– Дурак, – произнес Кощей так, что у Демьяна волосы на затылке встали дыбом. – Ты не подумал. А кто должен был подумать за тебя, мальчик мой? Ты вообще понимаешь, что наделал?

Демьян перевел на него мутный взор. После марш-броска, предпринятого Кощеем в его разум, тяжело соображалось.

– Что? Вы сами советовали сказать ей…

– Сказать, что ты колдун! – рявкнул Кощей. – И что у тебя есть проблема. А не поведать ей всю правду о нашей семье! Я годами делаю всё, чтобы защитить вас. Чтобы больше ни одна тварь не узнала, кто вы и чем живете. А ты просто так показываешь своей подружке всю нашу семейную историю. Пьешь и творишь черт знает что. Угрожаешь физической расправой человеку и накладываешь лишь словесный запрет на возможность поведать об этом кому-либо. Ты! Мой наследник! Демьян, ты сошел с ума?!

Демьян зажмурился, пытаясь собраться с мыслями. Надо было ответить. Надо было.

– Ты сотрешь ей память, – приказал Кощей.

А потом спокойно сел и допил свой кофе.

Зверь внутри Демьяна встал и отряхнулся. И впервые за долгие-долгие годы Демьян не стал его осаживать.

– Нет, – ответил он и сам удивился тому, как легко это получилось. За двадцать лет Демьян ни разу не сказал Кощею «нет». Оказывается, у него просто не было достаточного повода.

Кощей вскинул бровь.

– Что?

– Нет. Я не стану этого делать.

– Демьян.

– Любые изменения в памяти чреваты последующими ментальными расстройствами. Я не стану так рисковать.

– Демьян, ты, кажется, не понимаешь…

– Я всё понял. Я налажал. Но она тут ни при чем. Ей и так уже…

…от него досталось.

– Демьян, – сквозь зубы процедил Кощей. – Речь идет о безопасности семьи.

– Теперь она тоже часть семьи! – воскликнул он, глядя наставнику в глаза. – Я не стану стирать ей память. И вы тоже. Никто не подойдет к Юле.

Дышать было тяжело. Демьян поднимал щиты, и ему казалось, что они поддаются со скрежетом, словно он распрямляет смятые листы металла. Но они возвращались на места, и в этот раз Демьян приставил к ним охрану. Этой ночью зверь доказал, что не причинит Юле вреда. И Демьян больше не боялся его. Больше не было никакого смысла в том, чтобы сдерживать его. Теперь у них появилась общая цель: защитить ее.

– Чрезмерное доверие может быть чревато серьезными последствиями, Демьян, – вкрадчиво произнес наставник. – Тебе может казаться, что ты знаешь человека, но ты никогда не можешь быть уверен в нем абсолютно.

– Сегодня ночью она шагнула в огонь, чтобы удержать меня, – процедил Демьян сквозь зубы. – Не могу быть уверен?

Кощей вздохнул.

– Иногда люди предают не потому, что хотят этого, а потому, что так складываются обстоятельства…

– Хватит! – перебил Демьян.

– Ты всё еще мой ученик, Демьян, – со значением произнес Кощей.

Демьян сжал зубы. Да, он всё еще был его учеником. Всё еще принадлежал ему безраздельно, со всеми своими чаяниями и устремлениями, и даже его воспоминания не могли быть только его, о чём наставник сейчас так замечательно напомнил. Скажи Кощей: «Это приказ» – и Демьян обязан был выполнить любое его распоряжение. Исключений было всего три: Кощей не мог приказать ему убить кого-то, убить себя и сам не мог его убить.

– И вы отлично умеете этим пользоваться, – ответил Демьян. – Давайте же. Прикажите мне изуродовать ее сознание в угоду вашим демонам.

– Демонам? Ты действительно считаешь, что мои опасения – это всего лишь мои личные демоны?

– Да.

Кощей рассмеялся, и в этом смехе Демьяну послышалась усталость.

– Ты заигрался, мой мальчик, – вздохнул он. – То, что ты еще ни разу не встретил противника, равного или сильнее тебя, не значит, что его нет.

– Разве кто-то может быть сильнее вас?

– Тот, кто верно оценил меня и подготовился, – ответил Кощей.

На кухне воцарилась тишина. Мерно тикали часы над дверью. Демьян сидел и ждал вердикта. И думал о том, на что ему придется пойти, чтобы ослушаться прямого приказа. Страшно не было.

– Что ты имеешь в виду, когда говоришь, что я пользуюсь своей властью над тобой? – наконец спросил Кощей.

– Вы и так знаете, – сморщился Демьян. Хотелось наконец-то высказать всё. И он больше не видел смысла сдерживаться, тем более Кощей теперь и так знал содержание их с Юлей ночного разговора. – Вы приказываете – я подчиняюсь, и неважно, что я об этом думаю. Неважно, чего я хочу. Мне было тринадцать лет! А вы заставили меня принять решение, определившее всю мою жизнь! Однако в отместку боги жестоко пошутили над вами. Вы не можете не видеть: я не гожусь на роль вашего преемника. Давайте не будем отрицать очевидное: я не силен в этом. Стратегия, планирование… Я ваш провал. И даже животная ипостась у меня – сплошная насмешка над нами обоими. Хотя она мне нравится, на самом-то деле, что тоже о многом говорит. Вы хотели получить преемника, а получили меня. Признайтесь уже: я весь сплошное разочарование. И тем не менее вы уже не можете отпустить меня. Слишком много вложено – и сил, и времени.

Кощей подарил ему долгий мрачный взгляд.

– Да, – ответил он. – Да, я вложил в тебя много. Так много, как мог бы вложить только в родного сына.

– Тоже неправда, – качнул головой Дём. – Своего сына вы никогда бы не посадили на трон в Нави. И я могу это понять. Своим детям я бы тоже не пожелал такой судьбы. Как не желаете вы ее Злате.

– При чем тут Злата? – нахмурился Кощей.

– При том, что если кто-то и готов взять на себя такую ношу, то это она.

Еще бы. В том состоянии, в котором сестра была, обратить внимание на его зубную щетку…

Кощей с силой хлопнул рукой по столу, и кофейная чашка подпрыгнула на блюдце, зазвенев.

– Что за чушь? – рявкнул он. – С какой радости она готова к этому? Ты хоть представляешь, о чем говоришь?

– Да, – спокойно ответил Демьян. – Я как раз хорошо представляю. Я ведь на нем сидел.

Они замерли друг напротив друга.

– Я считал и буду считать тебя своим сыном, – негромко произнес Кощей. – Мы с Василисой будем считать. Ты – часть нашей семьи. И мой преемник. Я бы не посадил на трон абы кого, Демьян. Я выбрал тебя. И нет, ты меня не разочаровал. Поставь Юле щиты. Как можно крепче. И печать на возможность разглашения.

Демьян кивнул.

– Демьян, ты должен понять меня правильно. Неужели ты правда хочешь, чтобы Злата села на трон?

Демьян покачал головой. Он и правда этого не хотел, что бы ни думал о ее способностях к данной роли.

– Тогда этот вопрос закрыт. Перейдем к следующему. Как давно ты испытываешь проблемы с контролем над силами и почему не рассказал мне об этом?

– Не хотел разочаровывать еще больше…

Кощей тяжело вздохнул.

– Я подумаю, что можно сделать.

– Да ничего вы не сделаете. Давайте посмотрим правде в глаза. Всё, что я могу, это пытаться жить с моим проклятьем в мире. Балансировать. Иначе оно перевесит.

– Демьян… Ты пьешь.

– Уже нет. Бросил несколько месяцев назад. Я устал. Можно, на сегодня мы закончим?

Кощей снова пристально взглянул на него. Потом кивнул. Демьян тяжело поднялся с кресла и направился к двери. Добраться бы до своей комнаты и полежать. Или вызвать такси и уехать домой к Юле. Полежит там. Да. Лучше так…

– Демьян, – позвал Кощей, когда он уже дошел до двери. Демьян нехотя остановился и обернулся. – Я горжусь тобой, – сказал наставник. – Тебе может казаться, что Юле с тобой не повезло, но ты ошибаешься. Ей повезло.

Сокол был там, где Кощей и планировал его найти. В своем кабинете. О том, что на календаре тридцать первое декабря, свидетельствовали две сведенные вместе тумбочки, накрытые скатертью и уставленные закуской. Там же стояла бутылка коньяка и несколько стопок. Хотя традиционный новогодний корпоратив в Конторе проходил вечером, служебное положение обязывало Финиста быть готовым выпить за наступление Нового года со всеми желающими. Впрочем, некоторые избранные точно знали, что стопка самого Сокола зачарована обращать любой алкогольный напиток во что-то похожее, но абсолютно безобидное. Коньяк, например, в ней превращался в чай.