Его расслабленное величество пребывал в самом умиротворённом настроении, возлежа в полукресле-полушезлонге в саду и наслаждаясь пением птиц и благоуханием цветов, когда пред его благодушным взором предстал взмыленный и дёрганный младший брат.
— А, Луг, приветствую! И что же тебя так взволновало, что ты решился нарушить заповедь: «Полководцы не бегают»?[103]
— Приветствую, брат! Новости из Мингра, настолько возмутительные, насколько же невероятные. В Кжаре на невольничьем рынке оборотни продали два десятка пленных светлых эльфов. В рабство! Эльфов! В Кжаре! Оборотни!
— Бред! Такого просто не может быть! За всю историю Эльфары ещё не нашлось никого, кто б решился совершить самоубийство настолько мучительным способом!
— Я сам не поверил. И потратил несколько недель на сбор и многократную перепроверку столь невероятного сообщения. То, что такое имело место, в итоге подтвердили абсолютно все мои агенты в Мингре. В Корленоре паника, но надеются, что наш гнев падёт на оборотней, поскольку люди тут, как бы, и ни при чём.
— Какой клан оборотней в этом засветился?
— Никакой. Это приблудные, внеклановые оборотни. В Кжаре их никто не знает. Из ниоткуда появились, продали пленных торговцу из княжества Фемба и тут же исчезли. Торговец, как будто только их и ждал, загнал пленников в трюм и в тот же день уплыл восвояси. Видать точно знал, кому можно сбыть настолько опасный «товар»…
— До артгарцев нам добраться будет проблематично. Но, я думаю, стоит направить в Корленор ноту, что ещё одна такая продажа и Мингр станет следующим, кого Эльфара показательно покарает. А нам самим надо в кратчайшие сроки пройтись по Тардии огнём и мечом, чтоб впредь ни у кого даже мысли не возникло забывать, что допустимо в отношении высших, а что — нет.
В тот же день Великий Князь созвал совет Великих Домов, на котором сообщил о совершенно невероятном прецеденте. Члены совета поначалу даже не знали, как на такое реагировать. Во все времена Эльфара была главным беспредельщиком-отморозком всей Ойкумены. Традиционно именно эльфы творили всякие непотребства с прочими разумными, чтобы подчеркнуть собственное превосходство. И сама мысль, что кто-то может их переплюнуть, просто не укладывалась в простые ушастые головы. Причём кто? Какие-то полуживотные?! Истребить! Выжечь калёным железом! Воспринимать Тардию как серьёзного противника никому из участников совета даже в голову не пришло.
Отсутствие какой-то внятной внутренней политики у них вело к тому, что магов было гораздо меньше, чем могло бы быть, поскольку большинство мелких кланов не имело средств на обучение своих одарённых. К тому же уже более пятисот лет эта страна-недоразумение была неспособна породить полководца, чей «стратегический гений» смог бы предложить план сложнее, чем «налетаем весёлой толпой и мочим всех подряд». Опаснее всего оборотни становились под рукой полководца-человека. Но уже очень давно они предпочитали быть битыми, но гордыми, чем победителями под рукой людей. Так или иначе, всё же было решено отрядить для карательной миссии две трети от постоянного профессионального войска, численность которого в Эльфаре на протяжении многих веков сохранялась на уровне пятнадцати тысяч бойцов.
В чём эльфы традиционно превосходили своих соседей, так это в скорости перехода от слов к делу. Уже через три дня десятитысячное воинство двинулось в поход. Вопреки ожиданиям, войско шло не на восток, а на юг. Прямой дороги из Леконнеля в Тардию не существовало, поэтому пришлось двигаться до Оэсола, пограничного с Драурой города-крепости, откуда на восток уходила «магистраль международного значения», по которой уже лет триста никто кроме эльфов и их подданных ездить не решался.
В марширующем войске царило приподнято-весёлое настроение. Подавляющее большинство светлых радостно предвкушало несколько недель веселейшего и высокоинтеллектуальнейшего развлечения, после которого о народе оборотней можно будет говорить исключительно в прошедшем времени. О том, что что-то может пойти не по плану, никому из героических карателей в голову совершенно не приходило…
* * *
Год 412 от воцарения династии Алантаров, середина марта
Место действия: Западная Тардия, бывшие земли клана Телгин, правый берег реки Торнсау.
Река Торнсау берет своё начало на ледниках северного хребта Тардийских гор, устремляясь почти строго на юг, через всю Тардию, вбирая бесчисленные притоки и вырываясь на равнину, прорезав в скальной гряде красивейший каньон с поэтичным названием «Гранитные ножи». Выпустив в длинном гранитном коридоре всю накопившуюся ярость, река выплёскивается на равнину и, сразу повернув на восток, к океану, меняет свой характер до неузнаваемости. Теперь это степенная, широкая и вполне судоходная водная артерия, которую сложно соотнести с тем бешеным, неистовым потоком, каким она являлась всего в десяти верстах вверх по течению.
Именно здесь, на правом берегу Торнсау, на плоской, как стол, равнине, утром двенадцатого марта сошлись два войска: эльфийские каратели и клановое ополчение оборотней. При том, что оборотней было почти в три раза больше, двадцать семь с половиной тысяч против десяти тысяч у эльфов, большинство воинов-эльфов нисколечки не сомневались в исходе сражения. Да, эльфы были неприятно удивлены, что Арсарам удалось собрать столько всякого сброда, но исход сражения определяло не общее количество «мяса», а число магов и воинов-мастеров. И с этим у оборотней дела обстояли заметно хуже. По магам превосходство эльфов было «восемь к одному». Вся надежда оборотней сводилась к переходу в ближний бой, где в частичной трансформации даже обычные перевёртыши имели неплохие шансы против воинов-мастеров светлых.
Главнокомандующий эльфов, эйр Катиджерн Дей, был несколько удивлён, что оборотни не попытались напасть в лесу, где эльфийские маги вынуждены были бы работать на минимальных дистанциях. Но, вероятно, животные настолько утратили способность соображать от страха, что упустили свой единственный шанс. Эйр Дей не стал особо рефлексировать по поводу глупости своих противников. Вместо этого он порадовался, что можно без всяких переусложнений перемолоть врага с недоступной тому дистанции простой фронтальной атакой. Под такую схему он расставил всех магов-стихийников равномерно по всей ширине поля. Воины-мастера частично встали с флангов, частично — во второй линии. Решив не затягивать, чтобы управиться если не к обеду, то хотя бы к полднику, эйр Дей скомандовал начинать. Запели трубы и ряды его воинства двинулись в направлении противника.
Гуннар Арсар, наблюдая за безукоризненно ровной линией наступающих светлых размышлял, не слишком ли мало они взяли противомагических кандалов для такого жирного улова. Он свято верил, что дар великого предка сработает именно так, как было обещано. А значит, прибыль от предстоящей кампании превысит все разумные пределы, если большую часть пленников удастся живыми и не слишком помятыми доставить в Кжар.
Как и предполагали оба полководца, вся движуха особо не затянулась. Когда до подходящих эльфов оставалось не более семисот шагов, из неподвижного строя оборотней вперёд вышло девять воинов в масках, закрывающих лица. Они также оказались равномерно распределены от края до края построения через равные промежутки. По команде массивного воина в самом центра, все они дружно направили на приближающееся войско тонкие чёрные трубки, на концах которых полыхнуло ярко-красное сияние. И всё войско эльфов плавно осело на траву. В рядах оборотней раздались громкие команды, в ответ на которые воины быстро кинулись вперёд и начали проворно паковать бесчувственные тела ушастых в кандалы. Эйр Дей наблюдал за происходящим отказываясь поверить, что видит всё это на яву, а не в кошмарном сне-полубреду. Прошло меньше десяти минут, как он отдал приказ об атаке, а уже всё кончено. И кончено таким невообразимо-жутким образом. Из ступора его вывели окрики нескольких десятков его офицеров, остававшихся рядом с ним. До всех, кроме эйра Дея дошло, что теперь самое время выполнять манёвр «отход на заранее подготовленные позиции». В смысле — драпать впереди собственного визга, потому как в их направлении бодро мчалось несколько перевёртышей, в том числе — пара с этими ужасными трубами.
