— Много пропускаешь! — усмехнулась Кэт.

— Это чтобы ты не скучала! — отозвался я и, сотворив сразу шесть лучей, я прошелся по «стене» из Стражей. Одной атакой я уничтожил по меньшей мере десятков пять врагов.

— Пока как-то слишком просто!

— Но лучше не расслабляться!

Все и впрямь было слишком просто. Стражи нападали и умирали, но это все мелочевка. Её много, она слабая, и разделаться с ней не составит никаких проблем. Почему же тут нет ни Хранителей Света, ни Дланей?..

Меня это сильно беспокоило, так что я решил, что нет смысла тянуть и мысленно, используя Врата Тьмы, потянулся к Дракону Пустоты, которого я оставил оборонять Ауларон от вторжения Несущих Свет.

Он был далеко, даже слишком, но в итоге я смог дотянуться до него. Дракон отозвался и мысленно сообщил, что придет, но это все-равно займет у него какое-то время. Рассчитывать, что он появится вот прямо сейчас, не приходится.

— Подождите меня-я-я-я-я-я! — послышался возглас где-то позади, а затем совсем рядом вспыхнула ослепительная вспышка, которая едва не снесла нас с Кэт. Рядом словно термоядерная бомба взорвалась….

— Анни…

— Анни… — синхронно произнесли мы с Кэт, восстанавливая положение.

Одним ударом Богиня разрушения уничтожила как минимум десятую часть всех наших противников, и ведь при этом она сейчас на порядок слабее, чем была в древности. В такие моменты начинаешь серьезно относиться к разговорам о том, что когда-то давно она уничтожила несколько миров.

Аннигиляция вся лучилась Светом, привлекая к себе всеобщее внимание Стражей, которые тут же ринулись на нового противника. Богиня взмахнула кулаком, облаченным в тяжелую металлическую перчатку, и ударила, создавая сконцентрированный поток Света, прошедший сквозь ряды врага как раскаленный нож сквозь масло.

Увиденное действительно захватывало дух.

— Слабаки! — весело хохоча, прокричала богиня разрушения, демонстративно ударив кулак об кулак.

— Сейчас накаркает… — вздохнул я, и почти тут же ситуация на поле боя изменилась. На вершине крепости вспыхнул ослепительный свет. Эту атаку уже использовали против Тейоса, но в этот раз целью оказалось не наше судно, а Аннигиляция. Огромный столб Света ударил по богине так быстро, что я ничего не успел предпринять.

Аннигиляция чувствовала себя просто потрясающе. Благодаря Эаре, которая перенаправляла весь собственный Свет богине разрушения, Анни могла драться почти в полную силу.

Тысячи, возможно даже миллионы противников окружали её, но богиня не испытывала ни малейшего страха или сомнений. Все, что она видела перед собой — врагов, которых нужно сокрушить.

Богиня, весело смеясь, врезалась в скопление противников, превращая их в ничто. Пока Максимилиан и Катрина уничтожали врагов по одному или максимум маленькими кучками, Аннигиляция сокрушила тысячи Стражей за один удар.

— Слабаки! — прокричала она во все горло. Ей хотелось повторить содеянное, уничтожить всех этих мошек одним мощным ударом, но богине пришлось взять себя в руки. Свет был ограниченным ресурсом и по большей части шел от Эары, а той до богов Башни было далеко. Аннигиляция могла досуха вычерпать всю дарованную силу за считанные мгновения.

Вздохнув, она покачала головой и пробормотала себе под нос:

— Думай головой, Анни. Думай головой, не позволяй эмоциям взять верх…

Ей очень хотелось отдаться чувствам и просто крушить, уничтожать все вокруг, но она понимала, что так нельзя.

— Ла-а-адно… буду бить их по чуть-чуть… всего по десятку, — с этими словами богиня сконцентрировала Свет в перчатке и ударила, создавая прямой поток энергии. — Или по сотне… хех…

Анни собралась повторить удар, но в этот миг на самой вершине кристаллической крепости что-то вспыхнуло. Она задрала голову, нахмурившись, и в следующую секунду её ударил мощный столб Света.

Богиня закричала, закрываясь, но Свет буквально выжигал её тело. Анни закрылась, выстроила вокруг себя защиту, но это не помогало против настолько мощной атаки.

«Бежать!» — мелькнула мысль у неё в голове, но девушка тут же отринула её. Если она уберет защиту хоть на миг, то её просто разорвет на куски, а если продолжит защищаться, то долго не продержится.

Атака врага длилась всего несколько ударов сердца, но Аннигиляции они показались вечностью, а когда испепеляющий Свет вокруг неё пропал, богиня без сил стала падать к Границе.

«Все как тогда…»

Она вспомнила свою самоубийственную атаку на Длань, как тот отмахнулся от неё, словно от мухи. Аннигиляция была сильнейшей богиней, другие боги дрожали в её присутствии, и во что она сейчас превратилась? В жалкую блеклую тень самой себя…

Приземление вышло жестким. Анни рухнула на каменную поверхность Границы, не в силах подняться. Её тело было покрыто ужасающими ожогами, изуродованная оплавленная плоть спадала кусками…

— Нет… — прохрипела богиня стараясь подняться. — Нет. Я… Я не бесполезна… Я ещё могу сражаться!

Подняться оказалось тяжело, но раны богини уже пылали золотистым пламенем, восстанавливая поврежденную плоть. Её Свет стал слишком стабильным, слишком похожим на человеческую кожу и кости.

Для того, чтобы восстановиться, Анни потребовалось не больше десятка секунд. Её кожа вспыхнула ярким золотистым пламенем, а затем раны начали заживать на глазах.

Мгновенное восстановление от таких серьезных ран потребовало от неё целой прорвы сил. Скорее всего, в будущем за это придется поплатиться, но Аннигиляция была к этому готова.

— Они вступили в схватку, владыка наргатт, — доложил один из слуг Эйгура Фатима, заставив губы эльфа вытянуться в довольной усмешке.

Правитель Юндора поднялся со своего импровизированного трона и взмахнул рукой, отдавая приказ.

— Тогда и нам пора выступать. К бою!

Эльфы тут же занялись сборами. Те, что ещё не облачились в черные доспехи, поспешили надеть броню.

Эйгур наблюдал за этим скучающим взглядом и размышлял. У него осталось слишком мало подчиненных. С наргаттом отправилась почти сотня самых преданных и могучих воинов, половину из которых Эйгур потерял в сумасбродной вылазке к древнему кораблю, которым управлял его отец.

Впервые за долгое время он поддался эмоциям и решил пойти на зов о помощи, а в итоге потерял половину своих подчиненных. Эйгур поставил свои чувства превыше миссии, и теперь жалел об этом. Хотя сейчас все это уже не важно.

— Выдвигаемся, — приказал наргатт, как только увидел, что все его воины готовы к схватке. Первым пошли ударники, десяток самых жестоких и безжалостных головорезов у него в подчинении.

Они первыми покинули выделенным эльфам отсек и тут же напали на стражу. Эти люди носили такие же эльфийские доспехи, их называли Черным орденом дуанги, посмевшие считать себя равными эльфам. Они не заслужили жизни.

Эйгур равнодушно наблюдал, как его воины кромсали людей пылающими алым клинками и жалел лишь об одном: что эти жалкие черви умирают слишком быстро. За то оскорбление, которое они нанесли народу Юндора, облачившись в черную броню истинных детей небесного континента, они заслужили намного более долгую и мучительную смерть.

Схватка длилась всего несколько минут, но за это время ударники успели убить шестерых латников и ещё несколько оказавшихся на пути матросов. И все же без жертв не обошлось. Один из ударников подставился и получил клинком в живот, сейчас воин истекал кровью прислонившись к стене.

— Мой наргатт… — прохрипел раненый, когда к нему подошел Эйгур.

— Ты хорошо сражался, — произнес владыка Юндора, после чего извлек из ножен сияющий золотом клинок и вонзил его раненому в самое сердце. Тот умер почти мгновенно.

Никто не проронил при этом ни слова и не выказал недовольства. Раненый сейчас только обуза, а миссия важнее жизни одного солдата. Если ты не можешь сражаться, значит ты мертв, и нет смысла оттягивать неизбежное.

Эйгур и другие эльфы знали, что этот воин будет не последним, кто умрет сегодня во славу великого Юндора.