В лице Несущего появилось искреннее удивление и даже испуг.

Вот он, воплощение страшного врага, стоит прямо передо мной! И боится! Я буквально ощущаю его страх!

Оказавшись к нему вплотную, я не стал использовать меч и что есть сил врезал врагу в наглую харю.

Ещё удар. И ещё.

Ухватив за ворот доспеха, я толкнул его к ближайшей стене, после чего вмял в камень его рожу. И ещё раз.

Пещера содрогалась от мощи ударов. Во все стороны летела кровь и был слышен хруст ломающихся костей. То ли моих, то ли его, но так ли это важно?

Я бил его снова и снова.

За Геру!

За Люциуса!

За тысячи невинных жизней, что отняли эти ублюдки!

Несущий вначале пытался сопротивляться, блокировать удары предплечьем, и это ему даже удалось. Но уже после пары ударов его рука безвольно повисла, изломанная во множестве мест. Даже доспех не помог.

— Макс, стой. Хватит, — мягко сказала Кэт, перехватывая мою руку.

И лишь тогда я осознал, что от головы врага осталось лишь кровавое месиво из мозгов, крови и ошметков костей.

Всё? Я… победил?

Я отшатнулся и неожиданно для себя потерял равновесие, рухнув на каменный пол. Взгляд зацепился за тело врага, которого я забил голыми руками.

— Максим…. — Кэт присела рядом, обеспокоенно смотря на меня, а мне почему-то было тяжело сфокусировать взгляд, вдохи давались с трудом.

— Я… Я… сорвался…

— Такое бывает, все нормально…

— Он был слаб. Очень слаб. Просто пешка со скудными силами. И я…

Эмоции нахлынули подобно бурной реке, снося всё и вся.

— Макс, все нормально, — Кэт присела рядом и положила руку мне на плечо.

— Ни хрена не нормально… Я не могу так больше… Не могу вести за собой… Я каждый день встаю и думаю о том, что должен всех спасти. Каждый день делаю шаг вперед, борюсь, преодолеваю, сокрушаю врагов. И с каждым днем мне становится это делать все сложнее… Когда мне кажется, что все, мы одержали победу, пусть не в войне, а битве, и я даже начинаю верить, что все будет хорошо, дальше будет проще…. они напоминают мне, как же все-таки я слаб.

— Ты не слаб, Макс. Просто наш противник слишком силен.

— И самое хреновое, даже если бы я был так же силен, как Длань, или даже сильнее, они бы все равно нашли способ переиграть нас, как сегодня. А я… я просто бессилен.

Бессилие — это именно то, что я ощущаю после каждой битвы, даже если она оканчивается победой. Несущие отступают, но затем возвращаются, чтобы нанести новый удар, гораздо более болезненный. И получая этот удар, я поднимаюсь. Нахожу в себе силы встать и посмотреть опасности в лицо, потому что знаю, что на меня надеются. За мной наблюдают те, кто во мне нуждаются.

И почему-то сейчас, в этой темной пещере, где только я и Кэт, где никто не видит моей слабости, я не нахожу сил подняться.

— Все мы чувствуем бессилие, Макс, — тихо произнесла Кэт, прижимаясь ко мне всем телом. — Я тоже не хотела быть Богиней, но порой жизнь выбирает за нас. Все, что нам остается — это принять свою участь и двигаться дальше.

Я на это лишь молча кивнул.

— Я с тобой Макс, слышишь? — улыбнулась она. — Вместе мы все преодолеем и ещё заставим Несущих Свет заплатить за все. Может не сегодня и не завтра, но однажды.

И от слов супруги действительно стало легче.

Я не один в этой битве.

И все же….

— А что, если надежды нет, и мы этим сопротивлением лишь отсрочиваем неизбежное?

— Надежда… есть… — ответили мне, и это была не Кэт.

Слабость и гнетущие мысли мгновенно отступили, заставив вскочить на ноги и удивленно уставиться на Советника Корбата.

— Надежда… есть… — ответили мне, но это была не Кэт.

Слабость и гнетущие мысли мгновенно отступили, заставив вскочить на ноги и удивленно уставиться на поднявшего голову Советника Корбата, который должен быть мертв.

— Надежда все ещё есть… — повторил Советник.

— Советник Корбат, вы живы! — воскликнула Кэт, бросившись к древнему созданию. Я поспешил за ней.

— Таких, как мы, убить тяжело. Мы пережили приход Света в этот мир, и так просто уходить в Пустоту не собираемся.

— Погодите, я сейчас вытащу копье, — опомнился я. Вряд ли Свет, источающийся подобным оружием, благотворно сказывается на темном создании. Лучше его извлечь как можно скорее.

— Нет. «В этом нет необходимости», — тихо произнес Советник. Его голос был слаб, а руки безвольно висели вдоль тела. — Ведь враг сделал свое дело и убил меня.

— Убил? — слегка опешил я, новым взглядом оглядывая Советника. Он действительно казался мертвым. Его голос звучал странно, словно звенел в воздухе, а не исходил из тела. — Но… если вы мертвы, тогда как…?

— Мы умираем не так, как люди, и какое-то время ещё можем цепляться за смертную оболочку. Мои братья уже ушли, а я, ощутив ваше приближение, решил задержаться чуть дольше. Но… времени осталось не так уж и много.

— Вы сказали, надежда есть, — встрепенулась Кэт. Если Корбату и впрямь осталось недолго, то мы должны понять, что он знает.

— То, что Несущие Свет придут, было известно давно, ещё много тысяч лет назад, и на этот случай у Отца должен был быть план.

— Отец мертв, — прямо сказал я.

— Я знаю, — ответил он. — Теперь, когда мое существование подходит к концу, я знаю куда больше. Отца больше нет, но это не значит, что он не готовился к их приходу. Глашатай уже объявил Созыв, используя Договор?

— Глашатай? — как бы не старался, но понять, о чем он говорит, было очень сложно. — О ком ты говоришь.

— Договор. Возможно, он выше спасение.

— Мы уже слышали про Договор! — громко крикнул я. Такое чувство, что собеседник уже не слышал нас, а говорил в пустоту. — Что это?!

— Да, Договор.

— Корбат! Что такое Договор?!

Кажется, лишь этот возглас и обращение по имени заставили Советника вновь вспомнить о нашем существовании.

— Простите. Времени мало, мне все сложнее оставаться в этом месте.

— Что такое Договор?

— Не думаю, что смогу в полной мере объяснить. И мне не известны многие из его пунктов. Договор — это закон равновесия, что был подписан после прихода Отца в этот мир и установления нового порядка. Отец заключил несколько сделок, одна из них была с Пустотой. Он отдал ей несколько миров в обмен на Эфир. Но это там были и другие пункты. Сокрытые ото всех.

— То есть, ты веришь, что наше спасение в Договоре?

— Это знает только Глашатай. Созыв должен быть исполнен.

— О каком Глашатае вы говорите?

Но Корбат вновь потерял с нами связь. Он продолжал говорить, но нас уже не слышал.

— Я чувствую, что время для Созыва пришло. Глашатай уже странствует среди миров, объявляя Созыв…

— Советник Корбат! Кто такой Глашатай? Как нам его найти?!

Но Корбат больше не ответил. Его голос затих, и вместе с этим мы перестали ощущать чье-то едва уловимое присутствие. В пещере воцарилась давящая оглушительная тишина.

Вслед за этим из Тени рядом с нами вынырнула Фия, заставив Кэт схватиться за оружие, а затем едва слышно выругаться.

— И ты все это время была с нами?!

— Прости, забыл сказать, — виновато сказал я Катрине, заслужив от супруги сердитый взгляд. Сам же повернулся к рыжеволосой девушке. — Что-то случилось?

— Да, — кивнула она. — Ты не чувствуешь?

И лишь после её слов я ощутил странность. Словно я чего-то лишился, но ещё не осознал, чего именно.

— О чем вы? — заинтересовалась Катрина.

— Я… Тебя не ощущаю…

Фия утвердительно кивнула.

— Я больше не твой Клинок, — нахмурилась она, опуская взгляд. — Видимо, вместе со смертью Советника Корбата развеялась и магия, связывающая нас.

Я попробовал мысленно обратиться к Фие, как делал это обычно, но ничего не получилось. Связь, которая была между нами, действительно развеялась.

— А твои силы? — решил уточнить я.

Фия соткала из Тени оружие, после чего сделала шаг назад, проваливаясь во мрак, и через несколько секунд вынырнула обратно.