— О, Саня! Иди скорей сюда! Тут Кондратич опять шпиона поймал!

— Да ладно?! — раздалось оттуда, и в дверях показалось, немного помятое заспанное лицо, вышеупомянутого Сани, — а, так это ж тот парень, которого еще утром провели. Вон на него обратный пропуск лежит.

— Тсс, — приложил палец к губам его напарник, — не расстраивай Кондратича! Чего ты как этот-то?

— Ладно-ладно, молчу, — кивнул он.

Тем временем мы уже подошли к выходу. Дедок сдав «шпиона» с рук на руки, с достоинством, выслушал слова благодарности, покивал на то что «вот бы и нам в твои годы такой хватки не терять», выслушал заверения, что со мной они «по всей строгости» и, довольный собой, удалился восвояси. Я стоял в полном охренении и смотрел на довольные лица улыбающихся ребят…

— Что это вообще было?! — вырвалось у меня, когда я сидел на диване в их комнатушке. Руки слегка тряслись, и меня как пострадавшего от произвола «органов», решили напоить чаем.

— Кондратич, — довольно улыбаясь, ответил Саша. Молодой совсем еще парень, лет двадцати. Его напарник остался на посту, а он, раз уж не получилось поспать, решил привести меня немного в чувство, и заодно составить компанию по тотальному уничтожению печенек с чаем.

— Он что псих, что ли? — я все еще не мог придти в себя.

— Да, у него и справочка есть, — похоже, ему доставляло немалое удовольствие наблюдать за моим лицом. Да… скучновато видать тут ребятам.

— И что он тут делает тогда, да еще и с оружием?!

— Живет, в охране дежурит, — пожал плечами он, — неофициально конечно же. Да не трясись ты. Раньше сотрудником был, отличным причем, наград куча, выслуга лет, все дела, но под старость… Маразм, он знаешь, никого не щадит. По началу, его в дурдом упекли, родственники причем. Наши как узнали, так в бешенство пришли. Достали его оттуда, да поздно. У него и так под старость с памятью не очень было, а после препаратов, которыми у нас в стране психов пичкают… так совсем… Сделали что могли, но результат как ты уже мог заметить далек от совершенства. С тех пор он тут и работает. Под присмотром, разумеется. Мы своих не бросаем.

— Не трясись! Тебе легко говорить. На меня-то не каждый день всякие сумасшедшие оружие наставляют. А если бы он меня грохнул в том коридоре? Ладно, держите вы его тут, жалко, понимаю, хороший мужик и все дела, но оружие давать!

— Не надо так, — грустно сказал Саша, — он моему отцу в восьмидесятых жизнь спас. Да и не только ему, что уж говорить. Многие ему жизнью обязаны. А оружие не боевое — наградной Макаров, его собственный, между прочим. Мы боек сточили ему и все. Да и патронов в нем нет. Живет человек, радуется, чего еще? Не будь ханжой.

— Да причем тут это! А ладно, — махнул рукой я, — проехали.

— Ну, вот, другое дело, — опять улыбнулся он, — потом отойдешь маленько, сам ржать будешь, как вспомнишь.

— Это точно, — согласился его напарник, заходя к нам и плюхаясь на диван, — меня Андрюха сменил, — ответил он на невысказанный вопрос товарища, — помнишь, как он целую банду диверсантов задержал?

Бандой диверсантов оказалась группа проверяющих из Министерства Обороны. После торжественной встречи, как всегда с обильным возлиянием, часть чиновников отправилась искать туалет. Алкоголь и отсутствие формы сыграли с ними злую шутку. Они заблудились и, также как и я, были пойманы бдительным Кондратичем. Усугубило ситуацию также то, что они, после того как спало первое удивление, принялись качать права и попытались оказать сопротивление. Боевой дедок не стал особо церемониться и ударом ноги выбил главному крикуну колено, после чего спокойно достал пистолет и предложил сдаться по-хорошему. При виде оружия, желающих возмущаться резко поубавилось и «диверсанты», подхватив под мышки своего раненного товарища, отправились в сторону вахты, кряхтя и тихонько матерясь. Грубиянов дед не любил. Охрана, увидев, КОГО поймал старичок, поначалу впала в ступор, однако сумела взять себя в руки и быстренько уведя «задержанных» в свою комнатушку, заверила Кондратича, что во всем разберется и поблагодарила за подвиг. По «официальной» для него версии часть «диверсантов» была расстреляна, а те, кто выжил после допроса пятой степени, раскаялись во всех грехах и были перевербованы на нашу сторону. По «неофициальной» — дежурившие в ту смену мужики, а также их непосредственное начальство, получили такую взбучку, что лишь чудом не лишились своих постов. Причем вместе с погонами. Спасло их только высшее руководство, в числе которого был и полковник Митров Сергей Борисович, что каким-то образом сумел замять это дело. Все осталось как прежде, инцидент был исчерпан. Даже дедка никто трогать не стал, что было уж совсем удивительно.

Под конец этой истории я тихонько сполз с дивана от смеха, и пытался придти в себя, прислонившись спиной к его сиденью. Да уж, везде свои приколы. С таким сослуживцем охране тут скучать явно не приходится.

— Ладно, парень, пора тебе уже, — встал Саша, поправляя форму.

— Спасибо за чай, — поблагодарил я, — как-то не ожидал даже такой заботы.

— А ты думал тут звери, что ли сидят? Мы поди тоже люди, и там тоже бывает скучно, — ответил тот, — так что, давай, езжай, у нас проверка скоро.

Пожав руку ребятам, я вышел из здания и отправился на остановку. Не оставляло чувство какой-то нереальности происходящего. Как-то уж слишком все замечательно выходило. И условия, предложенные Митровым, интересно, кстати, было узнать его фамилию, были более чем заманчивыми. Ну ладно, допустим, они действительно во мне заинтересованы, но почему бы просто не заставить сотрудничать с ними? Без всяких денег. И вряд ли бы я смог отказаться, у них есть способы, как договориться с несговорчивыми людьми. Вывод один — они действительно во мне заинтересованы, а начинать знакомство с возможным будущим сотрудником с шантажа не самый лучший вариант. Хорошо, допустим это действительно так, но эти парни на вахте… Скучно им видите ли, да кому они рассказывают? Будут они с посторонним чаи распивать и истории рассказывать, конечно! Дед этот опять же сумасшедший… Да и сумасшедший ли он вообще? Все это напоминало какую-то актерскую постановку, вот только с какой целью, зачем? Ответа я не находил. Показать что у них тут такой дружный коллектив, где все друг за друга горой? Смешно. Кто я такой, чтобы мне что-то доказывать. Просто решили приколоться? Возможно, но как-то не тянет подобная организация на сборище шутников и приколистов. В конце концов, не найдя логичного обоснования для всех этих событий, я просто махнул рукой и решил не заморачиваться, там, где это не нужно.

Погода была чудесная, прямо как в стихах у Пушкина — мороз и солнце. Ну, хоть в этом году выдался нормальный «новогодний» декабрь, украсивший город снегом и превративший его в зимнюю сказку, а не как в прошлый раз — дождем и слякотью, со средней температурой в ноль градусов. Настроение невольно начало подниматься. Дойдя до автобусной остановки, располагавшийся недалеко от органного зала, я запрыгнул в автобус и, плюхнувшись на заднее сидение, включил музыку в телефоне. Было тепло и уютно. Несмотря на ритмичные аккорды «Арии» в наушниках, сон все же сумел увлечь в свои объятия, и разбудить меня смогла только возмущенная кондуктор, требующая покинуть насиженное место.

Я огляделся. Мда… Надо ж было умудриться проспать и уехать на конечную. Ну да ничего, прогуляться немного вредным никогда не бывает. Тем более до дома всего три остановки.

Жил я на улице Судостроительной, название это появилось из-за находившегося здесь большого завода, который занимался ремонтом судов самого разного водоизмещения. Правда, еще в девяностые он был безбожно разграблен, а то, что сейчас от него осталось, продолжало каким-то чудом дышать на ладан уже на протяжении вот уже последних пятнадцати лет. Район был тихим, спальным, примечательным лишь огромным количеством детей и алкашей. Обилие первых объяснялось тремя детскими садами, и школой, стоявшими по соседству. Вторых же, судя по всему, привлекали уютные площадки и обилие скамеек, прятавшихся под сенью деревьев. Куча зелени, уютные места для посиделок и тишина. Что еще надо человеку, чтобы расслабиться? Правда, с тишиной дела обстояли не всегда так хорошо, как хотелось бы. Когда я только переехал сюда летом, то вначале не мог спокойно спать. Окна выходили прямо на детские садики. С одной стороны это было хорошо — ничто не загораживало чудесный вид из окна, который простирался на несколько километров вперед и метров на пятьсот в стороны. Весь район, утопающий в зелени был как на ладони. Лепота. Особенно вечером, когда сидишь на балконе в кресле с кружкой чая и смотришь на закат. Но вот с другой стороны… по утрам меня будили громкие крики детей, играющих на улице, а ночью песни и пьяные вопли алкашей. Возникало стойкое ощущение, что либо они нигде не работают, непрерывно отмечая что-то каждую ночь, либо дежурят посменно, не давая спать людям. Поначалу это жутко бесило. Милиция ехать делать внушение не хотела, да оно и понятно — буквально через полчаса, орущая компания собиралась снова, либо на ее место приходили не менее шумные подростки с пивом и энергетиками. Выйти с битой, так популярной в нашей стране, не играющей в бейсбол, и всех разогнать мне мешало чувство самосохранения, а облить крикунов старыми щами — расстояние. Все скамейки, к огромному разочарованию многих жильцов, располагались слишком далеко от окон.