Утром Аркадия, в принадлежащей ему квартире, снова не обнаружилось. Странно. По крайней мере внешне, в Москве всё спокойно, а мой знакомый уже третий день, почему то не является домой. Уж не уехал ли он, куда нибудь в область, координировать наведение порядка в одном из близлежащих к столице периметров? А что, вполне возможно. Не будут же власти сидеть сложа руки, когда на огромных кусках родной земли происходят противоправные действия. О том, что они о них знают, я даже не сомневаюсь, вот только есть ли у органов противоядие, против таких людей как я. Вопрос? Размышляя о ситуации, умылся, побрился, приготовил завтрак, с аппетитом съел его, помыл посуду, пошатался по кругу, на тридцати метрах жилплощади и наконец то понял, что тупо сидеть взаперти просто не хочу. Посмотрел на записку, ещё вчера оставленную другу, прикинул, что четырёх часов на утренний мацион мне вполне должно хватить, набросил верхнюю одежду, одел бессменные сапоги, а куда же я без них и вышел на свежий воздух. Ничего странного во дворе, по прежнему, не наблюдалось. Даже обидно, как то. Я с таким трудом добирался сюда, а здесь, получается, меня совсем и не ждали.

— Да ну его нафиг — простенько выругался я. — Хватит ходить, как чучело из поселкового огорода. В магазин поеду, одежду нормальную покупать.

Ага, в магазин. Ты там нормальную одежду хоть раз видел? Фарцовщиков надо искать. Куда там Герман катался за товаром? Вспомнил, именно про этот адрес он говорил. Вот туда и поеду, лоха изображать. Затарюсь по дешёвке, переоденусь. Когда ещё конец света наступит? Да и наступит ли он вообще? Может наши, прямо сейчас, армию подняли и дают агрессорам отпор. Нет, надо сегодня же купить радиоприёмник. Сижу в квартире ГБиста словно лишённый всех прав и ничего не знаю о том, что в мире происходит. Телефон понятно, оборвал провода и нет его, а волны в эфире, механическим способом не остановить.

Нормально добраться сумел лишь до Варшавки, как обзывают местные это шоссе. Да и по нему проехал всего метров триста спокойно, а вот потом началось. Менты с мигалками, туда сюда гоняют, скорые едут одна за одной, частники, словно взбесились, скорости такие развивают, что ехать рядом с ними и страшно, и опасно. Остановился на обочине, вышел из машины и пошагал к ближайшему киоску «Союзпечать».

— Чего это происходит? — спросил я у тётеньки, торгующей прессой из маленького окошка, кивнув головой в сторону взбесившейся дороги.

— А кто его знает — ответила она. — С утра так. А что по чём, не пойму.

— А в газетах, ничего не пишут? Может случилось чего?

— Какие газеты. Сынок. В газетах если чего и появится, так только завтра. Радио слушай или телевизор смотри. Хотя, там тоже ничего не расскажут. Как же, государственная тайна. Вот же… Все в мире про всё знают, у одних нас тайна. Дурачьё.

Вернулся к машине и поехал дальше. Зайду в любой, ближайший, продуктовый магазин. Там люди знающие работают. Кому кому, а уж им то в первую очередь сообщат, если чего то неординарное в городе происходит. Долго ехать не пришлось, работающая точка обнаружилась сразу за светофором. Парковаться прямо на шоссе не стал, не нравятся мне эти гонки по вертикали, заехал во двор и встал у служебного входа в магазин. Война войной, а плановое пополнение запасов никто не отменял. Шоколад, в качестве малогабаритного источника энергии, я сегодня обязательно куплю, да и алкоголем не мешало бы затариться, ни как дурманящим голову зельем, а в виде средства для дезинфекции ран, любых, наружных и душевных. Быстренько обойдя, приличных размеров, кирпичную пристройку, вошёл в её центральный вход и был безмерно удивлён полным отсутствием покупателей в достаточно приличном магазине.

— Чего это у вас, так пусто сегодня? — добравшись до прилавка со стеклянными бутылками, поинтересовался я, у их продавца.

— Что, ещё не в курсе, чего в районе происходит? — ответила она, вопросом на вопрос.

— Откуда. Я ж не местный. В отпуск прибыл, к другу.

Тётка бросила беглый взгляд на мою шапку, куртку, сапоги и сделав, как ей показалось, верный вывод из увиденного, заинтересованно спросила:

— Военный?

— Да. Военно-воздушные силы Советского Союза. Подполковник Катуков — выпятив грудь, бесстрашно соврал я.

— Понятно. В отпуск приехал?

— Ну да. К другу, я же говорил.

— Возвращался бы ты сынок обратно, в часть к себе. Нехорошо у нас, опасно стало.

— А, что случилось? По улицам менты с мигалками гоняют, скорые. Авария что ли, где то произошла?

— Если бы — облокотившись руками о прилавок, произнесла богиня местной торговли. — Заразу в столицу завезли.

— Заразу? — переспросил я, сделав глаза по пять копеек. — Откуда? Из Таджикистана?

— Да откуда ж я знаю. Говорю же завезли. А откуда конкретно, никому не известно. На вокзалах видал сколько народу околачивается?

— А, что завезли. Грипп, чесотку?

— Тьфу на тебя — набычилась тётка. — Говорю же, не знает никто. Анализы ещё не готовы. Но народу в больницах, тьма тьмущая и везти ещё продолжают. Сам видишь, чего на дороге творится. Так что мой тебе совет, бери билет и мотай отсюда, пока выпускают. Вон, на юге холера была, так там всех заперли и пикнуть никому не дали. Так что на погоны твои, никто и не посмотрит. В миг скрутят и посадят на карантин.

— Да, дела — произнёс я, обеспокоенно. — Может вы и правы. Самое лучшее было бы, действительно, покинуть Москву.

— А я тебе, о чём говорю.

— Сами то, как. Уедите?

— Уедите — засмеялась женщина. — Кто ж меня с работы отпустит.

— Тоже верно — согласился я с ней. — Ну, раз вы пока ещё на работе, тогда давайте, отоварьте меня всем, чего торг завести к вам успел.

Водкой и шоколадом я не ограничился. Взял и коньяк, и конфеты, и сахар с солью. У Аркаши даже её в достаточном количестве не оказалось. Купил и рыбные консервы, но только те, чей внешний вид не вызывал у меня отвращения. Прихватил и овощные, в стеклянных банках, а так же баранки и сухари. Хлеб быстро черствеет, а без него, лично для меня, и еда не еда.

— И куда тебе столько? Вы что, целой эскадрильей в отпуск прилетели? — спрашивала женщина, методично взвешивая очередные килограммы.

Я только улыбался, заказывая ей очередной продукт. Не будешь же доказывать, что следующая доставка товаров с базы, может и не состояться. Если верить собственным глазам, то обещанный инопланетянами час икс уже произошёл и, как они и обещали, в назначенное время. А то, что его последствия мы ощутили немного позже, это только наша беда и никого другого.

Неспокойно стало и возле дома друга. У соседнего подъезда стояла скорая, а рядом с ней отирались менты. Вот уж с кем, совсем не хотелось бы встречаться. Судя по поведению, они и так на взводе, а на моей машине нормальных номеров нет. Транзитные и документы вроде бы в порядке, но, как известно, прикопаться можно и к бетонному столбу, если приспичит. Да ещё и внутренности Нивы, опять забиты почти под завязку. Уехать что ли, от греха подальше? Но, куда? Оглядевшись, увидел расчищенную и никем незанятую площадку, находившуюся как раз между соседних домов. Вот туда пока и встану. Потом сбегаю домой, возьму брезент, прикрою продукты, от зорких глаз интересующихся содержанием чужих автомобилей и только после этого подумаю о дальнейших планах. Скорее бы уже Аркаша пришёл, что ли. Сижу тут, как дурак, ничем толком не занимаюсь, а столько бы мог наворотить, с моими то знаниями и умениями. Мне бы подсказал кто, как ими распоряжаться, я бы тогда не стеснялся, их в полном объёме всем предъявил.

Прежде, чем соваться в знакомый подъезд, прикинулся обычным пешеходом, в полувоенной форме и метров через двести влился в толпу многочисленных зевак, стоявших у соседней парадной, где тут же поинтересовался у одного из них:

— Чё случилось? Убили кого?

— Нет — ответил он, неестественно строго. — Дети отравились. Из нашего подъезда уже троих увезли, это четвёртый.