудий нарушал тишину. Проспавшего атаку Бейпана приласкали молотом по ребрам, но лишь вполсилы. Этого оказалось достаточно чтобы сломать тройку костей и вывести парня из боя до самого конца. На случай если это будет не так, рядом с ним остался один из быков, что по свойски поставил ему на грудь свою ногу и без того отягощая затрудненный процесс дыхания.

Короткие клинки Вэй кружились вокруг неё, не давая трем быкам подойти к ней вплотную. Лита заспанная, но вскочившая на ноги держалась за короткий артефактный кинжал который нашла у Ли. Вэй еще накануне рассказала ей принцип действия этого оружия, потому как узнала в клинке одну из ранних работ ее отца. Вот и выходило, что на поле боя стояли напротив друг друга три здоровых мужика и две девушки. Три быка, кобра и крольчиха.

— Вэйсен, дорогая змейка, давай разойдемся с миром, — расплылся в улыбке Шон. — Ты отдаешь мне мою суженную, а еще вон того груженного ящера, причем, груженного всем что есть. А я в ответ уступлю тебе твоего тигренка. Ну что, согласна?

— Пусторогий ублюдок, — сплюнула Вэй Шону прямо под ноги. — Твои слова никогда ничего не значили, ты бросаешь слова на ветер так же легко и часто как и мочишься себе в штаны. Чтобы я поверила твоим словам, должно солнце встать ночью, а Луны днем!

Ситуация складывалась не самым удачным образом для всех. Шон знал, что даже втроем, они с парнями будут долго биться с Вэйсен, а Вэй в свою очередь понимала что вряд ли она выживет если будет драться одна против троих. Как бы она не хотела, но Литу воспринимать за отдельного воина не стоило. Она неумеха и погибнет от единого взмаха этих амбалов.

— А если, я прикажу и твоему парню обе кисти превратят в кашу? — мерзко ухмыльнулся Шон и уже повернулся было отдать этот приказ, но замер от неожиданности. — Как ты….

Ли

В сознание я пришел рывком. Прорыв на новую ступень послужил тем спусковым крючком, что вернул моему сознанию контроль над телом. Надо сказать, что иногда лучше не чувствовать свое тело. Насколько хорошо я себя ощущал после прорыва, настолько же хреново было моему телу. Гемита покидая мое тело действительно озаботилась тем чтобы оно осталось целым и относительно невредимым. Не знаю насколько полно она исполнила эту часть договора, но на текущий момент я не умирал. Правда мне придется не один вечер провести за восстановлением целостности собственного тела, избавляя его от шрамов, криво сросшихся сухожилий и костей, восстанавливая кровеносную систему, которая казалось еще немного и устроит мне огромное внутреннее кровотечение. Но все это было несущественно, по крайней мере не сейчас.

Соскальзывая с седла, с которого меня на удивление даже не удосужились снять, я легко незамеченным спустился на пару метров по бархану вниз. Атака только началась и быки еще не заняли весь лагерь, у меня есть шанс проскочить им за спину. Там как раз один из них стоит и в носу ковыряется. Фу, мерзость какая.

Оружия у меня никакого не было, но оно мне и не было нужно. Мое тело само по себе оружие. Как говорил мертвый наместник, найти искру, отделить ее от остальной энергии и распылить на мельчайшие частицы, чтобы они проникли внутрь моих клеток. В кого я превращусь и как контролировать процесс я не знал, но отказываться от своей идеи из-за этого я не стал. По ощущениям, энергии от остатка пилюли и прорыва мне хватит еще на минут пять активного боя, а потом я свалюсь без сил. Если за этот короткий промежуток времени ничего не сделать, я просто сдохну как собака которую запинали и забросали камнями. Бесславно и бессмысленно.

Процесс превращения оказался достаточно болезненным. Не знаю уж как обстояли дела у того парня с его медведем, но мой элемент молнии был куда как интереснее. Тот в кого я превращался, умеет выделять ток. Руки медленно удлинялись, а пальцы вытягивались. Вместо ногтей на них за считанные секунды отросли пятисантиметровые когти.

Когда я оказался за спиной у быка, что удерживал ногой трепыхающегося Бейпана, мое тело все еще могло стоять на двух задних лапах, но это становилось неудобно. Особенно если учитывать тот факт, что я никогда не обладал пушистым хвостом длинной больше половины тела и поначалу испугался его появления.

— Что за….

Договорить бедолага не успел, я легко пробил его грудину и вырвал сердце. На секунду, в глотке заклокотало, настолько красиво стекала кровь по моей когтистой лапе.

— А если, я прикажу и твоему парню обе кисти превратят в кашу? — мерзкий голосок Шона отвлек меня от борьбы с желанием отведать на вкус человеческое сердце. — Как ты….

— Прррривет ублюдок, — почти потерял я человеческий голос. — Ты прррости, я кинжал потеррял, так что твои кишки буду на рруку наматывать….

В следующее мгновение сил стоять на двух лапах не осталось, позвоночник окончательно перестроился. Стоя на четырех лапах, я раздраженно бил хвостом из стороны в сторону, выбирая свою первую жертву.

— Райдзю, — восхищено выдохнула Лита, начисто теряя какой-либо интерес к быкам и невольно делая шаг вперед.

— Стой! — дернула ее назад Вэйсен и как раз вовремя, потому как в следующее мгновение шерсть мифического зверя покрылась сеткой разрядов и в одного из быков ударила белоснежная молния.