– Я докажу, – прошептала она, – докажу, что я его жена и что я одна имею на него право. Может быть, тогда вы все отстанете от нас.

Магия – это намерение, помноженное на чувство, пропущенное через силу. Теперь у нее было вдоволь и того, и другого, и третьего. Вчера Кощей сказал, что только она – Василиса – его жена. Во всех мирах. А Варвара была дочерью морского царя, а он был подданным Кощея. Значит…

– На колени перед своей царицей, – приказала она, вскидывая подбородок.

Варвара дернулась, но устояла.

– Василиса! – взмолилась она, но эта мольба лишь сильнее разозлила ее.

– Я сказала, на колени! – воскликнула Василиса.

И Варвара упала на колени, словно кто-то толкнул ее вперед и подставил подножку.

Василиса улыбнулась. Тьма в груди довольно затрепетала лепестками цветов и потребовала утолить жажду. Потребовала крови. Сопротивляться ей было так сложно.

– Умоляй, – предложила она Варваре.

Но тут земля содрогнулась, и из-за кустов выпрыгнул Баюн. Он был в своем истинном обличье: огромный дымчатый кот, достигающий почти полутора метра в холке. Шерсть его стояла дыбом, глаза сверкали золотом, острые железные когти вспороли землю, когда он приземлился. Трава под его лапами повяла, пожухла и осыпалась трухой, земля пересохла и пошла трещинами. Доберманы заскулили и попятились. Баюн не обратил на них никакого внимания. Василиса никогда не видела его в таком облике, и до того странно было встретить его за пределами территории Конторы, что на мгновение это отвлекло ее.

– Ты что творишь?! – взревел Баюн.

Его окрик разозлил Василису. Сейчас она не желала выслушивать обвинения и критику в свой адрес. Она решила не тратить на кота слов. Велика честь. И сделала то, что много раз в ее присутствии делал Кощей. Подчинила его взглядом.

Баюна распластало по земле.

– Василиса, – прохрипел он. – Прекрати… Это не ты…

– Да, – спокойно согласилась она. – Я больше не та девочка, которой ты помыкал и которой не забывал раз за разом высказывать свое «фи» в отношении ее брака. Я царица Нави. И теперь ты будешь слушать меня.

– И ты считаешь такое поведение достойным царицы?

Ей стоило большого труда сдержаться и не спустить на Баюна собак. Пусть бы умер от их зубов и когтей. Закономерная смерть для подзаборного кошака. И все же… Если сейчас она убьет его и Варвару, то как потом докажет им, что Кощей ее? Нет, сейчас рано.

– Это не тебе решать, – возразила Василиса. – Только Кощей вправе сказать, что достойно и что недостойно царицы Нави.

– Ты много на себя берешь, – сквозь зубы прорычал Баюн.

У Василисы мелькнула мысль: он злит ее специально, но зачем? Рядом всхлипнула Варвара, и она решила, что его мотивы не важны. В конце концов, разве не этим он занимается все время из чистой любви к процессу?

– Не веришь? – вскинула бровь она. – Хочешь доказательств?

– Хочу, – ответил Баюн.

Василиса закрыла глаза.

Граница между мирами живых и Навью была полна брешей, и ее дети лезли через них в надежде подкрепиться. Они питались страхом, гневом, печалью и скорбью и всегда оставались голодны: в царстве мертвых им не хватало пищи, ведь там нет живых. Наивно было бы полагать, что подданных Кощея нет в этом мире.

И она позвала. И почувствовала, как приказ прийти и преклонить колени перед своей царицей эхом разнесся во все стороны. Оставалось немного подождать: ее подданным нужно время, чтобы добраться до нее. Василиса перевела победный взгляд на Баюна и обнаружила, что он скалится в улыбке.

– Он тоже придет, – выдохнул кот.

И Василиса поняла. Баюн хотел, чтобы ее услышал Кощей.

Повинуясь порыву Василисы, Мунин прыгнул вперед, целясь зубами в шею кота, но она перехватила его и увела в сторону.

Нет. Кощей ценил Баюна. Нет, нет, нет… Поведение, недостойное царицы… Что он скажет, когда увидит…

Она взглянула на Варвару. Та все еще сидела на земле, устремив взгляд вниз. Бледная от ужаса, она то и дело всхлипывала. Наверное, прощалась с жизнью.

Василиса подошла ближе и присела рядом с ней на корточки.

– Смотри на меня, – позвала она. – И отвечай правду. Ты спала с ним?

Варвара с трудом подняла голову.

– Царица моя, – прошелестела она. – Я никогда не посягала на вашего мужа. Ни на деле, ни в мыслях. И он верен вам.

Василиса отпрянула.

Боги, что она творит.

Она хлопнула по бедру, подзывая собак. Нужно было отпустить и Варвару, и Баюна. Но она не могла позволить им пойти за ней или позвать на подмогу. Что же делать?

И тут она услышала то, чего так желала еще несколько мгновений назад. Пространство наполнилось неясным гомоном, шепотом, кряхтеньем и скрежетом. Ее подданные. Они пришли, чтобы выразить свое почтение.

Но здесь, в парке, были люди.

Мысли метались. Василиса никак не могла сосредоточиться хотя бы на одной. Но ведь нужно как-то исправить все, что она натворила!

– Сеть, Василиса, – прохрипел Баюн.

Да. Напустить жути, тогда люди испугаются и уйдут. Это была темная магия, и, чтобы одномоментно накрыть такую территорию, требовалась огромная сила, но Василиса даже не задумалась об этом. Она закрыла глаза, и ей показалось, что она воспарила над парком. Осталось только развести руки и накинуть полотно – так она и сделала.

Голоса и шорохи вокруг становились все явственнее.

Василиса испугалась. Она больше не была готова встретить всех, кого позвала. Она отступила от беседки. А потом развернулась и, стараясь не смотреть по сторонам, пошла прочь. Доберманы пристроились сзади. Они чувствовали вонь Нави, боялись ее, жались к хозяйке.

Ноги сами вынесли Василису к озеру.

И тут они полезли. Щурясь от солнца – сейчас было не их время, – сгибаясь в три погибели, все эти странные существа, похожие и непохожие на людей, обступили ее со всех сторон. Василиса медленно отступала к озеру. В ней больше не осталось той уверенности, что позволила призвать их. Она больше не могла ими повелевать и знала, что как только они поймут это – разорвут ее за то, что посмела заявить на них свои права. Земля закончилась, и Василиса ступила было в воду, но вовремя оглянулась и увидела, как оттуда на нее смотрят бледные лица и белесые глаза.

Ее объял ужас. Круг сужался, псы скулили, но она их уже не слышала. Не зная, что делать, она всем своим существом потянулась вверх и каким-то чудом сумела взлететь над озером, отвернулась от берега, чтобы не видеть…

Сзади послышался шелест крыльев, а потом тяжелый властный голос Кощея произнес:

– Довольно. Вы засвидетельствовали царице свое почтение и можете идти.

Дети Нави недовольно засопели и закряхтели, но не посмели ослушаться своего царя. Звуки вокруг стали стихать и вскоре совсем смолкли. Установилась тишина.

– Василиса, – позвал Кощей. – Повернись.

Она послушалась.

– Иногда мне становилось любопытно, что бы ты представляла собой, будучи темной, – медленно произнес он. – Что ж, пожалуй, я бы с удовольствием прожил без этого знания. Могу я поинтересоваться, что случилось?

Василиса склонила голову, глядя на него. Потом огляделась. Они были недалеко от той лавочки, на которой сидели много лет назад, когда она попросила его сделать ей предложение. Сколько часов они провели в этом парке? Он уже давно принадлежал им. И была какая-то ирония в том, что сейчас они оказались именно здесь.

Что произошло? Когда все разладилось? Когда он начал врать ей?

– Василиса, – позвал Кощей. – Иди ко мне. Я помогу тебе. Давай поговорим.

– Я не хочу говорить, – ответила она.

При этом губы ее так и не разомкнулись – ее голосом прошептала листва на деревьях вокруг пруда. Слова были сплошной ложью. Они больше не имели никакого смысла и ничего не стоили.

– А чего ты хочешь? – спросил Кощей.

Покоя. Ей хотелось покоя. И уверенности. И чтобы больше не было больно и страшно. Отмотать все назад. Сделать так, чтобы Марья не появлялась в их жизни. А она не предавала Настю и Финиста. И все так же могла доверять мужу. И ее не лишали памяти и не пытались убить. Чтобы все стало по-прежнему.