— Тьмы? — покачал я головой. — Если они были порождениями Тьмы, то с какой стати им создавать Орден Ласточки? Ведь именно они помогли создать паладинов, способных использовать силу Света.

— А почему твой дед не прикончил тебя и твоих друзей, ведь он кровососущий монстр? Я и остальные Советники были рождены в первородной Тьме. Я помню времена, когда не было ни Башни Богов, ни Отца. Помню, как пала Истинная Тьма, и наступил новый мир, мир полный Света. Одни смогли бежать за Границу, другие смогли адаптироваться, приняли Свет и переродились. Остальные погибли. Но были счастливчики, что уцелели, и к ним относились мы. Мы спрятались в пещерах этого мира. Тогда он был совсем другим: пустой, лишенный жизни. Люди пришли сюда гораздо-гораздо позже.

— И к чему ты все это рассказываешь? — фыркнул я.

— К тому, чтобы ты понял, Люциус Готхард, кто такие Советники. Мы были в этом мире изначально, будучи заточенными под землей, не в силах покинуть наши обители, помогали первым людям строить цивилизацию! Тысячи и тысячи лет мы строили империи, были преданными помощниками, отсюда и пошло прозвище — Советники. Мы не брали власть в свои руки, и лишь Анримор Безумный, который вверг этот мир в кровавую войну, заставил нас пересмотреть свои дальнейшие планы. Трилор должен был стать идеальным воплощением наших амбиций, но… мы не сошлись во взглядах. Я считал, что мы должны полноценно править, а остальные ограничились полумерами. Судьи — истинные правители страны, а мы лишь те, кто их избирает. Я был не согласен. Считал, что нужно взять полный контроль над властью. Люди за редким исключением не способны нормально себя организовывать. Даже если появляется умелый лидер, то когда его не станет, придут менее достойные, для которых личная выгода будет значить больше, чем желания предшественника. И даже избрание Судей из достойных не решало эту проблему.

— Иными словами, власти хотел ты, — скривился я. — А они тебе не позволили?

— Верно. Опасаясь, что наш внутренний конфликт приведет к гражданской войне, они заточили меня, лишили возможности связываться с миром. Это место, — он указал рукой наверх. — Должно было быть нетронутым. При Советниках строительство в этой части было строго запрещено. Но, как и я говорил, без прямого надзора люди быстро забывают о старых правилах, и вот я свободен, снова могу требовать то, что принадлежит мне по праву. И теперь, когда ты знаешь, кто я такой, я предлагаю тебе объединиться. Я смогу сделать для этой страны и этого мира намного больше, чем кто-либо, и мне пригодится помощь.

— Помощь… Не прошло и часа, как ты пытался меня убить, а теперь, когда я оказался перед тобой лицом к лицу, то уже говоришь про объединение? Не смешно! Плевать мне, кем ты был, плевать на мертвых Советников. Но вот, что я знаю точно: ты охотился на меня и мою семью. Твой ублюдочный вампир вырезал целый город, и после этого ты мне говоришь, что с тобой будет лучше?! Не смеши меня!

— Цель оправдывает средства. Сейчас я слишком уязвим, чтобы рисковать, и приходится совершать подобное для достижения целей. Когда сопротивление будет подавлено, когда моя власть станет абсолютной, я сделаю эту страну лучше, чем она была когда-либо.

— Мои сестры! — напомнил я. — Зачем они тебе?

— Затем, что они люди, в которых течет кровь бога. Они ключ к моей свободе. С их помощью, я уверен, смогу найти способ сделать себя иммунным к Свету. Способным выходить наружу!

— По мне, ты и так неплохо выходишь.

— Я не бог, чтобы полноценно использовать аватар. Каждый выход на поверхность в той форме сильно истощает. Это лишь костыль, который я не могу использовать так часто, как это необходимо. Так что скажешь, Люциус Готхард? Помоги мне, и я сделаю тебя очень влиятельным и богатым человеком.

Что я мог ответить на это? Разумеется только одно, но… не успел, потому что позади меня раздался бархатный женский голос.

— Складно рассказываешь, я аж заслушалась.

Я резко развернулся и увидел, как буквально из воздуха появляется Аида де Фрэн. На рыжеволосой колдунье была белая блузка, поверх которой накинута курточка, короткие шортики и высокие сапожки, доходящие почти до середины бедра.

— Аида? — опешил я и мысленно себя отругал. У неё вне всякого сомнения возникнет куча вопросов к тому, как именно я здесь оказался, отвечать на которые я не хотел.

— Судья де Фрэн, — а вот Виго, казалось, не был удивлен, по крайней мерей я не заметил, чтобы тон его голоса изменился. — А мне все было интересно, кто сумел организовать нападение на мое логово, а вот как оно оказалось. Отдаю вам должное, Корбат хорошо вас натаскал.

— Да, я благодарна ему за все, — кивнула Аида, встав рядом со мной. — И мне очень жаль, что я не смогла его защитить тогда. Все, что я могу делать дальше — нести его волю. И раз уж ты сам сказал, что он желал твоего заточения, то я приложу максимум силы, чтобы исполнить его волю!

В её руке появился сгусток пламени, а хвост с рыжей шерстью тоже словно покрылся огнем. Ещё миг, и за её спиной появилось больше десятка огненных фамильяров, таких же, как Фокс, но раз в пять больше.

— Громкие слова, Судья, но хватит ли сил? Вы в моей обители, там, где я сильнее всего!

— Вот и узнаем! — хищно улыбнулась Аида, и с её рук прямо на Виго обрушилась огненная буря.

С рук Аиды сорвалась настоящая огненная буря, ударившая прямо в Виго, но уже через миг пламя потухло.

— Гра-а-а-ар! — прорычал Виго, и его окутал черный огонь, полностью поглотивший пламя Аиды. Да и окружающая нас тьма словно ожила, потянула свои черные щупальца к нам. Колдунья сделала легкий жест рукой, и фамильяры за её спиной ринулись в стороны, словно очерчивая круг и отгоняя агрессивный мрак. Щупальца сгорали в их пламени, но тут же отрастали новые.

— Держись поближе ко мне! — крикнула Аида, обрушивая на Виго новую порцию огненной магии, но в этот раз враг ответил тем же. Аида выставила перед нами магический щит, но я-то прекрасно знал, насколько тот силен, решил перестраховаться и прикрыл на обоих плащом.

Барьер, выставленный Аидой, продержался лишь пару секунд, а затем магический удар врезался уже в плащ. И это, наверное, было самое сильное магическое воздействие, которое я когда-либо пытался заблокировать. Я ощутил, как тот раскалился, а ещё через пару ударов сердца нас обоих сбило с ног.

И как-то так получилось, что я оказался прямо на Аиде, уткнувшись лицом в её пышную грудь. Какое же классное ощущение. Так и хотелось их сжать по бокам, чтоб зарыться поглубже. Но разъяренный рев Виго вернул меня к реальности и заставил оторвать голову от мягких округлостей. Мы с Аидой посмотрели друг другу в глаза, но уже через миг она скосила взгляд куда-то мне за спину и, ухватив меня за ворот доспеха, толкнула себя, заставляя нас перевернуться, и вот уже она сидит на мне.

— Предпочитаю быть сверху, — усмехнулась она, уперев правую руку мне в грудь, а левой возводя новый барьер, который почти одновременно с этим отразил одну из атак. Уже не такую сильную, как прошлую, так что нам в этот раз повезло.

Аида мне подмигнула и вскочила на ноги, оставляя так и лежать на полу. Примерно тогда же кровь отлила от места, где быть сейчас не должна, и вернулась к мозгу. Ещё бы пофантазировал о ней, придурок!

Что поделать, я мог сколько угодно говорить, что Аида мне безразлична, но она была моей первой, детской любовью, и я до сих пор убеждаюсь, что чувства всё ещё бурлят где-то там.

Я тоже подскочил и перекатом ушел в сторону, одновременно активируя меч. Аида тем временем уже стояла в десятке метров от меня, атакуя магическими снарядами Виго, который отвечал ей тем же. Больше он не использовал такой мощный поток, что снес барьеры и чуть было не уничтожил плащ, ограничивался множеством маленьких лучей. Некоторые лисица блокировала барьерами, от других ускользала.

И все же один из них попал ей по предплечью, заставив колдунью скривиться от боли.