— Что, делаешь вид, что учишься?

Я даже растерялся на секунду от такого вопроса. И лишь потом сообразил, что Лёха, как всегда в своём репертуаре, прикалывается.

— Иди ты… — ответил я беззлобно.

— Сань, слушай. Да все ваши знают, что ты ботан и что тебе, скорее всего, автомат поставят.

— По речевой практике автоматов не бывает, — возразил я.

— Да, но… слушай, мне лично кажется, что ты бы сдал экзамен даже будь он завтра. Ты просто такой… ну, такой в общем, — он махнул рукой, так и не подобрав нужный эпитет.

— На выходных куда-то тусить собрался? — догадался я.

— Не на выходных. Завтра! — ответил он. — Со старшиной говорил, на поверке прикроет, дело-то благое…

Мне следовало догадаться, что нечто подобное последует. Лёха из той породы людей, которые принимают с готовностью любую добровольную помощь — не обращая внимание на гордость. Но потом стараются отплатить той же монетой, не откладывая дело в долгий ящик.

— Клуб? Благое? — ухмыльнулся я.

— Клубы разные бывают, — подмигнул Лёха. — Я ж не на пляски тебя зову.

— А куда?

— Скажи, ты прочитал «Лабиринт отражений»? — спросил он.

Где-то неделю назад он дал мне порядком потрёпанную книгу за авторством некоего Сергея Лукьяненко. Имя и фамилия казались мне смутно знакомыми, но где именно они мне попадались я так и не вспомнил. Кажется, было что-то, связанное с кино или шоубизнесом. Может, экранизировали его или спектакль какой поставили нашумевший? До знакомства с Лёхой я фантастикой не особенно увлекался.

Книгу я, кстати, прочитал. Довольно интересно, про жизнь внутри компьютера. Наверняка автор вдохновлялся старым фильмом «Трон» или чем-то подобным.

— Ну? — Спросил я.

— Понравилось?

— Хорошая книжка, — кивнул я.

— Хочешь с автором познакомиться?

Пока я делал круглые глаза, переваривая предложение, Лёха продолжал:

— Есть такой книжный магазин на «Тульской». «Стожары» называется. Там периодически проходят заседания клубов любителей фантастки. Так вот, на следующее меня позвали, и оно будет завтра. Там будет несколько самых знаменитых наших писателей. Громов и Лукьяненко будут точно. Ещё, возможно, Логинов из Питера подъедет, но это не точно…

Названные фамилии мне ни о чём не говорили, но я вдруг подумал, что клуб любителей фантастики — это идеальное место, где можно было бы порассуждать о стоящей передо мной проблеме с откатом изменений. Никто у виска не покрутит, в психушку не сдаст. Да даже странным не посчитает! А вот мнение со стороны в моей ситуации может оказаться очень ценным.

— Я иду! — улыбнулся я.

— Вот и договорились, — кивнул в ответ Зимин. — Кстати, книжку не забудь взять! Ты её не пролюбил, надеюсь?

— Нет, в кабинете, в столе моём, — ответил я. — А зачем?

— В смысле зачем? Автограф взять! Представляешь, сколько она через пару десятилетий стоить будет?

— Ясно, — улыбнулся я. — В общем, договорились.

На следующий день, во время обеда, я предупредил Мирославу о том, что задержусь и рассказал ей про клуб, предложив ехать с нами. Однако она отказалась, сославшись на занятость: подготовка к экзаменам шла полным ходом не только у нас.

Машину я давно отдал отцу, так что добираться пришлось своим ходом: сначала до «Бауманской» на трамвае, потом пересадка на «Арбатской» на серую ветку и дальше — до «Тульской». Сами «Стожары», находились довольно далеко от метро, ниже по Варшавке в сторону области. Мы довольно долго прождали троллейбус, потом плюнули и пошли пешком: и без того опаздывали уже.

Магазин оказался довольно большим. Не как «Дом книги» на Арбате, конечно — но с первым этажом «Библиоглобуса» потягаться размерами вполне мог.

Погода стояла морозная, и первые минуты внутри я просто наслаждался теплом внутри.

Заседание клуба тем временем уже шло полным ходом: пара десятков человек сидели за большим столом в правом углу магазина, возле большой стены, обшитой деревянными панелями.

Издалека мне показалось, что эти панели завандалены хулиганскими надписями, и я успел подумать: «Книжный магазин всё-таки! Могли бы и поменять или хотя бы почистить… понятно, что времена у всех тяжелые, но чтобы так…» А потом Лёха шепнул мне на ухо:

— Видишь вон надписи на стене?

Я молча кивнул.

— Каждый фантаст, который тут выступает, потом расписывается на стене. Там все-все наши знаменитости есть, и не только наши. Круто, да?

— А… — кивнул я. — Понятно.

Из-за стола встал худощавый человек с редкой бородкой, после чего, иллюстрируя свои слова жестами, произнёс:

— Вот этот образ: остывающая мёртвая планета, огромный ледяной океан и на его орбите — подводная лодка, впечатлил меня больше всего. Да, это было красиво! Так что концовка явно удалась!

Меня холодный пот прошиб: лодку ВМС США типа «Толедо» вышибло на околоземную орбиту после первого океанского плюма, высосавшего энергию из половины Атлантики и оставившей на его месте ледяную пустыню… это случилось где-то за месяц до моего отбытия, во время второй фазы.

— Пойдём скорее! — улыбнулся Лёха и потянул меня за руку.

Мы заняли свободные места за столом. Я оглядел присутствующих. Много знакомых типажей: молодые неформалы, всё ещё не старые советские интеллигенты, с горящими глазами рассуждающие о совершенно абстрактных вещах, не обращая внимания на прорехи в районе локтевых сгибов на старых китайских свитерах…

На этом фоне выделялся один молодой человек, сидящий чуть поодаль: брюнет, немного полноватый, с живой мимикой и умными карими глазами. На вид ему было года двадцать три.

— Кто это? — я шёпотом спросил Лёху, одними глазами указав на него.

— О-о-о, а говоришь не знаешь, — так же шёпотом ответил тот. — Это автор «Лабиринта»!

Как раз в этот момент автор рассмеялся какой-то, видимо, удачной шутке выступающего, которую я совершенно не понял. «Удивительно: такой молодой — я уже несколько книг написано…» — подумал я.

Через некоторое время за столом развернулся интереснейший разговор о типах и сущностях разных видов апокалипсисов. Я внимательно слушал, а Лёха постепенно начал втягиваться в разговор, комментировал реплики других участников, ссылался на книги, которые я не читал. Несколько раз говорили о каком-то «Годе лемминга»… «Наверняка чернуха какая-то, — подумал я. — С обложки намёки на массовые самоубийства… хотя какой ещё может быть книга об апокалипсисе? Чернуха тоже ведь бывает талантливой!»

Постепенно разговор разбился на отдельные группки, и мы с Лёхой оказались рядом с автором «Лабиринта». Лёха, пользуясь случаем, достал книжку из пакета и протянул её писателю.

— А можно мне тоже подписать? — попросил он. — Я Алексей Зимин если что…

— О… — писатель повертел книжку в руках, явно оценивая её состояние. — Ничего себе. Ведь только в этом году издана!

— Уже много народу прочитало… — извиняющимся тоном сказал Лёха.

— Да не, я наоборот — здорово же! — улыбнулся автор.

— Разговор сегодня интересный вышел, — заметил я.

— Да, тут обычно так, — кивнул он, оценивающе оглядев меня. — Новенькие? Первый раз тут?

— Ага, — улыбнулся я. — Понравилось очень! Будем ещё ходить.

— Это хорошо… — он сделал большой глоток из пластикового стаканчика с пивом, который стоял возле него на столе. — Полезно иногда размяться!

— Да, это круто — что можно с автором поговорить напрямую, — сказал Лёха. — Раньше-то и думать об этом как-то странно было, а в наше время всё так быстро меняется.

— Главное, чтобы перемены были к лучшему, — писатель подмигнул нам и сделал ещё один глоток.

Было в его выражении лица что-то такое, располагающее к себе. Поэтому я решился.

— Интересно, вы когда-нибудь писали книгу с намерением что-то изменить вокруг? Я имею ввиду, что-то глобальное? И обязательно к лучшему? — Спросил я, почему-то смущаясь.

— Понимаете, — вздохнул писатель. — Библия за две тысячи лет не смогла кардинально изменить мир. Что уж говорить о простом писателе-фантасте? Я вообще думаю, что, когда человек садится писать с такими глобальными планами — он себя заранее обрекает на неудачу.