Василиса пожала плечами и не смогла сдержать улыбку. Она и сама чувствовала перемены, но не могла сказать, чем они вызваны.

Общее задание с Кощеем Баюн дал им на той же неделе. Кощей был, как всегда, собран и спокоен, и не стань Василиса свидетелем сцены в лесу, никогда бы не предположила, что недавно он пережил горе. Обсуждать свое рабочее воссоединение они не стали. Оба сделали вид, что ничего особенного не случилось. А после выезда, когда Кощей в очередной раз вызвался довезти ее до Конторы, Василиса помялась и призналась, что адрес поменялся.

Кощей резко повернулся к ней, и во взгляде его Василисе почудилось недовольство. Она насупилась. Она имела право переезжать, куда и когда угодно, и для этого ей не требовалось его разрешение.

– Пригласишь в гости? – спросил Кощей, когда его машина остановилась у подъезда. Среди немногочисленных потрепанных седанов его черный джип смотрелся слишком вычурно и приметно. – Хоть документы проверю.

Василиса замялась, и Кощей по-своему истолковал ее неуверенность. Нахмурился.

– Я же уже сказал, что не трону тебя, – процедил он.

Ей не хотелось его обижать, к тому же она и впрямь была уверена, что он ее не тронет. И потом, она же была у него в гостях, даже дважды. Так что, наверное, он имел право на ответный визит.

– Ну, пойдем, – согласилась она. – Напою чаем. Только там бардак. У меня ремонт, и мебели почти нет.

– Будь спокойна, я видел вещи похуже, чем квартира во время переезда, – самоуверенно заявил Кощей.

Однако когда Василиса открыла дверь, пустила его внутрь и зажгла свет, его лицо сказало ей об обратном. Кощей был жутким педантом и аккуратистом, во всем любил порядок. Непроглаженная складка на рубашке могла лишить его душевного равновесия на весь день. Это же…

– Я предупреждала, – улыбнулась Василиса. – Тебе чай черный или зеленый?

– С коньяком, – ответил он.

В неудержимом желании начать делать хоть что-то она ободрала старые обои, и теперь единственная комната, в которой хозяева зачем-то убрали дверь, заменив аркой, прямо с порога бросалась на гостей голыми, неровно оштукатуренными стенами и остатками газет, которые были подклеены под обои и отрываться отказались. Шкаф Василиса отодвинула ближе к середине комнаты, но вернуть его к стене сил уже не хватило. Еще там стояли диван и тумба с телевизором. На этом собственники жилья сочли свои обязательства по меблировке помещения исполненными.

– А это что? – спросил Кощей, указывая на рулоны.

– Обои, – пояснила очевидное Василиса.

Кощей подошел ближе и отмотал один. Василиса всегда полагала, что напугать его невозможно. Судя по всему, до этого момента он думал так же.

– Ты уверена? – спросил он, когда к нему вернулся дар речи.

– Абсолютно, – нахмурилась она. – Не нравится – не смотри. Иди на кухню. Там все чинно бежевое, я скоро с ума сойду. Но тебе должно прийтись по вкусу.

На крохотной кухоньке облаченный в строгий черный костюм и белоснежную рубашку Кощей, подавляющий своим царским величием, смотрелся не к месту. Однако он сел за шатающийся стол и долго цедил черный чай, а потом, когда кружка опустела, уточнил:

– И когда ты намерена доделать ремонт?

Василиса вынырнула из холодильника, содержимое которого изучала уже минут пять в бесполезной попытке все-таки обнаружить там что-нибудь, что можно предложить Кощею в качестве ужина, и сообщила, что дожидается Настю, которая обещала помочь ей на выходных.

– Но до выходных еще два дня! – ужаснулся он. – Подожди-ка, ты хочешь сказать, что спишь в той комнате уже несколько дней?

Василиса ничего не хотела говорить. Поэтому просто пожала плечами.

– Чудовищно, – пробормотал в никуда Кощей, встал и снял пиджак.

Это было неожиданно. Василиса на всякий случай спряталась за дверцей холодильника, но Кощей на нее даже не взглянул. Отправился в комнату, чем-то там прогремел, и она аккуратно двинулась следом. В комнате Кощей передвинул шкаф и тумбу, чтобы не мешали, и теперь вдумчиво читал информацию на коробке с клеем.

– Что ты делаешь? – осторожно поинтересовалась она.

– Разве не очевидно? – нахмурился Кощей, не отрываясь от инструкции по разведению клея. – Собираюсь поклеить тебе… вот это. Или ты против?

Он оторвался от инструкции и пристально посмотрел на нее. В принципе, Василисе было все равно, кто поможет ей в этом незнакомом деле – он или Настя, – да и терпеть до выходных уже никаких сил не осталось. Хотелось побыстрее. Правда, было неловко его утруждать.

– Ты не обязан… – начала было Василиса, но он перебил.

– Считай это моим ответным новогодним подарком. Ну так что?

– Ну, если тебе не трудно…

– Отлично. У тебя, случайно, нет чего-нибудь, во что бы я мог переодеться?

– Могу предложить одно из своих платьев, – усмехнулась Василиса.

– Пожалуй, откажусь.

Он пробормотал слова заговора и пошевелил пальцами в воздухе, плетя узор чар. Рубашка и брюки принялись менять форму и превратились в свободные штаны и футболку. И пока Василиса, впервые видевшая его в таком облачении, пыталась справиться с изумлением, Кощей подумал и заговорил одежду на чистоту. Это было полностью в его духе и малость отрезвило. И Василиса с удивлением обнаружила, что он так и не снял ее браслеты. Но комментировать это не стала. Если они ему помогают, то хорошо.

В первом часу ночи Василиса окончательно убедилась, что пускать Кощея в свою квартиру было плохой идеей. Учитывая дотошность, с которой он клеил каждую полосу, причем почему-то не доверяя в этом деле магии, все более реальной становилась вероятность, что он закончит только к утру, и это в лучшем случае.

Ужин она все-таки приготовила. Все равно Кощей прогнал ее из комнаты, чтобы не мешала и не разводила лишнюю грязь, чем, как ни странно, не вызвал у нее никакого внутреннего протеста. Процесс оказался куда скучнее, чем Василиса представляла. Поэтому пара часов ушла на то, чтобы сходить в магазин и постоять у плиты. Поев, Кощей принялся за дело с двойным энтузиазмом, но смотреть на то, как он ровняет стыки с точностью до миллиметра, пытаясь при этом игнорировать неровную поверхность стен, стало совсем невыносимо, и Василиса снова сбежала от него на кухню. Почитала книгу, выпила несколько кружек чая. Глаза слипались, она то и дело начинала кемарить, а Кощей и не думал заканчивать. В конце концов Василиса перестала сопротивляться сну, сложила руки на столе, опустила на них голову и закрыла глаза. И проснулась от того, что он мягко тронул ее за плечо. Она приподнялась, пытаясь понять, что происходит, почувствовала легкое движение по рукам и спине. Кощей накрыл ее пледом с дивана, и теперь он соскользнул вниз.

– Я закончил, – сказал Кощей. Он снова был в костюме – привычный и понятный. – Иди, принимай работу. Ну, или сразу спать ложись.

Но Василиса слишком долго ждала этого момента. Она влетела в комнату и застыла. На стенах распустились цветы. Их было много, и получилось несколько аляповато, но ей понравилось. Ей очень-очень понравилось.

– Это шок от ужаса? – поинтересовался из-за ее спины Кощей. – Я понимаю, почему ты уже хочешь их поменять. Хотя немного обидно: я старался, что было непросто, учитывая косорукость возведших эти стены.

– Я ничего не планирую менять, – ответила Василиса и села на накрытый простынею диван, не в силах отвести взгляда от рисунка.

Весной должно было исполниться два года с тех пор, как она покинула царский терем. И с тех пор ей каждый день не хватало цветов на стенах. Только теперь она наконец ощутила себя дома.

– Не обессудь, – попросил Кощей, – я просто пытаюсь понять, как такое может нравиться.

– Похожими были разрисованы стены в моих комнатах, – тихо ответила она. – Когда наши отношения с Иваном совсем разлаживались и он запрещал мне выходить даже в сад, они были единственным, за что я могла зацепиться. Наверное, они вообще были единственным, что я любила в тереме…

– Запрещал выходить? – переспросил Кощей.