Они усмехнулись друг другу: оба прекрасно понимали, что никто их сюда заселять не планировал. Весь день комната вела себя образцово-показательно: вещи не пропадали, током не било, полы не скрипели. Однако всю ночь Гретель снова мучали кошмары, и, проснувшись, она еще долго не могла отдышаться. Позже, когда едва вставшее солнце достаточно осветило комнату, она устроила настоящий обыск, уверенная, что все это неспроста, но, разумеется, ничего не нашла, потому что Савелий заранее забрал тусклую черную жемчужину.

На следующую ночь кошмары снились уже не только Гретель, но и Гензелю. Так продолжилось и на третью ночь. Брат и сестра ходили невыспавшимися и злыми, заместителя Сокола, которому он их скинул, слушали вполуха, дергались от любого резкого звука и быстро снискали репутацию параноиков. В принципе, отчасти так оно и было, но никогда не проявлялось столь явно. Именно поэтому, когда в очередной раз перехватившая их Василиса красочно расписала ближайшие пункты культурной программы, они прямо заявили, что сегодня их не интересуют экскурсии, театры и органный зал.

– Нам нужна католическая церковь, – хмуро потребовал Гензель.

Василиса сумела удержать улыбку и не подать вида, что удивилась. Требуемое в городе было. Сама Василиса внутрь не пошла, а вот брат с сестрой долго сидели на скамье, сжимая в руках четки и читая молитвы. Однако молитвы не помогли, и ночью все повторилось.

– Где-то в городе ведьма или чернокнижник, именно поэтому мы мучаемся кошмарами, – сказала вечером Гретель брату.

Она расстелила перед собой купленную в переходе карту города и, достав из походного рюкзака маятник – каменный наконечник стрелы на серебряной цепочке, – занесла его над ней. Маятник покачался и уверенно опустился на карту. Гретель склонилась ближе. В ее облике проступило что-то хищное, голубые глаза словно стали темнее и с предвкушением заблестели.

– Что там? – подался вперед Гензель. Он рассмотрел указанное место и сверился с легендой в углу.

– Какой-то поселок. Сейчас.

Он достал из рюкзака небольшой ноутбук и открыл спутниковую карту, максимально приблизил нужное место, раскрыл ноутбук на сто восемьдесят градусов, разложил на столе и раскрутил маятник уже над ним. Маятник задумчиво совершил несколько кругов над экраном, а потом ткнулся в нечеткое квадратное пятно багряного цвета: крыша дома. Вполне конкретного дома. Гензель сверился с электронной картой, вбил в поисковик название улицы, и через мгновение брат с сестрой разглядывали на выпавших фотографиях стройные верхушки домов, скрытых сплошными двухметровыми заборами.

Жители поселка явно ценили личное пространство.

– Вечером сходим на прогулку и запустим дрон. Там лесополоса недалеко, что взять с двух тупоголовых туристов?

Улыбка Гретель стала еще шире. Охота началась.

Задача была не новой, а трюк – простым. Дрон проводил топографическую фотосъемку, и нужная точка обретала плоть. На дрон обычно вязали заговоренную нить, отводящую любопытные взоры. Что Гензель, что Гретель – оба ненавидели магию, но уже давно поняли, что бороться с ведьмами, не используя их же методы, – задача трудно осуществимая.

Дрон сделал несколько кругов и послушно приземлился перед Гензелем. Тот поспешно вынул флеш-карту и вставил ее в ноутбук. Брат и сестра склонились над экраном.

– Дети… – растерянно произнес Гензель. – Что они делают?

– Кажется, читают.

На видео был запечатлен дворик частного дома с плетеными креслами, прудом, какими-то хозяйственными постройками и беседкой с русской печью. На лужайке лежали дети – мальчик и девочка. Они ели яблоки и действительно читали. Рядом с ними растянулись на солнышке два огромных добермана.

– И? – спросила Гретель.

– Ученики? – предположил Гензель. – Послушай, может, нам стоит переговорить с Соколом?

Гретель фыркнула.

– Хваленый Сокол разве что в рот не заглядывает этому их Баюну, а в том, что он темный, сомнений нет. И ты действительно думаешь, что он нам поможет? Я не удивлюсь, если они тут все повязаны, и в результате мы только спугнем ведьму. Идем завтра днем, в полдень, когда ее сила пойдет на убыль. Я сошлюсь на недомогание, ты скажешь, что остаешься со мной. Уж с территории как-нибудь незамеченными выберемся.

Около трех часов дня стоящая на рабочем столе Кощея небольшая медная статуэтка в виде танцующей с ножами девушки внезапно ожила и закружилась на месте, явно давая понять, что она готова использовать оружие не только как реквизит. Кощей глубоко вдохнул, учуял отнюдь не русский дух, взглянул на недописанное исковое заявление и ворох бумаг, которыми собирался подкрепить требования, и, решив, что перерыв не помешает, направился во двор, где дети штудировали выданные им книги по магии. В попытке занять Агату и Демьяна и минимизировать тот хаос, что вносила в жизнь дома эта парочка, Кощей быстро выяснил, что жажда знаний у них была почти маниакальная. Книги они глотали не жуя, но проглоченное прекрасно усваивалось.

Когда Кощей вышел из дома, Агата старательно перерисовывала последовательность рун в толстую тетрадь в клеточку, высунув от усердия кончик языка. Демьян прорабатывал пассы и тянул гласные. Увидев хозяина дома, они мгновенно отложили свои занятия.

– К нам гости, – оповестил Кощей, и по взглядам детей убедился, что его поняли. Шевельнулся слабый интерес: чему еще учила их болотная ведьма? Каково это – воспитать ученика, вложив в него именно то, что считаешь нужным? Но сейчас было не время думать об этом. – Калечить нельзя, а вот пугать – сколько угодно, – предупредил он. – Думаю, у нас есть минут двадцать. Ну что, готовы выучить пару занимательных фокусов?

Брат с сестрой одновременно и очень похоже улыбнулись. Светлого в них оставалось куда меньше, чем представлялось Василисе. Что ж, Кощею сейчас это было только на руку.

Гензель и Гретель желали русского свекольного хоррора? Для тех, кто приходил в его дом незваным, Кощей спецэффектов никогда не жалел.

Калитка вскрылась на раз-два. Двор оказался пуст.

– Где собаки? – шепотом спросила Гретель, разглядывая лужайку и полосу газона вдоль забора, куда она кинула два куска мяса, накачанного снотворным. Однако собак нигде не было, как и не было слышно ни лая, ни сопения. Гензель зашел следом и закрыл калитку, отрезая их от внешнего мира. К двери дома вела дорожка, по краям засаженная ирисами и левкоями. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Брату с сестрой была отлично знакома такая приманка. Аккуратный милый домик, абсолютно ничего страшного. Идите, детки, сюда играть…

И правда, стоило им пройти по дорожке, озираясь в поисках собак, как входная дверь гостеприимно распахнулась. Разумеется, за ней никого не оказалось.

– Это плохая идея, – нахмурился Гензель. – Мы не знаем точно, что нас там может ждать.

– Отступать поздно, – передернула плечами Гретель. – Они уже знают, что мы здесь, и просто так не отпустят, так что схватиться все равно придется.

Спина к спине они вошли в дом и огляделись. Внутри было более чем мирно и совсем обыденно: от входной двери тянулся прямой коридор, широкий арочный проход слева вел на кухню, справа – в гостиную. Впереди была лестница. Где-то негромко тикали часы, отмеряя время. Все было аккуратно, светло и приветливо. Но стоило сойти с коврика при пороге, дверь за ними захлопнулась. Щелкнул замок.

– И что дальше? – нервно поинтересовался Гензель, которому их вылазка нравилась все меньше и меньше

– Это темная ведьма. Наверняка занята чем-нибудь мерзким. Надо найти вход в подвал или на чердак.

– Разделимся и осмотрим дом?

– Нет, держимся вместе.

– Тогда начнем с…

– А это еще что?

Гензель повернул голову вправо и увидел то, на что уставилась сестра. Воздух на кухне завихрился, наполняясь черным туманом. Клубами он вырывался из ниоткуда, заполняя собой пространство. Еще немного, и туман поглотил последний островок света у арки и остановился, замерев на выходе. Несколько секунд ничего не происходило, а потом из темноты выпрыгнул самый настоящий черт и, отчаянно хохоча, запрыгал как попрыгунчик, отталкиваясь ногами от стен и потолка. Гензель сорвал с пояса кнут и отточенным движением метнул им в сторону чертенка, но даже не задел его. Гретель вскинула руку и выстрелила из арбалета. Стрела угодила в люстру, и та пронзительно завизжала, брат с сестрой схватились за уши, чертенок сделал колесо и скрылся в темноте кухни. Все прекратилось.