Шарики зависли ровно напротив глаз, активировались, выдвинули крохотные бусины-камеры и начали калибровку на обруче. Через минуту первые слепки «миц-блица» поступили на мои сетчатки, и теперь, куда бы я ни повернул голову, сферы бесшумно парили следом, выдерживая чёткую дистанцию в тридцать сантиметров от головного прибора.

Режима глобальной иллюзиумности я выставлять не стал, предпочитая улавливать происходящее в комнате хотя бы общими очертаниями. Тем не менее, дыхание привычно перехватило даже от увиденного.

[1] Куранпу — зажим или силок на мелких животных (устаревший диалект нихонинди).

За проведённые в Юдайна-Сити годы меня нельзя было назвать завсегдатаем погружения в «мицуху», а потому каждый раз невероятные краски несуществующей реальности заставляли сердце биться чуть чаще.

Визуализированный вход в Мицелиум походил на падение в изогнутую светящуюся нору. И я до сих пор хорошо помнил, как едва не наблевал под ноги, пережив его впервые…

Полупрозрачные стены тоннеля пестрели тематическими ответвлениями, но я позволял своей ячейке лететь всё дальше, пока не достиг Ядра — хаотического пространства, больше всего напоминавшего крупную площадь гнезда в момент предельной концентрации чу-ха.

Как обычно, их здесь были едва ли не миллионы, всё столь же суетливых, как и в реальной жизни, но ещё более броских и воплощённых в пёстрые оболочки альтеров.

Повинуясь тенденциям настоящей жизни, над головами хвостатых орд парили флотилии рекламных полотнищ. Контекстные зазывалы так и норовили подцепить на крючок Продающей Проповеди, только зазевайся и забудь отмахнуться особым жестом.

Гремела какофония из сотен песен «Восьмого цвета радуги», перемежаемая анонсами скорого грандиозного концерта, о котором жарко распинался Щуп. Неприметные, почти невидимые ячейки глаберов с завуалированной прямолинейностью расхваливали не самые законные инструменты управления и пользования Мицелиумом. Не уступая им по численности, мелькали мутные мицели-слибу, предлагая не менее туманные услуги или «ценную» информацию.

Я зашевелил пальцами, направляя свой усреднённый профиль в гущу обитателей Ядра. Завертел башкой оболочки, высматривая ближайший Столб, и квиромагнитные сферы послушно закружились по орбите моей настоящей головы. Послушно оставаясь нацеленными на полумаску, они предупредительно считывали окружающую пользователя среду, чтобы полуослепший Ланс не врубился в бетонную стену или стол.

Сложно сказать, почему я по-настоящему не полюбил Мицелиум… С одной стороны, здесь изгой-терюнаши становился куда более безликим, чем в неподдельном мире — лишь самой простой фигуркой на фоне сотен тысяч подобных, без запаха и отталкивающего внешнего вида, без дополнительных платных обвесов ничем не примечательной. Ещё и с хвостом, чего никак не могло случиться в настоящем Тиаме.

С другой стороны… несмотря на предельную реалистичность окружающей картинки, я никак не мог поверить в неё, ежесекундно ощущая фальшь и даже немного сочувствуя чу-ха, чьё восприятие подвергалось мощнейшей бомбардировке иллюзиумными образами.

А ещё (не знаю, виной тому цветопередача или некая особенность моего мозга) минут через тридцать пребывания в Ядре меня всерьёз начинало подташнивать…

Шевеля руками, я добросил своего альтера до ближайшего Столба, подключённого к достаточному числу общественных станций и каналов; внимательно изучил его пестрящую объявлениями поверхность, высмотрел свободное местечко.

Меня так и подмывало приподнять очки и узнать, чем занята Ч’айя. Наблюдает за моими нелепыми телодвижениями или по-прежнему хохлится в уголке дивана?

Удержался, сосредоточившись на походе в Ядро.

Создав из пространства светящийся виртуальный клавиатон, набросал короткое послание и ловко метнул в примеченное оконце на Столбе, откуда обитатели Ядра и пользователи «миц-блица» черпали свежие новости, объявления, слухи и просто пустопорожний трёп.

«Знающий истинные секреты разведения карпов желает знать, отчего уплывает глупая рыба», гласил мой текст, и я почти не сомневался, что он будет замечен.

Угадал.

Вероятно, системы анализа «мицухи» у джи-там действительно работали по принципу паутины — когда кто-то задевал нитку, хищник уже знал, куда именно направить жадный взгляд… Как бы то ни было, ждать пришлось совсем недолго.

Он показался в образе Подмастерья Стаи, смиренного и престарелого, без устали осеняющего просителей (здесь таких встречалось ничуть не меньше, чем на настоящих улицах Юдайна-Сити) сакральными жестами покровительства Двоепервой. Однако, лишая последних сомнений, на левом мизинце с помпезной вычурностью сверкало знакомое кольцо с бриллиантом.

Подступив вплотную, седошкурый Подмастерье повёл лапой, и вокруг нашей пары вспух мерцающий купол. Недешёвое, стоит заметить, удовольствие для рядовых пользователей «мицухи»… Над окружавшей толпой замерцали публичные сигналы уважительной зависти.

— Куо-куо, Ланс, — произнесло очередное обличие Данава фер Шири-Кегареты. — Впрочем, ты мог просто вызвать меня через «болтушку»…

Я не прокомментировал. И не поздоровался.

Вместо этого прищурился, зная, что парящие перед лицом шарики с точностью пересыплют мою эмоцию в глубины Ядра:

— Ничего не хочешь пояснить?

Песчаный Карп понимающе покивал.

— Я слышу тебя, Ланс. Но ты должен знать, что неотложные дела подчас требуют моего стержневого присутствия в иной точке пространства. В том числе, мицелиумного.

Мне пришлось глубоко вздохнуть, чтобы не растерять терпение раньше нужного. Слепок ячейки вновь послушно отразил сдерживаемые чувства, заставив «Подмастерье» приподнять бровь.

— Решил включить режим идиота⁈ — прошипел я и невольно подался вперёд, будто кто-то из окружающих был способен проникнуть за защитный купол.

— Я слышу тебя, Ланс, — снова кивнул Карп, рассматривая с интересом и даже намёком на веселье. — Но не мог бы ты всё же пояснить?

— Пояснить⁈ — Вдох, ещё вдох. Спокойствие. — Ладно, я поясню, драный ты ублюдок. Сейчас снова скажешь, что грохнуть меня твои парни собирались вовсе не по твоему приказу. Личная инициатива Сакаги, так? Или на этот раз подставишь другого дурачка-Когтя? А может, это ты пытался меня только запугать? На что-то тонко намекнуть⁈ Ну, благочестивый Подмастерье, теперь смекнул, о чём мы тут толкуем?

Конечно, он смекнул. Да он и сразу всё понимал, но отсутствие эмоций подчас выводит из себя куда быстрее их ярких проявлений…

— Ничего я не пытался, Ланс, — спокойно ответил джи-там, с удовольствием созерцая парящие рекламные знамёна над нашими головами. — Более того, на твоём месте только глупец бы не догадался, что его старательно опекают. Например, от случайной и нелепой кончины, урон от которой будет причинён не только упомянутому глупцу… Следишь за мыслью, Ланс Скичира?

Мне оставалось только захлопать глазами, что послушно отразилось на мицелиумной оболочке. Конечно, такой вариант событий я в голове тоже держал. Но его подтвержденность, увы, доказывала существование у Ланса Скичиры ещё одного недоброжелателя… Пока не уточнённого, но весьма информированного.

Резервная перепростроченная «болтушка» на моей настоящей руке вдруг стала тяжёлой, словно из камня.

— Значит, сработал твой стрелок? — только и пробормотал я, задумчиво поскрёбывая щёку. — Тот, что подчистил издали?

— Я понимаю тебя, Ланс, — улыбнулся седой чу-ха в робе Подмастерья, — но отвечать не стану.

Карп пригладил бородку, причём жестом весьма самодовольным, и я наконец рассмотрел-таки его ослепительный перстень — змею с бриллиантовым глазом, кусающую себя за хвост. Органично вплетаясь в чешуйки, по кольцу полз девиз «Кегарета умеют ждать!».

— Что это были за ребятки на фургоне? «Прыгуны»? «Шуты»?

Прежде, чем ответить, Господин Киликили заставил своего альтера качнуться на пятках, совсем как тогда, в глыбе «Слюдяного моста». Ох, как же в этот момент он раздражал меня своей самоуверенностью, пусть и искусственной!