Что-то из этого она действительно собиралась сказать Кощею, но не успела, потому что тьму в ней такой ответ не устроил. Тьме в ней хотелось мщения. Разрушения. Крови. Тьма в ней желала хаоса. И побеги, оплетшие Василису изнутри, резко натянулись, сжимая сердце и душу. Пытаясь подчинить ее окончательно.

«Убей, – то ли предложила, то ли приказала Марья. Она больше не смеялась и не кривлялась, она была предельно серьезна. – Убей его, это он виноват, он солгал тебе. Смети его вместе с этим парком. Уничтожь. Ты доказала, что ты царица. Теперь ты можешь взойти на престол, и Навь подчинится. Он больше не нужен тебе. Он дал тебе все, что мог, и теперь нужно идти дальше. Он – твои последние оковы. Освободись».

Ведомая ее голосом Василиса послушно потянулась к силе, но тут же одернула себя. Сжала виски ладонями.

Нет-нет… Она вовсе не хотела уничтожать Кощея. Она просто хотела, чтобы не было так тяжело.

«Это одно и то же, – прошептал голос внутри. – Он – источник твоей боли. Как только его не станет, наступит покой. Разве не об этом ты мечтаешь? Так давай же»

Зов этот был страшен по своей силе. Как же хотелось поддаться. Ведь во многом он был прав…

«Нет! – мысленно воскликнула Василиса, мотая головой. – Я не буду… Я не хочу. Пусть идет с миром, мне не нужна его смерть».

«Ты должна отомстить за себя!»

Оставаясь в воздухе, Василиса сжалась в клубок, сражаясь с нарастающим гулом внутри. Это больше не был голос Марьи. Это была сотня голосов, на разные лады повторяющих одно и то же.

«Убей его! Убей! И ты воцаришься в Нави! Станешь единоличной правительницей! И никто и никогда больше не сможет тебе указывать! Давай же»

С трудом она открыла глаза и посмотрела на мужа. Кощей стоял перед ней и даже не думал обороняться.

«Нет», – решила Василиса.

Он врал ей. И этим сделал ей больно. Но она все еще любила его. И все еще хотела, чтобы он был счастлив. И он тоже хотел этого для нее, поэтому молчал. И были вещи, о которых она тоже ему врала. И поэтому она могла его простить.

Голоса в голове разошлись не на шутку. Они визжали, стонали, шептали… Кажется, Кощей что-то пытался сказать ей, но за всем этим жутким шумом она его не услышала.

Но это было уже не важно. Василиса уже знала, что должна сделать. Она уже поняла: тьма в ней сильнее, и то, когда она сведет ее с ума и заставит подчиняться, лишь вопрос времени. Настя правильно сказала когда-то: светлый – это тот, кто готов пожертвовать собой ради других. Василиса не могла позволить тьме взять верх над ней. Не могла допустить, чтобы пострадал кто-то еще. Тем более Кощей. И она потянулась к силе, данной ей тьмой, зачерпнула из нее и разожгла в себе огонь. Когда-то ведьм жгли на кострах, потому что верили: огонь свят и очистит душу от скверны, уничтожив зло и освободив ее. Что ж, Василиса была готова пойти на эту жертву.

– Нет! – воскликнул Кощей.

– Что ты делаешь?! – закричала Марья.

Но было поздно.

Огонь разгорелся, жег, Василиса не сдержалась и закричала, и ее крику вторил крик Марьи.

А в следующее мгновение с неба на нее спикировал коршун, впился ей в плечи острыми когтями, надавил, увлекая за собой в озеро, и вода сомкнулась над ее головой.

Январь 2004 года

– Ты уверена? – недоверчиво спросила Настя. – Не то чтобы я отговаривала… Выбор только за тобой. Просто тебе же их видеть каждый день.

– Это именно то, что надо! – улыбнулась Василиса и с нежностью погладила нарисованный на образце обоев цветок.

Цветок был большой и яркий. И это действительно было именно то, чего она хотела.

– Сколько брать? – с предвкушением поинтересовалась она у Насти.

Та произвела подсчеты и назвала число. Василиса схватила нужное количество рулонов и повернулась к кассе.

– Постой, торопыга, – остановила ее Настя. – Ты забыла про клей, кисточки и шпатель.

– Шпатель-то зачем? – удивилась Василиса, глядя, как Настя выбирает пластиковый треугольник с ручкой.

– Обои ровнять и лишний клей из-под них убирать, – пояснила подруга.

– И откуда ты все это знаешь?

Настя улыбнулась.

– Мы с Финистом за эти годы столько раз переезжали, что я уже со счета сбилась. Так что поднаторели в ремонтном деле. Ты бы видела наше первое жилье. Последняя собачья конура в Тридевятом и то больше и краше. В общем, пришлось научиться создавать уют из ничего. Это потом уже Баюн для Финиста зарплаты нормальной добился, и я работать пошла, и мы зажили… Нет, ну ты точно уверена?..

Василиса засмеялась и снова попыталась уйти к кассе.

– Ведро возьми, в чем клей разводить будешь? – закатила глаза Настя.

– Что бы я без тебя делала? – вздохнула Василиса.

– Даже боюсь представить, – искренне ответила подруга.

Квартиру Василиса арендовала почти сразу после Нового года, благо Настя помогла и все объяснила – сделать все самостоятельно было бы куда сложнее. Квартира была маленькая, однокомнатная, в небольшом пятиэтажном доме. Рядом с домом находился парк, в нем можно было гулять по вечерам, да и до Конторы было всего ничего, и Василиса могла ходить на работу пешком.

Хозяйка разрешила поменять обои в комнате, и Василиса подошла к этому делу со всем энтузиазмом, накопленным за долгие годы, пока решения принимались за нее. Она точно знала, чего хочет, и в пятом по счету магазине, когда даже неутомимая Настя начала уставать, нашла нужный вариант. И ей в кои-то веки было абсолютно неважно, что об этом скажут остальные. Не им же там жить.

Вообще Василиса надеялась, что Настя поможет ей с поклейкой, но та предупредила сразу – на неделе у нее очередная командировка, и она будет свободна только на следующих выходных.

– Хочешь, попрошу Финиста, он пришлет к тебе своих парней, они тут в два счета все поклеят, – предложила она.

Но Василисе не хотелось видеть чужих людей в своем первом собственном жилье. Ей хотелось все сделать самой. Поэтому она поблагодарила и отказалась. Настя пожала плечами и ушла.

А на следующий день Василису вызвал к себе Баюн. Он был хмур и смотрел на нее уж больно испытующе.

– Если у тебя есть какие-то проблемы, связанные с нашим консультантом, скажи мне сейчас, – потребовал он.

Василиса недоуменно свела брови.

– Я серьезно! – рявкнул Баюн. – Он от тебя что-то требовал? Угрожал тебе чем-то? Приставал?

В принципе, Кощей делал все, кроме последнего, но это было давно и, учитывая последние обстоятельства и данное им обещание, наверное, уже не считалось.

– С чего ты взял? – удивилась она.

– Да с того, что он явился ко мне и фактически приказал поставить вас обратно в пару, – сверкнул глазами Баюн. – И я хочу знать, могу ли со спокойной душой это сделать, или мне предстоит ослушаться его приказа, потому что я, как-никак, несу за тебя ответственность.

О! В груди разлилось тепло. Кощей не захотел другого напарника. Это оказалось неожиданно приятно.

– Все нормально, – улыбнулась Василиса. – Повздорили немного, но уже во всем разобрались.

– Разобрались? С ним? – недоверчиво прищурился Баюн, а потом встал с кресла, обогнул стол и приблизился к ней.

Ей показалось, что он принюхался. Но что за глупость? Зачем ему это делать?

– Василиса, в последний раз спрашиваю. Если…

– Все нормально, – перебила его Василиса и отметила, что впервые позволила себе подобное. – Я хотела просить тебя о том же. Так что тебе не о чем волноваться. Наоборот, как ты там говорил? Я буду учиться, смотреть и запоминать, а между делом писать тебе отчеты красивым почерком.

Баюн уставился на нее. Его золотые глаза с черными вертикалями зрачков гипнотизировали.

– Что с тобой происходит? – спросил он. – После того как ты едва не умерла, тебя словно подменили.