Внезапно Нисари почувствовал будто воздух вокруг превратился в ледяной, вязкий кисель. С ужасом он понял, что испытывает ощущение, прямо противоположное тем, когда «подзаряжался» от своих одноразовых постельных игрушек. Из него кто-то вытягивал жизнь! Он переключился в аурное зрение и обмер: вокруг его тела образовался кокон наподобие того, что создаёт ридитовый ошейник, но из энергий, недоступных даже магу-универсалу! И сквозь этот кокон к его телу цеплялись тысячи нитей, по которым сейчас утекала его жизнь!

Попытка воспользоваться порталом оказалась успешной лишь отчасти: он смог переместиться в свой кабинет в королевском дворце, но вместе с ним туда же переместился ни на мгновение не прекращающий отсасывать из него жизнь кокон. Попытки прорвать облепивший его ужас оказались безрезультатными, попытка вскрыть перворуны намерения кокона привели к тому, что в ответ прямо в его источник жизни впился новый пучок нитей, по которым ещё быстрее побежала зелёная струйка его жизни.

Обезумев от страха, Нисари зачерпнул магические и жизненные силы разом у всех, кто связан с ним чёрными метками и полученной смесью ударил по окружившей его поверхности. Давление немного ослабло, что вселило в напуганного мага надежду. Тогда он изо всех сил, не заботясь ни о чём, кроме своего спасения, принялся тянуть энергию пытаясь перегрузить и разорвать оболочку ловушки. В какой-то момент, когда он уже почти отчаялся, кокон вдруг задрожал и пошёл волнами, будто готовый лопнуть.

«Еще чуть-чуть и я спасён» — мелькнула в голове тёмного властелина искра надежды. Он ещё на немного, из последних сил, увеличил отбор жизненных сил у своих сторонников-рабов. Дрожь и колебания кокона ещё немного усилились. И вдруг поток иссяк: его сторонники отдали всё, что имели, до последней капли. И почти сразу душа того, кто ещё пол часа назад считал себя сильнейшим магом этого мира, оказалось выдернутой из тела. Последнее, что успел увидеть Эрдан Нисари до момента, как его сознание померкло: обтянутый полупрозрачной кожей череп с застывшей на лице гримасой бесконечного страха: костлявая всё же дотянулась до него своею холодной, безжалостной дланью, как он ни оттягивал эту встречу!

Так неожиданно быстро и бесславно закончилась история Тёмного властелина. В первой фазе любой наступательной операции всегда побеждает тот, кто тщательнее изучил театр предстоящей кампании, учёл все детали и мелочи, а затем ударил по самому уязвимому месту с максимально возможным превосходством на направлении главного удара…

Умирая, Нисари очень сильно помог Шелду, когда пытался спастись за счёт тех, кто оказался связан с ним меткой паука. Так одномоментно не только были уничтожены «продавшие свои души», но и в значительной мере парализован бюрократический аппарат Гренудии. А потеря управляемости в момент кризиса — это уже половина поражения.

Год 5098 от явления Творца, на следующий день после зимнего бала, утро

Место действия: Гренудия, Ограс, усадьба Мердгрессов

— Тирр Аллин, беда! — именно такими словами приветствовал Аллина Герберт, примчавшийся ни свет, ни заря в поместье Мердгресов. Рядовые стражники не выдержали яростного напора, а потому предпочли сообщить юному тирру, что к нему прорывается какой-то бешеный, заявляющий, что они очень хорошо знакомы.

Видеть всегда невозмутимого тёмного мага в состоянии жесточайшей паники было крайне непривычно и неожиданно. Смуглое лицо Герберта в настоящий момент имело серовато-землистый оттенок, свидетельствуя о запредельной степени волнения или испуга.

— Что-то случилось с Дианой? — мгновенно сообразил Аллин.

— Да, она умирает! — выпалил тёмный маг, — И целитель не может понять, что произошло! Диагностические плетения показывают, будто из неё разом ушла жизнь! Вы попытаетесь её спасти?

Как бы ни старался последнее время Мердгрес-младший держаться подальше от своей опасной знакомой, но проигнорировать призыв о помощи никак не мог. Не задумываясь, он метнулся на конюшню, где резко подскочившие конюхи, побив все рекорды, оседлали одного из коней. И уже через десять минут двое всадников, высекая копытами искры из булыжников мостовой, помчались по пустынным улочкам столицы.

Знакомые охранники при их приближении быстро распахнули ворота, пропуская долгожданную помощь. Двери в особняк сейчас, вопреки обыкновению, также открылись сразу, как только Аллин соскочил в лошади:

— Где она? — спросил он у бледного, перепуганного дворецкого. Тот лишь указал вверх по лестнице и промычал что-то невнятное. В несколько прыжков маг оказался на втором этаже. Перед одной из дверью он увидел знакомую девушку, Аниту. По её остекленевшему взгляду, направленному в открытую дверь одной из комнат было без слов ясно, куда следует мчаться дальше.

Однако то, что он увидел, влетев в кабинет Дианы, было воистину ужасно. Вместо красивой, цветущей женщины, на полу кабинета лежала мумия высохшей и совершенно седой, сморщенной старухи. Никаких признаков жизни ни в углублённом, ни в аурном зрении не наблюдалось.

— Она умерла. Я был совершенно бессилен ей хоть чем-то помочь… — совершенно тусклым, лишённым каких-либо эмоций голосом то ли проговорил, то ли прошептал пожилой целитель. — Но главное, взгляните вот на это, тирр Мердгрес.

Юноша подошёл ближе и посмотрел туда, куда тыкал пальцем показывал пожилой маг: на левой руке покойницы зияла чёрная каверна в форме паука.

Следующим после бала в Академии утром король Эдмер проснулся в крайне благодушном настроении. Стоило ему открыть глаза, как он сразу вспомнил, что сегодня принцесса с утра должна получить письмо от своего «неверного возлюбленного». Слёзы любимой дочери видеть, конечно, будет неприятно, но то, что наконец удалось избавиться от занозы в лице ненавистного щенка, не могло не радовать. Пока король облачался и проводил все положенные утренние процедуры, секретарь доложил, что ранним утром принцессе и в самом деле доставили письмо от тирра Мердгреса-младшего.

Мурлыкая под нос песенку крайне фривольного содержания, донельзя довольный король вышел к завтраку. Каково же было его удивление, когда в трапезной он застал свою дочь если и не в радостном настроении, то как минимум в благодушно-умиротворённом. Это как-то не вязалось с текстом послания, которое обязано было вызвать совсем иные переживания.

— Доброе утро, папочка! — приветствовала его дочь, сопроводив слова улыбкой, от которой в душе у короля раньше всегда распускались цветы и пели птички. Всегда, но не сегодня.

— И тебе доброго утра! — ответил он, погружаясь в непонимание всё глубже и глубже. — Как прошёл вчера бал?

— Ой, папочка, суматошно и сумбурно! — весело чирикнула девушка, — весь день всё шло на перекосяк! Если что-то могло случиться, то обязательно случалось! А потом ещё и эта бестолковая мерла Ордлин куда-то исчезла и тирру Мердгресу пришлось отлучиться, чтоб помочь ей в очередной раз избежать неприятностей с прочими оборотнями. Ну, ты же знаешь, Мердгресы были вынуждены взять её под защиту после той омерзительной выходки принца Никреда.

Слушая совсем не трагическую речь дочери, король еле сдерживался, чтобы в лоб не спросить, почему принцесса не ревёт белугой, если всё прошло так, как задумано принцем Ланфером⁈ И размышляя на эту тему он почти пропустил ключевой момент:

— Мне Аллин сегодня написал, что только благодаря череде везений ему удалось вызволить эту дуру из неприятностей и теперь ей пришлось срочно покинуть Ограс. А сейчас Аллин готовится к предстоящей поездке в Эльфару на практику. Но будет рад, если я найду повод пригласить его во дворец, так как очень сожалеет, что вчера нам не удалось потанцевать и поговорить. Правда здорово, папа?

Здорово было настолько, что Эдмера чуть не разбил инсульт от «накатившего восторга». Но, вероятно, у Творца сегодня был день невиданной щедрости на сюрпризы. Не успел король осмыслить всё то, чем порадовала его любимая доченька, как в обеденный зал влетел один из камергеров Его Величества, ранее посланный им передать поручения личному секретарю короля: