Впрочем, большинство криитов всё равно двинулись в бой.
Встречные фанга щёлкали по «Коппульсо» и взбивали вокруг глиняные фонтанчики, изредка даже звенели по наплечникам и шлемам. Атакующие тоже взялись поливать склоны, но с врождённой меткостью всех хвостатых это выглядело чудовищно, и процент поражения с обеих сторон выглядел неприлично низким.
А вот собаки…
Они-то промахиваться не любили.
Когда первые несколько псов слетели со склона и врезались в наступательные порядки стаи Энки, Ч’айя невольно вскрикнула. Врать не стану, вблизи рассмотрев оскаленные клыки по десять сантиметров длиной, летящую с морд пену и вздыбленную шерсть я тоже чуть не дрогнул.
В них, конечно, сразу начали палить, причём на короткой дистанции эффективность такой стрельбы оказалась куда выше. Однако же вот я заметил, как одного казоку-йодда в пяти метрах от бронефаэтона задрали сразу два пса. Окружили, накинулись, метко вцепились в бедро и шею над горжетом, и яростно, почти не рыча, измочалили на куски, не обращая внимания на град фанга, которыми напарники бедняги нашпиговывали их со всех сторон. Наконец звери издохли, визжа сквозь стиснутые зубы и истекая кровью, но челюстей так и не разжав…
Я увидел, как Бронза сформировал вокруг себя малую стаю из примерно семи-восьми бойцов и последовательно смещается на левый фланг.
Над головой протяжно загудело ву-у-ух!, ву-у-ух!, заставив прикрыть девчонку всем телом и вжаться в борт «Коппульсо», и я не сразу сообразил, что с транспортов взялись работать бомбомёты.
На террасах рвануло, сначала без особой вспышки — шумо-осколочным, для подавления и устрашения, но совсем сразу с грохотом, во все стороны раскидывая осколки камней и оторванные лапы. В небо пыхнуло огненным столбом, окутавшим торс свето-струнного демона.
Ч’айя ахнула так понятно и отчаянно, что у меня подкосились колени. Через миг я представил, как жидкий огонь вливается в норы с самками и их потомством… но девчонка пеклась вовсе не о них.
— Прекратить! — закричала она на стайном канале, причём твёрдый голос никак не вязался с бледностью лица. — Байши, Бронза, немедленно отставить бомбы! Нельзя повредить гору!
Тут докатилось и до меня…
Высунувшись из-за массивного колеса, словно визуальный контакт с Девятым Когтем «Диктата» мог помочь достучаться до твердолобого казоку-йодда, я тоже заорал в стайную «мицуху»:
— Отставить пальбу по склонам! Это приказ!
Бронза (я видел его на склоне, метрах в пятнадцати выше и левее) замер, будто и правда уловил мой взгляд; присел за камнем, обернулся к бронефаэтонам и оскалился. Мне показалось, чу-ха остался недоволен, но раздумья вожака не были долгими.
— «Скорлупкам» отбой по «прессам», работаем с лёгкого, — прошипел он во всеуслышанье. — Когда поднимусь до отметки «шесть-два», «Первый Зуб» вперёд по намеченному маршруту.
Сменив кассету ассолтера, Ишима Квичи выскочил из укрытия и припустил по склону вверх, увлекая за собой остальных. За нашими спинами взвыл двигатель одного из «Коппульсо», туша рванула с места, развернулась и начала закладывать широкий вираж, выходя на обозначенный Когтем курс.
Прочие крииты рассыпались вдоль подножия горы и вели беспорядочную пальбу, на которую отвечали такой же беспорядочной и почти не причиняющей урона.
А вот обходной прорыв Бронзы местные манксы всё же решили остановить — его контратаковал отряд чу-ха-хойя, вынырнувший из скрытых нор прямо на пути; оттуда же рванулась ещё пара здоровенных короткошёрстых псов.
Сверкнули ножи. Взметнулась пыль. Склон слева и вверху от нас с девушкой скрылся под вуалью пылевого смерча, внутри которого лилась кровь.
Я резко обернулся, вдруг испугавшись, что в навалившемся стрессе пропустил возвращение Куранпу, и сейчас девчонка выкинет что-то… что-то в стиле Куранпу. Но рядом по-прежнему была Ч’айя, и именно она.
Всё ещё бледная, с мокрым от испарины лбом, взволнованная и немного перепуганная, она то и дело высовывалась оценить картину боя, и я её прекрасно понимал — уж лучше собственными глазами видеть, как обстоят дела, чем впустую гадать, пусть даже наши и одерживают верх.
Чего, кстати, сказать пока было вовсе нельзя…
Сплочённая стая Бронзы вышла из схватки победителями, оставив на склонах обоих животных и прошитых фанга четырёх местных; основные силы Энки разом передвинули цепь, отожрали у горы с десяток метров высоты, но до вершины оставалось ещё удручающе далеко.
Как минимум шестеро криитов не подавали признаков активности на общем канале, ещё пятеро докладывали о ранах. А пошедший на прорыв «Коппульсо»…
Когда бронированный транспорт рванул вверх по украшенной черепами аллее и поднялся метров на двадцать, будто собираясь на полной скорости протаранить свето-струнного Биди в ступню, под его передними колёсами внезапно раскрылась примитивная, но вполне эффективная западня. Куда фаэтон на полной скорости и ухнул всей носовой третью, врубившись в пол пещеры с таким грохотом, что у меня заболели зубы.
Я беззвучно выругался.
Как ни крути, но пока было рано однозначно утверждать, что операция «Ощутимое присутствие» складывается в пользу доблестной экспедиции многоуважаемого господина фер вис Кри. И это, со всей очевидностью, всё сильнее прорезало морщинку на лбу одной известной мне особы…
Снова выругался. Только сейчас заметил Ункац-Арана — деловито окопавшись под колесом бронефаэтона, он рассматривал склоны и чехарду оборонявшихся через прицел ассолтера, но стрелять с такой дистанции даже не рисковал.
— Удобно устроился⁈ — фыркнул я.
Старик внезапно повернулся, будто услышал.
Обнажил резцы, вынудив показать ему сначала скрещённые пальцы, а затем оттопыренный мизинец. В ответ гадатель опустил усы и укоризненно покачал головой, но больше ничем на оскорбление не отреагировал.
Я снова сунулся к краю бронированного укрытия.
Над полем боя всё ещё размахивали лапами и скалились слепки древних божеств. Скрытые в склонах динамики извергали в воздух их хриплое «рычание», один звук которого — тщательно сбалансированный и срежиссированный, — заставлял диафрагму отзываться примитивным, почти не контролируемым ужасом. Только теперь стало заметно, что иллюзиумные гиганты сбоят, а в прорехах на их огромных телах виднелись облака и завихрения подступающей пылевой бури.
Интересно, сколько же поколений эти двое охраняют заветный вход?
Казоку-йодда снова вскинули фронт, отвоевав ещё несколько бесценных метров склона; поднимались цепью, неспешно, старательно проверяя уровни на скрытые яодуны или ловушки.
С крыш бронетранспортов короткими очередями плевались супрессоры. Бронза и его отряд закрепились-таки, причём основательно выше основной стаи, и теперь выдавливали манксов огнём во фланг. Однако в целом противостояние начинало вязнуть в карамели равновесного соотношения сил.
Ну, что же… Как там говаривал Подмастерье Ганкона? Чтобы драться со зверем наравне, нужно самому стать зверем…
Я перехватил ассолтер и проверил кассету. Переключился на личный канал Ч’айи.
— Оставайся здесь, — попросил с предельным спокойствием. — Проверю путь и дам знать, когда можно рвануть следом. Побежишь быстро и постоянно пригибаясь, сисадда?
Она ответила взглядом, в котором плескался страх.
— Ты не посмеешь!
— Посмею, детка. — Я улыбнулся, и это было от души. — Ради тебя и всех, кто внутри.
Да, пожалуй, в тот момент я действительно так считал. А потому (не позволяя себе замешкаться и передумать), поднял оружие к плечу и выскользнул из-за шестиколёсной туши «Коппульсо».
Пригнулся, добежал до примеченного ранее валуна, присел.
В который раз возблагодарил медицинское оборудование Хадекина фер вис Кри за починенные рёбра. Несколько раз глубоко вздохнув, снова вскочил и бросился вверх, петляя, но пока не начиная стрелять.
А вот по мне пару раз бахнули — по камню слева чиркнуло с искрой, неподалёку взметнулся глиняный фонтан, и только затем до ушей докатились гулкие хлопки буар-хитт.
