Из своей комнаты Аллин выполз только к ужину. Теперь ему оставалось лишь найти подходящие духи, которые и станут основой «оружия массового поражения». В этом вопросе пришлось просить помощи у матушки, которая была изрядно удивлена и заинтригована неожиданным вопросом сына. К счастью, тирра обладала не только безупречным вкусом, но и знала, о чем стоит спрашивать мужчин, а о чём разумнее догадываться по косвенным признакам. Поэтому она, несмотря на сжигающее её любопытство, не стала явно спрашивать, кому и для чего предназначены духа, зато довольно быстро наводящими вопросами смогла выяснить, какой из запахов требуетсяеё увлечённому сыну. Так что буквально через час в город отправился слуга с точным указанием что и где необходимо купить.

Но в действительности НИОКР[132] ещё не был завершён. Как только поместье начало отходить ко сну, Аллин под универсальным скрытом выскользнул из ворот. Путь его лежал в строну кабака «Стражник и разбойник», места, крайне популярного среди ограсских дебоширов и драчунов, так как здесь каждый вечер кипела жизнь и сами собой возникали приключения. Молодой маг справедливо решил, что даже если что-то пойдёт немного не так, завсегдатаи этого заведения просто спишут появившиеся у них неожиданные странности и закидоны на последствия очередной черепной[133] травмы. И будут, как ни в чём ни бывало, не заморачиваясь, жить дальше. Испытания на «белых мышках» разной степени небритости, непохмелённости и неадекватности показало, что им оно точно не вредит. Зато провоцирует на страстную, но платоническую любовь к принцессе, что мужики аж бухать на этой почве прекращают.

На следующий день эйру Айнтерелу был отправлен пакет с бутылью «заряженной» воды, двумя флакончиками духов и инструкцией по применению. Всё это полагалось в кратчайшие сроки передать Гианаре. Своё обещание Аллин выполнил и даже перевыполнил, чем был несказанно горд.

Не успел ещё отосланный эйром Айнтерелом Дэнар Стейн постучать в покои принцессы, как Аршар получил сообщение «из центра управления полётами». Главный искин уже был в курсе отчебученного Аллином и спешил поделиться новостью с координатором операции. Передавая незадачливому герою-любовнику две самые безобидные книги по основам «новой» магии, Шелд как раз и хотел проверить, какие глупости учудит его «коллега». И тот не подвёл, отжёг по-полной. Это надо было додуматься — сделать эликсир, превращающий людей в преданных сторонников представительницы расы, которая людей считает грязью! Где были его мозги, когда он это делал — тайна великая есть. И ведь даже не подумал, что фактически подставляет своего отца перед «незнакомым могущественным магом», ведь последний именно тирру Мердгресу-старшему оставил ноутбук, содержимымое которого было использовано Аллином настолько предосудительно.

Аршар и Крас были до печёнок впечатлены сообщением искина, сформулированным в максимально нейтральных тонах. И если Аршар только понимающе скривился, то Крас не удержался от жеста «рука-лицо» и краткого комментария, авторство которого в мире 21-ого века приписывалось министру иностранных дел России. Молодого Рислента настолько переполняло праведное негодование, что он не удержался и вызвал по артефактной связи отца. Тот, выслушав справедливый поток возмущения сына и его рацпредложение[134] отобрать «у обезьяны ящик с гранатами», решил всё же быть не столь категоричным и понаблюдать за дальнейшим «течением болезни».

— Да, в дальнейшем будем исходить из того, что если Аллина о чём-то попросит смазливая девица, то из всех мыслимых глупостей он совершит именно ту, котора гарантирует покрытие максимальной площади коричневой субстанцией. И это будет далеко не шоколад. Так что впредь ничего реально ценного парнишке не передаём. По крайней мере, пока не приедет в Дарт, не пройдёт соответствующие тренинги по вправлению мозгов и не принесёт все необходимые клятвы.

— Да, уж! — проговорил Крас чуть в сторону, — дурака учить — только портить!

Следующий день Аллин намеревался от начала до конца посвятить изучению так до сих и не тронутой книги по артефакторике. Если после штудирования монографии по алхимии его возможности возросли многократно, то насколько они подскочат после изучения второго талмуда страшно было даже думать. Весь в предвкушении молодой аристократ смёл поданный слугами завтрак и уже порывался мчаться в свой кабинет, когда явился посыльный из королевского дворца со срочным письмом.

Удивлённый юноша хотел уж было отпустить посыльного, но тот возразил, что ему велено дождаться ответа. Кивнув, Аллин вскрыл конверт. Внутри была короткая записка: «Прошу вас о встрече сегодня в три часа пополудни в холле центрального корпуса Академии. Это очень важно! Элеонора».

Год 5098 от явления Творца, конец декабря, последняя неделя перед Новым Годом.

Место действия: Королевство Гренудия, Ограс.

Уже несколько дней наследник престола Гренудии Его Высочество принц Винсент пребывал, очень мягко говоря, не в своей тарелке. Совершенно внезапное, загадочное исчезновение отца вызвало временный вакуум власти. И это в дополнение к стартовавшему чуть ранее параличу системы управления государством, когда куча опытных бюрократов разом дезертировала со своих рабочих мест на кладбище!

И принцу пришлось в одночасье стать мужчиной не только по размерам первичных признаков, но и по навалившейся ответственности, то бишь начать, хотя бы формально, исполнять обязанности монарха. Однако в свои двадцать два наследник если и начал готовится к будущей роли «Хозяина земли Гренудийской», то подошёл он к этому излишне… — в основном позируя для героических портретов себя любимого, блистая на балах и охотах, а также участвуя в многочасовых неформальных совещаниях по общим вопросам, именуемых в простонародии «оргиями». Попросту говоря, всё то время, что Винсент не пожирал глазами Гианару или не скидывал накопившееся после такого созерцания напряжение с девицами с пониженной социальной ответственностью и повышенной моральной гибкостью, он предавался развлечениям, также не вызывающим излишнего перенапряжение межушного ганглия[135].

И вот на такого, во всех отношениях достойного сына своего отца, внезапно обрушилось непосильное бремя не только иногда расписываться там, где укажет секретарь, но и — прочувствуйте весь трагизм положения — читать и вдумываться в подписываемые документы! Всё усугублялось тем, что личный секретарь принца прекрасно различал сто оттенков красного полусухого и мог с завязанными глазами указать дорогу в лучшие бордели столицы, но путал вексель с закладной, ультиматум с нотой, а ордонанс[136] с законом. И если раньше в глазах наследника эти качества свидетельствовали о незаменимости сотрудника, то теперь его вытаращенные от непонимания ситуации глаза вызывали в памяти Винсента целые абзацы из методических указаний тайной канцелярии по пользованию дыбой.

Как бы не стонал и не клял свою горькую судьбину принц, но заменить преданного, но никчёмного дружка на матёрую «крысу канцелярскую» он не мог ввиду отсутствия этой самой «крысы». Если ещё недавно Винсент презрительно отзывался обо всех этих «чернильных душах», «сушёных педантах», то теперь он был рад всучить титул лерра и кусок собственных земель впридачу, лишь бы кто-нибудь смог «вернуть всё, как было» и навести сияюще-скучный порядок, «как раньше». Уже неделю Винсент не заглядывал к своим фавориткам, не напивался с вечера и даже не играл в фирьям со своими приятелями, а лишь выслушивал наискучнейшие доклады, пытался понять, чего от него хотят. И всё время что-то подписывал.