К чести юного тирра надо сказать, что несмотря на трясущиеся коленки и мокрые штанишки, он всё же не кинулся напиваться, чтобы заглушить накативший на него ужас. Хотя очень хотел и даже порывался несколько раз. Но мысль, что так он упустит время, отпущенное ему на спасение, взяла верх над иррациональными позывами.

Первая относительно здравая идея, как сохранить свою голову на плечах, заключалась в том, чтобы побыстрее выразить свою безграничную поддержку королеве Гианаре и молить её о защите от Мердгресов. Но, по трезвому размышлению, он вынужден был отбросить эту идею как бесперспективную. После событий на площади горшечников подобное проявление слабости станет приглашением Гианаре прибрать к рукам имущество его рода, а его самого утилизировать по-тихому. Со слабаками никто не считается и ими никто никогда не дорожит. Кроме того, что приказ на устранение отца могла отдать и сама королева Гианара. Благо, было за что. А ещё она может головой младшего Дармента купить себе лояльность восточного владыки Гренудии.

Весь остаток дня и всю бессонную ночь Палмер метался, ища выход из ловушки, в которой он оказался из-за безрассудства почившего родителя. Он полностью устранился от хлопот по организации похорон отца, которые пришлось взвалить на на себя младшей сестре. Лишь под утро усталость взяла своё и он забылся тревожным сном. Следующим утром, когда сонный и мрачный Палмер вкушал завтрак, дворецкий сообщил, что для юного тирра доставили особо важный пакет, который надлежит вручить лично в руки. Подобная формулировка прозвучала в свете недавних событий особо пугающе. Но всё же юноша распорядился впустить посыльного, которому он велел положить послание на край стола. Лёгший на стол пакет украшала надпись: «Точные сведения о том, что произошло вчера».

Бледный, перепуганный Палмер кинул на конверт все известные ему диагностические плетения, получая неизменно один и тот же результат: ничего опасного в нём не содержалось. Вскрытие показало, что внутри действительно находилось всего лишь письмо. Но вот содержимое вызвало бурю эмоций. Убийство отца «Чёрными кинжалами» оплатил лерр Артримор! Причём неизвестный доброхот чуть ли не поминутно расписал, через какую цепочку посредников и какую сумму он передал, так что выглядело всё крайне убедительно.

Написавший анонимку Крас не скупился на внушающие доверие подробности, так что к концу письма Палмера аж трясло от желания разорвать мерзавца, посмевшего так радикально подойти к устранению препятствий на пути своих матримониальных планов. Не откладывая дела в долгий ящик, новый полновластный тирр решил поступить так, как всегда мечтал, то есть по принципу: «нет человека, нет проблемы». Посему вызвал к себе секретаря отца, который явился незамедлительно. Это был немолодой мужчина, производившей впечатление аккуратности и невзрачности. О его внешности нельзя было сказать ничего кроме: «самый обыкновенный, ничем не примечательный».

— Тирр Дармент был убит лерром Артримором, — без всяких предисловий взял быка за рога молодой аристократ, — Свяжитесь с нужными людьми. Я хочу отплатить этому негодяю той же монетой. У вас есть вопросы?

— Какой суммой я могу располагать? — не моргнув даже глазом поинтересовался тот, будто речь шла о чём-то совершенно обыденном. Ничто в его облике не могло намекнуть Палмеру, что почивший тирр никогда не стал бы поднимать подобную тему не обеспечив максимально возможную защиту от подслушивания.

— Десять тысяч золотых.

— Будет исполнено, — коротко поклонился мужчина и, не дождавшись дополнительных указаний, выскользнул из кабинета. К его счастью, дополнительных бредовых поручений не последовало.

Лерр Артримор отложил прочитанное письмо и устало закрыл глаза. В доставленной утром анонимке говорилось, что Палмер Дармент уже знает, кто нанял наёмных убийц его отца и пылает жаждой мести. Мужчина сидел, откинувшись в кресле, пытаясь решить, что же ему делать. С тех пор, как он отправил свою единственную законнорождённую дочь в Академию магии, удача будто отвернулась от него. И каждый раз, когда ему казалось, что он нашёл возможность исправить ситуацию, результат оказывался неожиданно плачевным. Также вышло и в этот раз. Понадеялся, что устранив хитрого Сирила, он обеспечит не только выгодную партию для Иланы, но и получит влияние на бесхребетного, но очень богатого мальчишку. А вышло, что теперь у него появился ещё один смертельный враг.

Постепенно мысли пожилого аристократа переключились в другу сторону. Насколько нужно сейчас опасаться тирра Велдона? Зная того много лет, он был уверен, что первым восточный владыка нападать не станет, если не будет видеть в этом ясную, существенную выгоду. А выгоды, как раз, конфликт с Артримором не предполагал. Так что, если самому не вставать на его пути, с этой стороны ударов можно пока не опасаться. Но если поведение Мердгреса-старшего спрогнозировать не сложно, то чего ждать от избалованного, недалёкого и потому непредсказуемого щенка Дармента — загадка. И как он смог так быстро разнюхать, кто заказчик? Ещё одна загадка.

Так что лучше будет спрятаться в собственных землях, а не оставаться в столице. Если мелкий Дармент действительно решится подослать наёмных убийц, то дома защищаться будет несравнимо проще. Родной замок — это не столичный особняк, куда местным умельцам пробраться не составит никакого труда. Разложив для себя всё по полочкам, лерр Артримор отдал распоряжения слугам срочно готовиться к отъезду и вызвал дочь.

— Ты звал, отец? — через несколько минут робко спросила та, неуверенно заходя в кабинет и нутром ощущая, что предстоящий разговор ей не понравится.

— Мы уезжаем домой. Иди, собирайся. И отправь кого-нибудь за своими вещами в Академию. В неё ты уже не вернёшься. Выезжаем сегодня. Можешь идти.

С этими словами мужчина открыл полку письменного стола и начал извлекать из него документы, не обращая внимания на замершую дочь.

— Отец! — от удивления девушка даже забыла свои страхи, — Но мне же надо учиться! Я должна овладеть своим даром!

Лерр медленно поднял на Илану тяжёлый, злой взгляд, под которым та сразу же прикусила язык.

— Ты должна была учиться, — тяжело роняя слова, особым ударением подчёркивая слово «была», начал он, — А вместо этого опозорила себя и всю нашу семью. И теперь ты будешь делать только то, что я велю! Или я вычеркну тебя из родовой книги и забуду, что у меня когда-то была дочь.

Не найдя в себе силы что-то возразить, девушка, как сомнамбула, вышла из кабинета, глотая горькие слёзы. Может быть дома удастся вернуть его расположение? Всё же она всегда была его любимицей…

Год 5099 от явления Творца, конец марта

Место действия: Королевство Гренудия, Ограс.

— Ваша милость, — обратился к Палмеру лейтинант, с момента гибели тирра Серила ставший ещё мрачнее и злее, — мои люди доложили, что лерр Артримор с дочерью исчезли из столицы.

Лейтенант не стал уточнять, что уехали, а точнее — сбежали, они уже почти неделю назад. Ровно столько времени Палмер трясся от страха в особняке, требуя превратить его в непреступную крепость и запрещая кому бы то ни было покидать территорию, что изрядно усложнило получение сведений о событиях в городе.

— Срочно вызови ко мне моего секретаря! — взвизгнул Палмер, углядевший в прозвучавшем сообщении намёк на сгущающиеся над головой тучи, — Где этот бездельник пропадает⁈ Он выполнил моё поручение?

— Не могу знать, Ваша милость, — спокойно ответил лейтенант, — его никто не видел с тех пор в особняке.

Услышав это молодой тирр побледнел. В его воображении уже нарисовалось, что секретарь схвачен и под пытками выдал, какое задание получил. В действительности же секретарь был умным, прагматичным простолюдином, всего в жизни добившимся своим умом и терпением. Поэтому, услышав отданное открытым текстом поручение нанять убийц, он прекрасно понял, чем ему грозит продолжение службы потерявшему берега недалёкому мальчишке, решившему поиграть во взрослые игры. Посему взяв выделенную сумму он благополучно исчез в лабиринтах беспокойной столицы. У него были все основания полагать, что в бунтующем городе найти его будет практически невозможно. А за несколько месяцев естественный ход событий так или иначе снимет проблему возможной поимки окончательно. В то, что юный тирр проживёт больше, он обоснованно не верил.