Закономерным итогом карьеры безнадёжного подкаблучника стало то, что нежная красавица с комфортом устроилась у него на ручках. А чтобы Аллину было не так обидно её нести, она, ласково обхватила его за шею, не забывая рассказывать сказки, какой он сильный, благородный, как умеет признавать свои ошибки и так далее и так далее. Когда через пару часов всадница на своём «скакуне» добралась до сонной деревеньки, притаившейся в перелеске, ездовой аристократ держался на одной лишь гордости и грамотной мотивации со стороны «наездницы». Какой же богатый спектр эмоций он пережил, когда выяснилось, что всё это время они бодро удалялись от столицы!

К счастью незадачливого тирра, в карманах у него нашлось достаточно монет, чтоб купить лучшую кобылу этого дремотного населённого пункта. В обратную сторону неспешным шагом они пустились уже верхом. На этот раз действительно туда, куда требовалось.

Окраин Ограса Аллин и Мелисса достигли уже затемно. Всю дорогу Аллин не мог сосредоточиться на намечающемся разговоре с отцом. А зная крутой нрав Мердгреса-старшего, он ни секунды не сомневался, что разговор предстоит крайне непростой. И тирру Велдону было что предъявить своему непутёвому сыну, а тому будет крайне нелегко достойно парировать возможные упрёки.

Но Мелисса будто чувствовала, когда Аллин пытался погрузиться в размышления и приставала к нему с тем или иным «жизненно важным» вопросом или замечанием, отвлекая и сбивая с мыслей. Также неприятно царапали душу всё время мерцающие на краю сознания, воспоминания о тех двух письмах, которые он написал под диктовку Морганы. И которые не успел уничтожить из-за вмешательства той, что сейчас настырно отвлекала мысли на себя. «Надо сегодня же написать письмо Элеоноре и как-то поубедительнее объяснить ей важность и неотложность причин своего отсутствия на балу» — единственное, до чего смог в итоге додуматься Аллин, так и не сумевший продумать тактику объяснения со своим родителем.

В очередной раз молодой аристократ ощутил лёгкий укол совести: искренне любящая его принцесса могла простить очень и очень многое, но пользоваться расположением и безграничным доверием этой, безусловно, замечательной девушки было крайне неприятно и даже стыдно. Особенно с учётом причины, почему её прощение потребуется…

Охранники у ворот не смогли опознать молодого хозяина в потрёпанном и покрытом слоем дорожной пыли юноше, к тому же сидящем на простенькой крестьянской лошадёнке. На разгоревшийся спор, плавно перетекающий в угрозы с оскорблениями, из караулки появился хмурый сержант, лучше всех знавший молодого хозяина в лицо. Он тут же рассыпался в извинениях и приказал немедленно пропустить юного господина. Путники на своём «мустанге» нетерпеливо проехали в не до конца открывшиеся в ворота в надежде наконец отмыться и отдохнуть от тягот этого суматошного дня. Однако то, что их планам не суждено сбыться, стало ясно, когда навстречу вышел хозяин поместья. Колючий взгляд, которым он одарил обоих, лучше всяких слов свидетельствовал: «безжалостная порка не просто вероятна, а неотвратима».

— Сударыня, — обратился тирр Велдон ледяным тоном к Мелиссе, — после всего, что Вы сегодня сделали, Ваше дальнейшее присутствие здесь невозможно. Прошу Вас незамедлительно и навсегда покинуть наш дом. Любые попытки вступить в контакт с тирром Аллином либо с иным из рода Мердгресов я буду рассматривать как очередную попытку нанести ущерб моей семье. Возьмите этот кошелёк с пятьюстами золотыми и покиньте пределы поместья сейчас же!

— Отец! — изумлённо воскликнул Аллин, который ожидал град обвинений в свой адрес и потому столь решительная атака на девушку стала для него полной неожиданностью. — Ты много не знаешь! Я могу всё тебе объяснить!

Тирр Велдон посмотрел на Аллина настолько тяжёлым взглядом, что тому стоило неимоверных усилий не отвести глаза:

— Сын, это ты многого не знаешь, да ещё и замечать не желаешь, — медленно, взвешивая каждое слово проговоил тирр, сделав особое ударение на слове «ты» — Только сегодня как раз я смогу тебе и объяснить, и показать, насколько глупо, безответственно и наивно в данный момент твоё поведение. Кончно, если отбросить романтические иллюзии и увидеть всю картину целиком. Заодно поясню, кто такой «м. Ш. Р. / В. Ш.», который сегодня так удачно организовал твоё чудесное спасение и чьё письмо ты получил.

Сказанные отцом слова подействовали на Аллина как укол транквилизатора: реальность в очередной раз выдала такой кульбит, которого от неё было совершенно невозможно ожидать. Пользуясь тем, что сын застыл безмолвной иллюстрацией к понятию «полная прострация», тирр Велдон без слов вложил кошелёк в руку испуганной Мелиссы, которая к приезду в усадьбу и думать забыла о своей провинности. Далее грозный восточный правитель Гренудии без лишних слов, одним лишь жестом указал девушке на выход из поместья. Не смея противится столь суровому повелению, мерла на ватных ногах поплелась в сторону ворот, отказываясь верить, что случившееся происходит с ней на самом деле. Она ощущала себя жалкой, раздавленной, обречённой и абсолютно никому не нужной…

Год 5098 от явления Творца, вторая половина декабря, день проведения зимнего бала в Академии магии, после четырёх часов дня.

Место действия: Гренудия, город Ограс.

Тирр Велдон Мердгрес занимался делами в своём кабинете, как всегда, окружённый ворохом бумаг, требующих его внимания и неторопливо просматривал документы не первой важности. Серьёзными вопросами он всегда предпочитал заниматься в одиночестве, но сейчас мог позволить себе вести неспешный разговор с супругой. С тех пор как сын вернулся в семью и занял место наследника, и без того тёплые отношения с женой стали ещё более дружескими и доверительными.

И сейчас тирра Беатриса ласково и ненавязчиво выясняла, какие планы у её мужа на ближайшее будущее. Тирр Велдон склонялся к скорейшему возвращении в замок Медгрес всей семьёй, включая обоих детей. Он был уверен, что его сыну надо срочно покинуть столицу, чтоб позволить ситуации хоть немного «отстояться». В Мердгресе Аллин сможет посвятить всё своё время изобретению новых артефактов, которые позволят усилить тиррство многократно. Накопив силы и убедив соседей в резко изменившихся возможностях, будет гораздо проще вести переговоры с королём. В том числе и о браке с принцессой Элеонорой.

Семейную идиллию прервало появление слуги, который доложил, что аудиенции просит некий мерл Шелд Рислент по очень срочному и важному делу, касающемуся тирра Мердгреса-младшего. Тирр Велдон явно где-то слышал это имя, но никак не мог вспомнить, с чем же оно ассоциируется. Решив не ломать голову понапрасну, попросил слугу пригласить визитёра в кабинет.

— Дорогой, не буду тебе мешать. — с этими словами тирра нежно погладила мужа по руке и выскользнула из кабинета.

Несколькими минутами позже в кабинет прошёл высокий, атлетически сложенный молодой мужчина, одетый в неброский, но безумно дорогой костюм из «тканей Древних», появившихся в продаже несколько лет назад. На вид вошедшему было сложно дать больше 24–25 лет. Приятная внешность с тонкими чертами лица, тёмно-русые волосы и серо-голубые глаза не вызывали ровным счётом никаких ассоциаций. Немного поразмышляв, тирр решил для себя, что, скорее всего, никогда раньше они не встречались.

После положенных по этикету ритуальных приветствий мерл Рислент сказал:

— Вижу, тирр Велдон, что вы не можете вспомнить, при каких обстоятельствах мы с вами познакомились. Позвольте напомнить: это случилось в 410-ом году по Гренудийскому летоисчислению в поселении Рислент. Мои отец и мать сопровождали студентов в мёртвых пустошах и погибли на границе так называемой «зоны смерти».

— Я помню те события. Однако для человека в возрасте под сорок вы выглядите невероятно молодо, — скептически произнёс тирр Мердгресс, рассматривая гостя. Несмотря на свою прекрасную память, он не мог настолько отчётливо вспомнить подростка, которого всего пару раз видел больше двадцати лет назад.