— Если вы считаете это необходимым, то прошу, — с лёгким холодком в голосе принцесса сделал приглашающий жест в сторону открытой двери экипажа. С прошедшего разговора она так и не смогла определиться, как же ей теперь воспринимать теперь молодого человека.

Карета тронулась в путь по лесной просеке в напарвлении покинутого вчера тракта, непрерывно вздрагивая и раскачиваясь из стороны в сторону. Поначалу никто не спешил нарушить установившееся напряжённое молчание. Так продолжалось минут пять, до тех пор, пока тряска и ботанка не сменилась ровным хрустом гравия под колёсами. Карета выбралась на дорогу и продолжила свой путь в Кайм. Только сейчас Крас извлёк из внутреннего кармана незнакомый артефакт, размером меньше ладони. Представлял он собой полупрозрачную выпуклую линзу из незнакомого тёмно-серого материала, торчащую из угольно-чёрной подставки. Разложив имеющийся в карете раскладной столик, молодой маг разместил артефакт на нём. Но, перед тем, как что-то с ним делать дальше, обратился к принцессе, с трудом скрывавшей своё любопытство по напускным безразличием:

— Позвольте мне начать с наиболее близкого по времени события. Вы ведь просили своего отца не причинять вред Аллину Мердгресу, не так ли?

— Да, он поклялся мне в этом перед ликом Творца, — с вызовом глядя в глаза Красу ответила девушка.

— Что ж, — вздохнул молодой маг, — тогда взгляните на то, как он выполнил данное вам обещание.

В следующий миг над столиком кареты возникло чуть прозрачное изображение хорошо знакомой гостиной, в которой Элеоноре так часто доводилось бывать, пока её отец был во дворце. И в следующее мгновение «в кадре» появился Эдмер в халате, в каком она видела его вечером после бала. Напротив него сидел принц Ланфер, одетый так, как на том памятном праздничном приёме. Призрачная фигурка принца внезапно заговорила, обращаясь к королю:

— Речь об Аллине Мердгресе, я полагаю? Да, это и правда проблема. Но я полагал, для вас она не столь значима. Мердгрес все же ваш подданный. Он обязан подчиниться любому вашему приказу.

— Не все так просто, к сожалению, — ответила светящаяся фигурка Эдмера.

Элеонора смотрела на разыгрывающуюся сцену, не веря собственным ушам. Её отец, которого она всегда считала таким благородным, таким честным, сейчас весьма недвусмысленными намёками договаривался с дроу о похищении её любимого, грубейшим образом нарушая совсем недавно подтверждённую им же клятву. Из глаз юной аристократки покатились горькие слёзы разочарования в том, кого она считала одим из самых близких людей. В том, кто так подло, грязно, цинично растоптал её доверие!

— Простите, что вынужден был причинить вам страдания, показывая этот разговор. К сожалению, не зная о нём, вы не смогли бы до конца понять причины, побудившие моего отца принимать некоторые, довольно жёсткие решения.

Принцесса, понуро опустив голову, подрагивающими руками извлекла из ридикюля платочек и промокнула глаза.

— Не стоит извиняться. Если король счёл допустимым нарушать такие клятвы, то у вас не было оснований договариваться с ним о чём бы то ни было, — произнесла девушка сдавленным голосом.

— Вы готовы продолжать? — участливо поинтересовался молодой Рислент, крайне опасающийся того, как бы с ней не случилась истерика.

Элеонора перевела взгляд на сидевшую рядом с ней подругу, хранящую молчание с того момента, как Крас сел в карету. Та лишь пожала плечами. Имея богатый опыт наблюдений за собственным родителем с его весьма гибкими моральными качествами, она не удивлялась ничему. Хотя и она думала раньше о монархе заметно лучше, чем он сейчас себя проявил.

— Тогда следующий эпизод, который случился непосредственно во время бала и который является следующим элементом скрытой от глаз мозайки.

В следующий миг над лежащим на столике артефактом появилась ещё одна комната, заставленная закрытой чехлами мебелью и производящая впечатление заброшенного хранилища ненужных вещей. И в этой комнате находились двое мужчин, одним из которых Элеонора была готова любоваться вечно.

— Как далеко вы забрались, молодой человек! — зазвучал голос сартанца, обращённый к Аллину.

Весь последующий разговор, а также сцена с исчезновением Нисари, подействовали на девушек ещё более оглушающе. Но у Виолы увиденное вызвало гораздо больше эмоций, нежели у, и без того немного пришибленной, Элеоноры.

— Как вам удалось незаметно наблюдать за этим чудовищем? — тихим голосом спросила тирра, заметив, что её подруге сейчас не до расспросов.

— Этот Эрдан Нисари далеко не такой всесильный, каким хотел бы казаться. По классификации древних магов он так и не смог подняться по уровню выше самого среднего выпускника рядовой магической школы.

— То тайное общество, о котором он говорил и знак паука на руке… — Виола, сопоставив известные факты, пришла к выводу, который тут же захотела проверить. Но Крас на полуслове её прервал.

— Блестяще! Вы совершенно правы, тирра, те мумии в декабре — это и были его последователи, кого он утащил с собой в могилу.

— Так его больше нет?

— Нет. Орден сострадательных ликвидировал этого садиста, как только представилась такая возможность. Раньше, к огромному сожалению, этого сделать было нельзя без большего числа невинных жертв.

— Так получается, лерр Бирати тоже работал на него? — задумчиво проговорила юная Дармент.

— Вы снова совершенно правы. И сейчас, когда вы и сами это поняли, предлагаю взглянуть на последнюю сцену.

Разговор между Домиником Бирати и Эрданом Нисари, состоявшийся по артефактной связи летом прошлого года, не оставил равнодушной ни одну из девушек. Откровенное обсуждение столь грязных дел и упоминание уготованной ей судьбе, вывело принцессу из оцепенения.

— Кругом предательство и обман, — грустно произнесла Элеонора.

— Добавьте к этому то, что созданные Нисари проблемы, светлые эльфы собирались решить постепенным захватом Гренудии и порабощением проживающих здесь людей. Благодаря крайне опрометчивому разрешению на свадьбу вашего брата с эльфийкой, князь Киндерин получил такую возможность. Именно для предотвращения сценария, при котором Гренудия окажется вовлечена в эльфарские интриги, Минк-Ваньяр спровоцировал Эльфару на нападение. Именно для того, чтобы Гренудия не успела ввязаться в эту войну на стороне остроухих и был изолирован ваш отец.

И хоть причины, почему был изолирован король Эдмер не совсем соответствовали истине, Крас об этом не знал. Потому и его собеседницы не почувствовали даже тени неискренности.

— Выскажи мне наконец всё то, что тебя гнетёт, — не выдержала наконец Виола, решительно пересев напротив своей подруги.

Вот уже больше часа с момента, как Крас Рислент покинул карету, внутри царило тоскливое молчание. Совершенно потухшим взором принцесса смотрела на проносящиеся за окном однообразные дорожные виды, будучи мыслями совсем не здесь. Юная Дармент слишком хорошо научилась чувствовать настоения своей подруги, чтобы понять, насколько той сейчас плохо. Потому попыталась хоть как-то втянуть её в разговор, растормошить, чтобы заставить высказаться и выплакаться.

— Всё, во что я верила, оказалось ложью, — тихим, бесцветным голосом проговорила та, — Может быть я и смогу пережить это, но мне никогда ещё не было так гадко на душе, как сейчас. Зачем я только согласилась на этот побег?

— Так, а ну прекрати это немедленно! — рявкнула Виола и звонко шлёпнула Элеонору по руке, на что та удивлённо подняла глаза, — То, что случилось, от тебя никак не зависело. И ничего бы не поменялось, даже если бы ты об этом не узнала. Так что не смей себя обвинять в чужих грехах!

— Он мой отец!

— Он — не ты! Тебя ждёт жених, о котором мечтают чуть ли не все девушки столицы и не только. А он, минуточку, выбрал именно тебя. И вы преодолели кучу преград, чтобы рано или поздно быть вместе! Думаешь я не заметила, как он последнее время смотрел на тебя?

— Как? — стимуляция самой чувствительно зоны принцессы, отношения к ней Аллина, принесло ожидаемый эффект.