Мы загрузили вещи в багажник. Потом я жестом показал Серёже на переднее сиденье. Тот кивнул в ответ.

— Деньги-то точно есть с собой? — спросил водитель, заводя движок. — А то подождать, пока родители спустятся не пойдёт.

— Точно, — кивнул я, продемонстрировав купюры, полученные в обменнике.

Таксист скользнул по ним ленивым взглядом.

— Ну поехали тогда, — кивнул он, трогаясь. — Так-то удобнее стало, да? Когда денег вроде мало, а на самом деле много.

Я с недоумением поглядел на Серёжин затылок. Будто почуяв мой взгляд, он обернулся.

— А, ну да… раньше же карбованцы были, — сказал он.

— Фантики эти, ага, — осклабился таксист. — Теперь-то хоть на нормальные деньги похоже. Вы сами-то с Москвы, так?

— Так, — кивнул я.

— Ну ясно. Говорят, у вас там до сих пор фантики с десятью нулями в ходу, ага?

— Ну не с десятью, конечно… — ответил я. — Но да. Нулей хватает.

— Вот то-то и оно. А народу надо такие деньги, чтобы доверие вызывали. Выходит, тут-то мы вас того… обскакали, так?

Таксист хохотнул. Я промолчал, хотя так и подмывало сказать какую-нибудь резкость.

— А что Ельцин-то ваш? Говорят, совсем плох? Да и не удивительно, так бухать-то… — таксист, не обращая внимание на моё молчание, продолжал говорить. — У власти-то долго ещё будет? Доживёт до конца срока, сами-то как считаете?

Я снова промолчал. Но таксиста и это не остановило.

— Наши-то казнокрады тоже того… меж собой грызутся. Один хрен все из КПСС выходцы, да? Чего от них ждать? Молодёжь нужна, свежая кровь!

— Пожалуй… — кивнул я.

— А сами-то какими судьбами? Ты-то местный, да? — он обратился к Серёже.

— Ну… не совсем, — ответил тот. — К родственникам едем.

— А, ну ясно. С концами или как?

— Отдохнуть.

— В Москве учишься?

— Вроде того.

— Ну и зря. Сейчас лучше у нас учиться. И дешевле, и перспектив больше.

— Это почему? — упрямо спросил Серёжа.

— Ну как почему? — Таксист, не отнимая рук от руля, пожал плечами. — Во-первых, у вас там война. Чечню-то не усмирили, дальше только хуже будет. Татарстан вон на очереди. А кого умирать отправляют? Молодёжь! Да, у студентов вроде бы бронь, но, если оно всё дальше распространяться начнёт? Никакая бронь не поможет! И экономика у вас сырьевая, а сырьё сейчас не в почёте.

— Ну почему же не в почёте? — осторожно осведомился я. — Торговля вроде хорошо идёт. И Украина свою денюжку за транзит получает.

— Да что там? Крохи одни, а будет ещё меньше, говорят. Вот промышленность — это другое дело. А с этим у нас всё хорошо. Управленцы только хорошие нужны, пока не растащили всё. Так и появляются-то они! Западу нужны наши заводы. Народ-то у нас работящий, можно деньги делать хорошие.

— Так у них вроде и свои заводы есть, — ответил я.

— Ну а кому деньги-то бывают лишними? — водитель снова пожал плечами.

— А во-вторых? — вмешался Серёжа.

— Что — во-вторых?

— Почему здесь перспективнее?

— А, ну понятно, почему! На стороне-то как связами обрасти? А тут, пока учишься, можно с нужными людьми перезнакомиться. И устроиться потом нормально. Вообще жизнь-то налаживается в целом. Спокойнее у нас. Вон, кубки европейские скоро брать будем! Так и правда вроде на Европу станем похожи… футбол-то смотрели?

Он повернул голову в сторону Серёжи. И в этот момент его довольно жёстко подрезала старенькая зелёная BMW.

Таксист разразился трёхэтажным матом, ударяя по тормозам. К счастью, вовремя: аварии удалось избежать.

После этого он бухтел ещё какое-то время насчёт разных «придурков-понаехавших», которые «всё движение портят». А потом и вовсе замолчал.

А я смотрел по сторонам, разглядывая дома, утопающие в зелени. Как-то незаметно вы выехали в центр, миновали площадь Независимости, после чего оказались на мосту через Днепр. Виды тут открывались отличные: яркое солнце играло на золотых куполах церквей, блестел металл «Родины-Матери», искрилась вода в реке. Пахло летом, отдыхом, теплом…

На другом берегу мы снова нырнули в зелёные насаждения, проехали вдоль канала, на берегу которого был разбит парк, где гуляло много народу, и оказались в спальном районе.

Возле панельной девятиэтажке немного обшарпанного вида таксист спросил:

— Подъезд какой?

— Третий… вроде бы, — неуверенно ответил Серёжа.

Таксист не стал переспрашивать, а просто тормознул возле указанного подъезда.

Мы забрали вещи и рассчитались.

Несмотря на обшарпанность дома, в подъездах стояли новые железные двери с домофонами. Серёжа направился к ней и, поглядев на инструкцию, набрал номер нужной квартиры. Послышался перелив звонка. Однако дверь не открылась ни на первый, ни на второй набор.

— Н-н-да… — Серёжа цокнул языком. — Надо автомат искать. Бате звонить.

— Ты когда был здесь, домофон уже стоял? — спросил я.

— Н-не уверен… кажется, нет, — ответил Серёжа.

— Может такое быть, что у него в квартире трубка не установлена? Или звук выключен?

Серёжа задумался на секунду.

— Ну, может, — ответил он, пожав плечами.

— Тогда вот что: ты остаёшься с вещами. А я попробую подняться на этаж и постучать в квартиру.

— А почему я с вещами? — удивился Серёжа.

— Потому что меня тут никто не знает, — ответил я. — В случае чего легко можно сказать, что я просто квартирой ошибся. А тебя могут соседи вспомнить.

— Ну и пускай вспомнят, — он развёл руками. — Наоборот же понятно, что не чужой кто!

— А если у дяди твоего неприятности? — спросил я. — И он, скажем, где-то скрывается? А ты — ниточка, которая к нему приведёт! Усёк?

Серёжа поглядел на меня одновременно испуганно и растерянно.

— Ну… наверное, — всё-таки согласился он. — Квартира сто двенадцать.

Мы отошли в сторону и сложили вещи за густыми кустами у торца дома. Я же вернулся к подъезду и стал ждать.

Минут через пять появилась женщина с коляской. Она остановилась перед довольно крутыми ступеньками и приготовилась тянуть коляску.

— Вам помочь? — предложил я.

Она посмотрела на меня оценивающе. Потом, видимо, сочла степень угрозы низкой, улыбнулась и кивнула.

— Да, пожалуйста.

— Конечно.

Я аккуратно затащил коляску на площадку. Женщина тем временем открыла домофон и распахнула дверь.

Докатив коляску до лифта, я нажал кнопку вызова. Первой открыла двери маленькая кабина. Я вопросительно посмотрел на женщину.

— Вы езжайте, — махнула рукой та. — Я грузового дождусь.

— Спасибо, — кивнул я.

— Вам спасибо!

Я поднялся на нужный этаж. Хорошо, что здесь не было никаких дополнительных перегородок в тамбурах, как любили делать у нас в старых домах.

Нужная квартира была обшита покрытой лаком вагонкой, на которую были приклеены металлические цифры с номером.

Я подошёл ближе. Поискал глазами кнопку звонка. Надавил на неё. Внутри квартиры послышалось тихое чириканье, после чего всё стихло. Ещё одно нажатие на звонок, снова тишина.

Я уже собрался было спускаться, но решил на всякий случай ещё постучаться. Сигнал звонка мне показался тихим, такой можно и не услышать, если чем-то занят.

И после первого стука дверь распахнулась.

Разумно было бы сразу уйти, да поскорее, пока соседи не заметили. Но вместо этого я зашёл в тёмную прихожую и прикрыл за собой дверь.

Квартира пахла обычным человеческим жильём: немного еды, немного бытовой химии. Если её и покинули, то совсем недавно. Запаха разложения или свежей крови не было даже близко.

Я осторожно прошёл по коридору и заглянул на кухню. Через лоджию, на которой сушилось развешенное на верёвках бельё, пробивался солнечный свет. Тут было чисто и аккуратно: никакой неприбранной посуды или даже крошек.

Холодильник был включен. Я снял футболку, обернул её вокруг ладони и открыл его. На полках стояли йогурты, яйца, молоко, пакеты с соком, и большая кастрюля борща. Взяв в руки ближайший йогурт, я посмотрел дату производства. Три дня назад, совсем свежий. Значит, хозяин квартиры покинул её совсем недавно.