— Это ты атаковал Анни?

— То сбившееся с пути дитя? — понял он. — Да. Это был я. Не стоит переживать о ней. Свет милостив. Даже если она умрет, мы вернем её к жизни как одну из нас. Мы простим даже ложных богов, если они отрекутся от своего Отца.

Услышав эти слова, я чуть зубами не заскрипел от злости.

— Свет милостлив, — повторил он, а его губы тронула едва заметная улыбка, которая и стала для меня последней точкой.

Влив Свет в правую руку, где был меч, я что есть сил швырнул его, одновременно трансформируя в копье.

Не вышло. Тарувион играючи остановил его одной рукой прямо перед своим лицом, но я и ожидал чего-то подобного.

Я мог его победить только при помощи одного своего оружия. Вот только я слишком боялся его применять. В памяти ещё слишком ярки были воспоминания о битве с эльфийским флотом. Но я решился. Передо мной Длань Света, и если я смогу его прикончить, это может переломить ход войны.

Я должен попытаться!

Он отбрасил мое копье, но я тут же притянулся к божественному оружию и оказался чуть ли не лицом к лицу с Тарувионом. В его глазах я увидел насмешку, он не воспринимает меня всерьез.

Считает слабым и жалким.

И так оно и есть. Я ничто перед его силой, но даже самый маленький жучок может оказаться смертельно ядовитым!

— Врата Ть….

Острая вспышка боли не дала мне закончить призыв Врат. Сквозь фонтан крови я с недоумением увидел падающую на пол конечность.

Мою конечность.

Я только что потерял свою левую руку и даже не успел осознать, как это случилось.

Новая вспышка боли, и вот я уже падаю на кристаллическую мачту судна Несущих Свет. Нога! Я только что лишился левой ноги чуть ниже колена. Боль ужасающая, но ещё страшнее то, что я понятия не имею, как это случилось.

Тарувион стоял на прежнем месте, а до ближайшего Несущего из свиты было как минимум несколько десятков метров.

Как это вообще возможно?!

— Крайне опрометчиво с твоей стороны, Дитя Пустоты, — покачал головой Длань, сделав несколько шагов вперед, а ведь я даже встать не могу, не то что сражаться. — Советую больше не делать подобных глупостей.

Это была ошибка! Большая ошибка…

Тень подо мной колыхнулась, словно водная гладь.

«Я попробую тебя вытащить…» — прозвучал обеспокоенный голос Фии в голове, почти сразу оттуда выскользнули её руки и потянули на себя, затаскивая в Тень.

— Довольно, — грозно рыкнул Длань, и что-то очень быстрое сорвалось с его рук. Оно ударило прямо в тень, заставив Фию отпрянуть, так и не осуществив задуманное. Я остался лежать на палубе с оторванной рукой и ногой, не в силах что-то предпринять.

— ФИЯ! — закричал я, и Тень подо мной вдруг вспыхнула. Словно там, в вечной тьме, кто-то неожиданно включил свет. Девушка закричала где-то там, в глубине. Её голос казался таким тихим.

Единственной целой рукой я попытался коснуться Тени, как делал это когда-то давно, вместе с Эгосом, но та отвергла меня. Руку просто оттолкнуло от сияющей «лужи» подо мной.

Голос Фии оборвался резко. Его просто не стало, а грудь сдавила паника. Она говорила мне не идти сюда одному!

— ТВА-А-А-АРЬ! — закричал я, и сделал то единственное, что мог в сложившейся ситуации: активировал крылья. Без руки и ноги управлять ими было очень сложно, но много мне и не надо.

Я использовал себя в качестве живого тарана, влетев в Длань Света на полной скорости. Но даже всей мощи крыльев и крепости Доспеха Боли было недостаточно.

Ещё прежде, чем я успел достигнуть цели, крылья на моей спине буквально разорвало, попутно отрубив мне оставшиеся конечности. И лишь теперь я понял, как он делал то, что делал. От его доспеха отделялось что-то, отдаленно похожее на ленты, тонкие металлические полоски, разделенные на подвижные, смертоносные секции.

Я рухнул палубу прямо у его ног, теперь уже точно не способный пошевелиться. Радовало одно — боли почти не было. Будучи богом, легко отключать собственные болевые рецепторы.

Он нагнулся и схватил меня за одну из пластин доспеха, поднял до своего уровня и посмотрел прямо в глаза.

Я был так близко, но без рук и ног… простой обрубок… не способный даже укусить.

Одна из «лент» выскользнула из-за его плеча и обвилась вокруг моей шеи, но доспеха не касалась. Ему достаточно было просто захотеть, и моя голова полетит с плеч.

— Врата Тьмы… — прохрипел я, пытаясь все-таки призвать способность.

Нет ответа. Вместе с левой рукой я лишился и татуировки. Я ощущал их, где-то там, но призвать не получалось.

Это все он! Этот ублюдок мешает!

Мое энергетическое тело в данный момент словно было на пороге распада. Длани Света повелевают Светом, это же так очевидно, а мое тело, как у бога, и состоит из него. Захоти он по-настоящему, и я вообще рассыпался бы в пыль.

Надо было использовать Врата сразу. Ещё на подлете, но я боялся, надеялся, что обойдусь без них. А теперь Анни при смерти, и я не знаю что с Фией. Она ранена или мертва…

Я слаб… Слишком слаб, чтобы тягаться с подобным противником….

— Лиамара просила не убивать тебя. Сказала, что ты можешь быть полезен. Я считаю иначе. Ты угроза, Дитя Пустоты. И поэтому я скажу тебе это лишь раз: не мешай мне. Мы пришли за драконом, и если ты вновь встанешь на нашем пути, ты лишишься куда большего, чем рук и ног.

— Опять я тут… — тихо пробормотал я, смотря на пустынный мир. Где-то вдали по-прежнему вращался огненный смерч.

— Решила, что нам нужно поговорить, — Лиамара возникла буквально из воздуха. Вначале она была скорее образом, состоящим из пламени, которое стремительно обрело плоть.

— У тебя все ещё её лицо, — поморщился я, обращая внимание на лицо женщины, копирующей каждую деталь лица Катрины.

— Ты сам мне его дал, — напомнила она. — Ты хотел, чтобы я выглядела так.

— А теперь не хочу.

Лиамара виновато опустила глаза, но не проронила ни слова.

Мне тяжело было находиться рядом с ней. Находясь там, в Башне, в окружении друзей Лиамара воспринималась врагом и только врагом, но оказываясь рядом с ней, просыпалась другая часть меня, та, которая провела с этой женщиной много лет.

В этот раз должно было быть точно так же. Я должен был испытывать желание, но вместо этого чувствовал злость. Те «чужие» чувства все ещё теплились где-то внутри, но они были подобны потухшим огонькам.

Несущие Свет — Враги!

Лиамара — Враг!

Аннигиляция чуть не погибла. Фия… я не знаю, что с ней… Возможно, и её уже нет…

От одной этой мысли кулаки сжимались сами собой.

— Зачем вам драконы? — прямо спросил я, и она, наконец, оторвала свои золотисто-зеленые глаза от пола и посмотрела на меня. Но не ответила.

— Зачем вам драконы? — повторил ей. — Одного вы получили раньше, ещё одного откопали на Калуме. Третьего собираетесь заполучить в этом мире. Так что я спрашиваю: зачем вам драконы?

— Не лезь в это, Максимилиан, — попросила она, и в её голосе слышалась неподдельная тревога. Она и впрямь переживала из-за меня. — Тарувион так или иначе получит то, что хочет, и ты не в силах ему помешать. А я не в силах тебя защитить. Я не пойду против Истинного Пламени даже ради тебя.

— Значит, ты меня не любишь.

— Не говори так! — вспылила она. Порыв её эмоций был настолько ярким и яростным, что она вспыхнула золотым пламенем, растеряв на какие-то секунды человеческую форму. Я невольно отступил, ощутив жар, а она, осознав, что слишком бурно отреагировала, вернула себе внешность Катрины. — Извини… Я… не хотела…

— Знаешь, то ли у меня проблема с женщинами, то ли это ты пытаешься быть слишком на неё похожей. «Я не пойду против… даже ради тебя». Катрина когда-то давно говорила так же. Что не пойдет ради меня против своих убеждений.

— И она? — Лиамара казалась заинтересованной, и меня это немного пугало. Она словно пыталась заменить мне супругу. Стать ей.

— Она переросла это, — это не было ложью, скорее полуправдой. Катрине не пришлось идти против своих убеждений, просто сами её убеждения изменились. Я стал частью её мира, перестав противопоставляться ему. — Раньше она думала только о Трилоре, теперь она думает обо всем мире. О том, что если мы проиграем, то у нашего сына нет будущего.