В общем, вышли они на наш блок-пост. Минимум треть сразу на минах легла. Север их на совесть ставил, не зря в советской армии сапером два года оттрубил. Приличную часть еще на подходе ТШО-шкой сожгли. Ну, а по остальным пришлось уже пулеметами работать. Повезло еще, что снарядов с жидкой «начинкой» хватало. Если и не прямое попадание в толпу, так один хрен брызги далеко разлетаются, а от них сам знаешь… В общем добавили гадам паники. Многие, обезумев от боли, метались по улице, мешая атаке и даже нападая на своих. Но часть до блокпоста все-таки добралась…

Орудие раздолбали сразу, а пулеметы перезаряжать… кто ж тебе время даст? Сошлись в рукопашную. Ох, не зря нам в снарягу мечи дали…

— Подожди, — перебил его я, — как это раздолбали?! Они же только на людей нападают!

— Как-как… — буркнул он, — очень просто! Мокрица эта, чтоб ей… добежала, несмотря на все попадания и захавала наш штурмовик! Витек еле-еле отскочить успел. Правда, тут же и сдохла. В лафете-то, как-никак, еще половина боекомплекта оставалась… Повезло еще что эта последняя была, остальных еще на подходе положили. Ну, а дальше ты, наверное, и сам видел. Отбились с трудом, но, слава Богу, без потерь. Повезло… Только Витьку руку оторвали, да Игната погрызли серьезно.

Переведя взгляд на указанных людей, я только покачал головой. Если командира и порвали, то по нему это явно заметно не было. Новая одежда и ни следа усталости. Вон как жарко спорят с Володей. А вот мрачный Виктор, лежащий на спальнике, прижимал к груди короткую культю, которая заканчивалась уже чуть ниже плеча. Да…

— А чего назад не прирастили?

— Так что приращивать-то? — удивился Антон, — из желудка твари ее попробуй, вытащи! Да и откуда время взять? Наших так с моста выжимали, что еле отступать успевали. Ничего! За недельку отрастет. А сейчас уж ничего не попишешь. Одного его резерва на полноценно выращивание не хватит, а скидываться всем, да еще в такой обстановке…

— С этим ты понятно. Ты лучше расскажи, как вы тут оказались и что с детьми? — не понял я.

— Через третий мост, — вздохнув, ответил мой друг, — Как заварушка началась, так Север некоторое время поразмышлял, а потом приказал выдвигаться к третьему мосту. Там как раз такое затишье, что Ремизов весь извелся уже. Лучшего момента и представить нельзя. Погрузились всей кучей, да поехали. Ребята аж обалдели, когда нас увидели.

— А кто говорил, что тварей на этом берегу нет? — поинтересовался я, указывая на уже прекратившего ощупывать свою шею спецназовца, пьющего сейчас что-то из фляжки.

Проследив за моим взглядом, Антон помрачнел:

— Мы тоже так думали… Крупного ничего не обнаружили, местность со спутника и беспилотников осмотрели и успокоились. Как оказалось зря. Мелочи сюда хоть и мало успело просочиться, но все же хватает. Потому и посты усилили. Кольцо вокруг города давно уже захлопнулось. Там теперь столько техники, солдат и всевозможных систем обнаружения, что хрен кто проскочит. Вот только не идут туда твари. На этот берег рвутся. Хотя по идее в оцеплении тоже люди стоят. И немало. Тянет их что-то сюда…

— Знать бы только что.

— Угу…

— А что с группой Владимира? Где остальные?

Антоха немного помолчал, потом вздохнул и ответил:

— Нет больше остальных. Треть погибла при посадке, в основном спецназ — их вертолет упал как раз на дом. Остальным хоть и повезло, живые остались — зато все ранены. Пока в себя пришли, пока друг друга залатали… В общем, на мост вышли аккурат с тварями. Позиции занять естественно не успели. Начался тяжелый встречный бой. Кое-как отбились, но атаки практически не прекращались. После очередной такой волны, было принято решение подорвать мост. Все оставшиеся в живых, отошли к нам.

— Кто? — только и спросил я.

— Кирилл и Павел.

Помолчали. Не могу сказать, что я знал их хорошо. Нет, друзьями мы не были. Точнее не успели ими стать. Веселый пожилой охотник Павел, все свободное время пропадавший на дежурствах в лесу и его извечный напарник, так любящий играть на гитаре и ходить рыбалку. Их вечные шутки и приколы друг над другом. Веселые рассказы и байки, в огромном количестве выливающиеся на благодарного слушателя. И ведь хоть бы раз повторились! Два друга, остались неразлучными и в этот раз…

— Ладно, пойду я, — хлопнул меня по плечу Антон, — мне сейчас еще на пост заступать. Ты поспи пока лучше. Не думай ни о чем, так оно легче.

Молча кивнув, я проводил его взглядом. Да, жизнь продолжается… Не мотря ни на что… У нас еще осталась работа.

В пять утра меня разбудили громкие вопли на улице. Подлетев на месте, я схватился за лежащий рядом пулемет и принялся ошалело оглядываться, пытаясь понять, что же произошло. Судя по всему, таким выглядел только я, так как все прочие моментально вскочив со спальников без единого сна в глазу, уже выбегали на улицу. Мда… опыт не пропьешь. Впрочем, крики оттуда раздавались скорее возмущенные, чем тревожные.

Поняв, что заснуть уже не удастся, я тяжело вздохнул и побрел вслед за остальными. Интересно ведь! Почти одновременно со мной со второго этажа спустился слегка помятый и донельзя мрачный Владимир. Видимо поспать сегодня ему удалось не так уж и много, поэтому командир первой группы пребывал отнюдь не в самом лучшем расположении духа. Ох и достанется же сейчас кому-то…

Когда мы вдвоем вышли на скудно освещенную оставшимися уличными фонарями набережную, то застали всех свободных от вахты ребят и дежурных в крайне веселом настроении. Утомленные кровью и постоянным нервным напряжением бойцы, просто висели друг на друге, заходясь в очередном приступе безудержного хохота. В центре же всеобщего внимания восседал с донельзя обиженной физиономией Илья, держа на руках… мокрицу! Вот только размером она была существенно скромнее тех гигантов, что жрали наши танки как пирожки. Сантиметров пятьдесят в длину и двадцать пять в ширину. Мощный панцирь отсутствовал. Вместо него спина была покрыта гладкой коричневой кожицей, впрочем, довольно толстой с виду. Многочисленные мохнатые лапки, сейчас поджатые к брюху, мирно лежали на коленях у парня. Тварь уютно устроилась у него на руках и, кажется, не собиралась ни нападать, ни убегать куда-либо еще. Даже слегка похрюкивала, как сытая кошка, и тихонько пощелкивала крепкими жвалами.

— Это еще что?! — выпучил глаза командир, видя такую картину.

— Это Броневичок, — невозмутимо ответил наш штатный алхимик, поглаживая по спине маленькое чудовище. Судя по всему, ей это понравилось, так как довольное хрюканье стало существенно громче.

— Ты охренел что ли?! Брось сейчас же пока она тебе ноги не отгрызла!

— Вот и я о том же! — возмущенно взвыл откуда-то со стороны Виктор, чем вызвал очередную волну хохота.

Причина всеобщего веселья выяснилась почти сразу. Примерно в два часа ночи к посту, на котором стоял Илья, вышло вот это вот маленькое… чудо. Тот поначалу удивился, но видя, что иноземное существо не проявляет агрессии, попытался установить «контакт», ну… точнее эксперимент. Экспериментатор, едри его за ногу, как любил выражаться Альцман. После почти получасовой работы, стало ясно, что тварь совершенно не реагирует на плоть, при этом проявляя дикий интерес к любому металлу. Более того, если на нее не нападать, то это вполне себе милое и даже ручное существо. Во всяком случае, детеныши. Проверять такое на взрослых особях, думаю, не хватило бы дури даже у аспиранта Альцмана.

Привлеченные тихой возней остальные дежурные, выяснив причину шума, только покрутили пальцем у виска и удалились бдить дальше, решив про себя, что чем бы дитя ни тешилось… лишь бы не заразно. Да и ученым все же польза — живой материал будет очень необходим для исследований. Следует отметить, что, не смотря на всю внешнюю беспечность нашего умника, подобраться к нему незамеченным не удавалось еще никому. Помню как в бесконечных схватках, проходивших на базе у Альцмана, мы, бывало, нападали и на персонал. Просто так, ради шутки. Однако застать аспиранта врасплох так никому и ни удалось. В ответ на наше удивление он тогда только хмыкнул, сославшись на трудное детство и богатый жизненный опыт. После этого, а также особенно мощных звиздюлей полученных от «жертвы», охота устраивать на него засады как-то незаметно пропала.