Следующая ночь, следующий сон: она снова танцует с ним тот же танец, что в их первую встречу, но на этот раз под другую музыку[76]. В зале множество пар, но все с восхищением смотрят только на них двоих, а он смотрит только на неё. В этот раз она гораздо острее ощущает и эмоции партнёра, и его желания, и его намерения. Она выплёскивает наружу нерастраченную страсть и игривость, при этом безоговорочно отдаётся его власти над собой в танце и наслаждается своей чувственной покорностью… Явившийся следующим утром с нотой протеста посол светлых чуть не обделался, такой инфернальной жутью веяло от застывшей с каменным лицом на троне Повелительницы. Он предпочёл что-то жалобно проблеять, уткнувшись взглядом в пол, и откланяться, так и не озвучив всего, что был уполномочен заявить и чем пригрозить. Поскольку нутром чуял, что сейчас матриарх будет счастлива посадить его на кол и объявить Эльфаре войну на уничтожение. А у него, в отличие от остальной Эльфары, шансы выжить будут минимальными.

Следующая ночь, следующий сон: она парит в небе. У неё за спиной перепончатые крылья, а перед ней спина юноши, подарившего ей эти невероятные переживания[77]. Она в восторге и от самого полёта, и от чувства контролируемой опасности, и от уверенности «своего мужчины», для которого это привычно. Весь последующий день матриарх пребывала в глубочайшей задумчивости. Подумать только, этот мальчишка действительно искренне любит летать и настолько не боится высоты, что оказался в состоянии даже её увлечь своим восторгом и энтузиазмом… Пожалуй, она не отказалась бы пережить и в реальности эти ощущения… когда его изловят и она крепко-накрепко привяжет его к себе, естественно…

Следующая ночь, следующий сон: она в пышном белом платье с красивым букетом в руках стоит перед этим юношей под дождём из розовых лепестков. Звучащий со всех сторон голос задаёт ей вопросы о готовности быть ему послушной и любящей спутницей, никогда ни в чем не перечить, доверять и поддерживать, любить и вдохновлять, а она, млея от восторга на все вопросы совершенно искренне отвечает «Да!». А утро в этот раз порадовало докладом эйры Боффатари о раскрытии нескольких шпионов, работавших непонятно на кого. С искренним наслаждением Повелительница санкционировала применение к ним любых средств допроса на усмотрение следователей. Так хоть немножко удалось смыть с себя ощущения розово-сопливой бабскости, когда подписывала этот приказ и следующий за ним смертный приговор всем пойманным злыдням…

Последние три недели грозная матриарх Драуры просыпалась исключительно благодушном настроении, которое моментально превращалось в собственную противоположность, как только приходило осознание, что опять всю ночь она скакала козочкой вокруг того парня и заглядывала ему в рот, как влюблённая идиотка. В ней будто поселились две совершенно разные личности. Первое, дневное «Я» — могущественная волшебница-дроу, матриарх Драуры, привыкшая повелевать, категорически отказывалась смириться, что всё тёмное время суток она безропотно была ведомой, как обычная женщина и не пыталась подчинить этого красавчика. Более того, даже получала особое удовольствие и испытывала счастье от того, что полностью доверилась и покорилась ему! Неслыханный позор! Но вторая часть, ночное «Я» — страстная, думающая исключительно чувствами и эмоциями женщина, наконец нашедшая того, в любви которого и в любви к которому она могла проявиться и раствориться вся без остатка, только насмешливо фыркала на праведное негодование первой и обзывала её ничего не понимающей дурой.

Первое «Я» одерживало всегда победу в споре, но исключительно неспортивными методами, поскольку ко времени завтрака второе «Я» уходило на вынужденный отдых, полностью отключённая от ресурсов мозга, оставив нелогичную (с точки зрения женской логики) дуру целый день впахивать, как мужик и его ломовая лошадь, вместо того, чтоб навесить все свои проблемы на шею любимому мужчине и только направлять и вдохновлять на их решения.

Матриарх нутром чуяла, что её ночной визитёр и юноша, которого по её приказу активно ловят, как-то связаны, но каждый раз во сне ей было не до глупых расспросов, поэтому однозначного ответа она пока не получила. Но достаточно было Повелительнице снова задуматься, как же интенсифицировать поиски «Неуловимого Джо» и как на этот раз предотвратить побег, как снова появлялась «второе Я» и закатывала безобразную истерику на предмет того, что «ты — безмозглая дура! Он сам должен сделать первый шаг, а тебе полагается лишь создавать условия, когда это станет неизбежным! Ты же порываешься всё безнадёжно испортить. Добьёшься того, что никогда больше его не увидишь даже во сне». На ту совершенно не действовали обоснованные возражения типа: «Во-первых, сама дура! Во-вторых, его ловят совсем не для ЭТОГО. В-третьих, когда поймают, никуда он от меня уже не денется. А в-четвёртых, не будь я самая сильная магесса крови, если не заставлю его послушно скакать вокруг меня на задних лапках».

Год 411 от воцарения династии Алантаров, начало января

Место действия: Драура, столичный город Драфур

Очень скоро матриарх поняла, что ей требуется «взгляд со стороны», чтоб понять, кто же приходит в её сны и чем всё это ей грозит. Доверенная советчица в её распоряжении была: она снова вызвала Бинеллу Ннага и рассказала о своих снах (без розовых романтично-эротических соплей, естественно).

Бинелла, внимательно выслушав матриарха, погрузилась в свои мысли, будто что-то беззвучно шепча губами. И минут через двадцать, когда держащая бесстрастное лицо Повелительница мысленно уже искусала себе все губы, наконец сказала:

— В ваших снах был тот, о ком я делала ранее пророчества. Тот, кого эйра Боффатари назвала мерлом Шелдом Рислентом. Но выглядел старше, чем есть сейчас… Повелительница, если я скажу, что узнала, вы будете в гневе.

Матриарх вся внутренне сжалась, так как поняла, что одной из её частей услышанное точно не понравится. Но всё же нашла в себе силы бесстрастно сказать:

— Я вас внимательно слушаю. Рассказывайте максимально подробно и всё, без утайки. И что бы вы не сказали, вас мой гнев точно не коснётся.

— Вам лучше отбросить в отношении него всё личное и помнить только о том, что от его лояльности зависит будущее Драуры. Если же вы решите, что хотите с ним ещё и личных отношений… то вам придётся принять тот факт, что с ним вы можете быть только ведомой, — Бинелла замолчала, так как ей впервые стало действительно страшно пророчествовать матриарху. Аресса это почувствовала и, сделав над собой титаническое усилие, вернула на лицо маску отстранённого безразличия.

— Продолжайте. Насколько это всё… неизменяемо?

— Шансы на сближения есть и они высокие, при условии, что вы признаете его право оставаться свободным в своих поступках, решениях и перемещениях. Шансы его покорить и посадить на поводок, боюсь, крайне невелики. Если попытаетесь, он всё равно оставит вам пути для сближения, но исключительно на своих условиях. Тогда вместе вы сможете быть лишь когда он станет намного сильнее вас. И когда вы сами перешагнёте через свою гордость…

— В любом случае оставит пути для сближения, что бы я не сделала? — усмехнулась Повелительница, теперь уже уверенная, что раз ничего необратимого не случится, то поиски продолжатся до победного конца.

Эйра Троун был крайне изумлена, когда второй раз за месяц к ней в дом заявилась представительница самой Повелительницы, причём опять родственница матриарха. И опять для того, чтоб забрать из под её опёки мальчишку. Давать какие либо пояснения эйра Моргана Сатари категорически отказалась, сославшись на строжайший приказ Повелительницы. Но заверила, что второму юноше ничего не угрожает, что с ним в столице будет всё хорошо. Правда на вопрос, сможет ли с ним поехать её дочь опять ответила категорическим отказом. Об этом юноше её дочери лучше забыть. Также, как о предыдущем, который, к слову, каким-то невероятным образом умудрился сбежать.