– Ты можешь внушить что-то… И кто-то еще может… Значит, я была права… Вот теперь ты меня действительно напугал.

– Юля. – Демьян приостановился на мгновение, явно взвешивая слова. – Послушай меня. Реальных менталистов, способных на такое, можно пересчитать по пальцам. Как правило, это глубокие старцы, посвятившие изучению этой науки всю свою жизнь. Мой отец, например. Он куда старше, чем выглядит. А мне просто повезло, я таким уродился. Но таких нас совсем мало, я не встречал ни одного и ни про одного живого больше не слышал.

– Но это не значит, что их нет.

– Не значит, но вероятность столкнуться с кем-то из них почти нулевая. И потом, есть правила…

– Как будто бы все всегда соблюдают правила.

– На Буяне за этим следят. Существует Отдел безопасности.

– На Буяне? Как у Пушкина, что ли?

– Да.

– И белочка есть?

Демьян рассмеялся.

– И белочка. Я бы тебя туда сводил, но нас с отцом там не особо любят. Юль, ну ты чего? Не волнуйся так. Я обещаю, твой разум в полной безопасности. И от меня в том числе.

– Лучше бы ты мне не рассказывал… – помотала головой Юля.

Что бы до этого ни пыталось оградить её от происходящего, оно явно сдало позиции, и вот теперь ей действительно стало страшно. Демьян – колдун. Его приемный отец – Кощей Бессмертный. Существуют другие миры, и один из них – Навь. Там живут те, кто похож на женщину с черными волосами. Они реальны. Маги могут копаться в чужих мозгах.

– Не бойся, – снова попросил Демьян. Выглядел он расстроенным и виноватым. – Ну правда, Юль…

– А ты можешь заставить меня всё это забыть? – не без надежды спросила она.

Демьян нахмурился.

– Игры с человеческой памятью – довольно опасная штука. Это только кажется, что ты помнишь конкретные моменты, на самом деле всё перемешано и взаимосвязано. Стирая одно воспоминание, можно утянуть за ним еще кучу всего. Даже пытаться не буду. И зачем, если однажды ты снова захочешь всё узнать. Юль, ты же меня не боишься?

Юля мотнула головой. Она должна была бояться, но не боялась. А вот мир вокруг сегодня стал куда страшнее и непонятнее. Спала вуаль, и перед ней предстал опасный незнакомец. А ей нужно было продолжать в этом мире жить.

– Так! – Демьян подскочил на ноги и вернулся к раковине. – Картошечка! А потом всё остальное! Не переживай, Юляш, прорвемся. Я тоже, когда до конца осознал, во что влез, не очень-то обрадовался. А потом привык.

– Не обрадовался?

– Угу. Навь, она… своеобразная. Но тебя это никогда не коснется. Знаешь, я ведь поэтому и не хотел тебе всё рассказывать и показывать. Боялся напугать.

– Это туда ты ездишь в свои бесконечные командировки?

– Да.

– Он тебя заставляет?

– Кто заставляет? – не понял Демьян. – Отец? Нет, что ты.

Но перед внутренним взором у Юли стояла другая картинка. На ней Демьяну было лет пятнадцать, и он расписывался пером на страницах договора. И на лице его застыло напряжение, а не радость.

Демьян что-то подписал, и теперь не мог отказаться. Он был таким же бесправным заложником своего мира, какой стала она.

Юля знала Демьяна. Знала много лет. И тот, кого она знала, не мог так просто сделать с Колей то, что сделал. И с ней тоже. Демьян сказал, его наставник тоже ментальный маг. А его наставник ни много ни мало Кощей Бессмертный. Уж сказки-то в детстве она читала, и мало верилось, что этот их герой стал бы соблюдать какие-то правила. Он растил себе преемника. Это же как Снежная Королева привела в свой замок Кая… А что, если… Ведь установку можно вложить не единожды, и еще Демьян говорил про какие-то крючки… Но он также сказал… если прекратить… они всё равно слетят…

– Тебе к картошке грибы или огурчики?

– Грибы, – отозвалась Юля непослушными губами.

Демьян был хорошим. Ему просто не повезло с приемным отцом. Иногда детям не везет с родителями. И тогда они сами начинают пить и делать всякие неправильные вещи. Но это не значит, что им нельзя помочь. Ей же помогли когда-то. И теперь Юля могла вернуть долг. Так что, как бы страшно ни было, никуда она не денется. В конце концов, в детское отделение больницы она раз за разом входила, тоже испытывая отнюдь не радостные чувства.

К Кощею Демьян прошел зеркалом, едва закрыв дверь за Юлей. Наставник был в своем кабинете и посмотрел на него заинтересованно, но без удивления. Значит, ждал, что придет.

– Выяснил?

Демьян коротко кивнул и сел в кресло.

– И как ты? – неожиданно для него спросил Кощей.

Он очень редко задавал подобные вопросы. Так редко, что можно было начать сомневаться, что наставник хоть чуть-чуть о нем беспокоится. Но это было неправдой, и Демьян это знал. Он пожал плечами.

– Вы были правы. Есть вещи, к которым можно оказаться неготовым.

– Демьян, это твоя история. Если ты не готов рассказывать…

Демьян покачал головой. Перевел взгляд на окно, чтобы не смотреть на Кощея. Он не смог рассказать Юле. И знал, что пока не сможет рассказать никому, кроме отца.

– Моя бабушка по молодости увела жениха у лучшей подруги. И та прокляла ее. Сказала, что ее кровь не примет ни одного мужчину. Изведет. Бабушка не поверила. Но мой дед прожил после свадьбы всего четыре года. Всё слабел и слабел, пока не умер. От этого брака у бабушки осталась мама. Потом бабушка вышла замуж во второй раз. И всё то же. Затем в третий. История начала повторяться, но тут она одумалась и развелась, и мужчина быстро пошел на поправку. Однако сомнений уже не осталось.

– Спусковым крючком была эмоциональная привязанность?

– Не только. Еще количество времени, проводимого вместе. Чем ближе находился мужчина, тем больше ему доставалось. Бабушка рассказала обо всём маме. Предупредила ее. А мама в институте влюбилась в одногруппника, но не захотела стать причиной его смерти. После выпуска она встречалась с ним месяц, а потом предложила расстаться.

– Агата? – поинтересовался Кощей.

– Да. Она родила от него Агату. А через пять лет снова встретилась с ним. И снова месяц.

– Ты.

– Угу. Скорее всего, она не предполагала, что проклятье будет распространяться и на тех мужчин, что могут родиться. Но прогадала. А когда поняла, было уже поздно.

– Твоя мать перетянула последствия проклятья с тебя на себя, но просто отсрочила исполнение, а не избавила от него. И умерла за тебя.

– Да.

– Скорее всего, она сделала, это еще будучи беременной, иначе просто бы не выносила тебя, – задумчиво произнес Кощей. – Порой материнская любовь творит истинные чудеса. Мало того что ты родился с проклятой кровью, так еще и жил в окружении трех женщин, в чьих жилах текла проклятая кровь. А после смерти твоей матери ее место заняла твоя бабушка.

Демьян кивнул.

– Только я не понимаю… Если я тоже носитель… Но я жил здесь, с вами… А вы… даже не чихнули.

Кощей усмехнулся.

– Не мели чушь, а то я решу, что плохо тебя учил. Где я и где проклятье обиженной женщины. Я бессмертен. А вот родись Злата мальчиком…

Он не стал заканчивать, но Демьяна передернуло. Страх от запоздалого осознания ледяной иглой прошил позвоночник и опустился комом в желудок, вызывая тошноту. А ведь такое могло случиться. И что тогда? Демьян привязался бы к тому, кого считал братом, и ребенок был бы обречен…

– Я начинаю думать, что Агата была права, когда говорила, что все беды от магии, – сипло сказал Демьян.

– Надеюсь, ты не подумываешь о том, чтобы отказаться от сил, – вскинул бровь Кощей.

– Нет.

– Демьян, – нахмурился наставник, – твоя сестра при силах и до сих пор счастлива.

– Я не верю, что можно быть счастливым там, где она есть.

– А что она сама говорит по этому поводу?

– Говорит, что ей тихо. И я слышу эту тишину, когда общаюсь с ней. Но это ведь не счастье.

– Она лесная ведьма. Не стоит мерить их счастье обычным аршином и вообще пытаться понять. Они живут другими категориями. Поверь, если бы это было не ее, лес бы Агату не принял. Но лучше спроси об этом маму. Так уж случилось, что лес она знает лучше, чем я.