— Какие еще настойки? — удивился я, — Вы ведь говорили, что нам нельзя пить при тренировках?

— Пить нельзя, — согласился он, — а вот настоечки, что Илья варит, не только можно, но и нужно. Сыворотку помнишь, что он тебе сунул?

Я кивнул.

— Вот, на подобии нее еще препараты имеются. Причем все природного состава, так что не боись, не отравит, — рассмеялся он заметив мое выражение лица, — и ты будешь пить и ребята. Восстанавливает силы, стимулирует память и улучшает самочувствие. Самое то! Когда наши лесовики их изобрели, им такую премию за это вкатали — мама не горюй! Ускоряет обучение личного состава в разы! Президент лично награды тогда вручал. Так что не бойся. О! А вот и они.

В подвал заглянул Илья, держа в руках стульчик и небольшой мешок. В мешке оказались стограммовые бутылочки без каких либо подписей, зато с разноцветной жидкостью трех цветов: синего, зеленого и красного. Увидев их я хмыкнул:

— Жизнь, манна и яд?

— Послал мне Бог геймера, — закатил глаза Владимир.

— Нет, — не моргнув глазом, ответил Илья, — ежевичная, малиновая и с красителем. Это чтобы не перепутать.

— А подписать не судьба? — поинтересовался я.

— Да можно, — пожал плечами он, — но мне так больше нравится. Ежевичная — она для восприятия и памяти, лучше будешь все запоминать. Малиновая — слегка модифицированная сыворотка регенерации, точнее ее травяной вариант, более слабый, но зато без побочных эффектов. Зеленая — общеукрепляющее, витаминка, так сказать. Сил придает, помогает быстрее восстанавливаться.

— А что за побочные эффекты? — подозрительно посмотрел на него я, сразу вспомнив про его выходку с водой.

— Да пустяки, — отмахнулся он, — чувство эйфории и неограниченных возможностей. Это конечно пустяки, но не в каждой ситуации. Сейчас я как раз работаю над тем, чтобы исправить этот недостаток. Ну да ладно, мешочек у меня будет, если что кричите.

Раздав всем бойцам по бутылке с фиолетовой и зеленой жидкостью, он сел на свой стульчик в углу, и достав из того же мешка книжку, принялся как ни в чем не бывало ее читать.

Ребята же, по быстрому прикончив содержимое полученных бутылочек, вновь вернулись к занятию.

— Пей давай, чего встал, — обратился ко мне Владимир, — сейчас по базе твоей пройдемся, чтобы тело вспомнило, а потом уже переучивать тебя буду. Ты ведь в армии давно служил?

— Год назад, — ответил я, пробуя фиолетовую настойку. На удивление никаких посторонних привкусов, кроме ежевики там не ощущалось. Совсем. На вкус так обычный морс. Не сказали бы, так никогда бы и не подумал, что это жутко секретная разработка российских ученых.

— Нормально, — кивнул он, — выпил? Ну давай посмотрим чему тебя научили там.

Следующие полчаса я отрабатывал в ускоренном режиме все технику армейского рукопашного боя. Нельзя сказать, что в роте я был одним из лучших, но и худшим никогда не ходил. Мастер не применял ко мне никаких не знакомых приемов, ограничиваясь набором тех что знал я сам, не стремился он и к выяснению первенства, наоборот, дал спокойно отработать на себе мою технику и похоже остался вполне доволен результатом.

— Хорошо, — кивнул он, в очередной раз поднимаясь с пола, — похоже база у тебя и вправду неплохая. Кто учил?

— Смирнов, Виктор Петрович, — ответил я.

— Не знаю такого, — покачал головой Владимир, — впрочем, неважно. Всем стоп! — крикнул он, повернувшись к остальным, — Значит так. Работаем по такой схеме: я показываю прием, потом вам полчаса на его отработку, Диме — пять минут, отрабатывать будет на мне. После чего показываю новый и все повторяется. Каждый час принимаем фиолетовую настойку, это обязательно. Зеленой не злоупотреблять! Мне ваша выносливость нужна, а не привыкшее к допингу тело. Днем перерыв на обед и полчаса на отдых. Затем все по новой. После ужина спарринг со мной и отдых до утра. И, кстати, если я забыл сегодня про утреннюю пробежку, это не значит, что так будет всегда. Всем пять километров, Дмитрию — пятнадцать.

— Сколько?! — выдохнул я.

— Пятнадцать, — спокойно ответил он, — и про полосу препятствий также не забываем, через два месяца вы должны будете перейти уже на большую, так что не затягивайте. На ближайшее время у вас регламент такой и будет: подъем, пробежка, завтрак, полоса препятствий и тренировки.

— А если сердце не выдержит? — поинтересовался я, — нельзя же так людей загонять.

— Выдержит, куда оно денется, — отмахнулся он, — у тебя оно так вообще теперь двужильное, а в случае чего лекарь под боком всегда, — он кивнул на сидящего в уголке Илью, — он запустит. Так что разговоры пустые оставим. Начали.

К ужину я вымотался так, что Илье пришлось заливать мне в рот настойку, так как сам ее выпить я не мог при всем желании. Руки не слушались абсолютно и единственное на что хватило сил, это только чтобы открыть рот. Зелье и впрямь творило чудеса, надо было отдать ему должное. Буквально через пять минут после его приема, усталость проходила совершенно, как будто и не было всех этих многочасовых тренировок. Моральная же усталость никуда деться не могла, но с ней мириться было немного легче.

На ужин, равно как и на обед с завтраком, нам теперь полагались двойные порции. Удивительно, но не смотря на то, что и обычная порция тут была немаленькой, я съедал две и еще при этом оставался слегка голодным. Правда ограничений на количество еды тут не было, и это не могло не радовать.

Слегка осоловевшие после ужина, мы вшестером сидели в спортзале и обсуждали, как же так можно было пройти полосу препятствий за столь короткое время. Мозги ворочались с трудом, и ничего путнего кроме как обежать ее с боку или придумать зелье сверх скорости в голову не приходило.

Оторвал нас от размышлений довольный Владимир, вернувшийся в зал с ведром ледяной воды в одной руке и пирожным в другой. Следом за ним зашел мрачный Илья, и храяпнув зеленой настойки, сел на свой стульчик.

— Значит так, господа, — наш наставник поставил ведерко на пол и обратился к нам, — каждый спарринг со мной, это имитация реального боя. Щадить не буду никого. Сдерживать удары тоже. Ваше тело должно научиться бояться. Страх должен сидеть в каждой его клеточке. Оно должно знать какая расплата последует за неправильно выполненное движение или секунду промедления в бою. Только так вы можете научиться выживать и беречь себя. Только так, приняв боль, вы сможете не только ее контролировать, но и предчувствовать действия противника. Тело будет само чувствовать куда придется удар, и реагировать до того, как вы даже сообразите об этом. Тело должно бояться, разум — подчинять его страх своей воле.

— Это Спарта! — шепнул мне на ухо Иван, глядя на вдохновлено вещающего учителя.

— О, я вижу, уже есть первый доброволец! — услышав, улыбнулся тот, — ну что ж, прошу, — указал он рукой на центр зала и запихнул в себя остатки пироженки, — в выборе приемов вы не ограничены, как и я кстати, поэтому бой будет максимально реальным.

— Так нечестно, — попробовал возмутиться шутник, — мы же только начали учиться.

— Подумать только, — удивился Владимир, — а вашему противнику вы тоже так будете говорить? Встретили вы значит вражеского диверсанта в лесу и первым делом ему: «Товарищ, чур по голове и ниже пояса не бить, и вообще, приемов кроме как из школы самбо не применять» да?

В зале раздался смех.

— Так мы ж сейчас не в реальных условиях, — смутился Иван, — так ведь и убить можно.

— Можно, — согласился мастер, — если у тебя получится меня убить, или хотя бы серьезно покалечить, то я назову мастером и выплачу премию в размере своей годовой зарплаты.

— Ага, хрен я потом от вас что получу, с того света то, — пробурчал Иван и все снова засмеялись.

— Я абсолютно серьезно, — покачал головой Владимир, — у тебя есть хороший шанс повысить свое финансовое положение. Ладно, а теперь серьезно. Запомните, — он опять повернулся ко всем, — на спарринге я ваш враг номер один! Я враг государства номер один! Думайте про меня что хотите, но вы обязаны меня уничтожить любыми средствами и приемами за наиболее короткое время. Эта ваша главная и первоочередная задача. Всем ясно?