Тиред почувствовал себя так, словно запустил руку в дупло, где кишат слизни. Так вот к чему этот разговор: отцу нужна карта.

— Ихний маг, как ты его назвал, сделал меня нормальным! — гневно воскликнул он. — Не Окато, не Колдун, не кто-то другой из магов Ордена, которыми снизу доверху набита Башня!

Тиред хотел сбросить с плеча руку отца, но Великий Хранитель сжал её неожиданно сильными пальцами.

— Прекрати истерить! — рявкнул он. Глаза под широкими бровями сурово блестели. — Как же дёшево они тебя купили. Ты забыл о том, кто ты. Ты — сын Великого Хранителя Элсара. Тебе хотя известно, кто такие Хранители? Кем они были в прежние времена? Какой властью и величием обладали?

Тиред, оробевший от вспышки злости отца, а в особенности от его неожиданно сильной хватки, отрицательно покачал головой.

— Хранители традиционно сохраняли единство Азара, — заговорил отец менторским тоном. — До войны магов на них всё держалось и ни одна лесная бородавка не могла им перечить. Но потом всё измельчало и растерялось — и все измельчали. Осталось только имя. А ты сейчас хочешь променять власть Хранителей на конский хвост леснухи?

Он, наконец, отпустил Тиреда и прошёл по комнате.

— Мы завоюем лесных и точка, — сказал отец. — А ты сейчас вытрешь слюни и нарисуешь подробную карту крепости. Понял меня?

— Да, отец, — тихо сказал юноша.

По губам Великого Хранителя скользнула удовлетворённая улыбка.

— Так-то лучше, — произнёс он. — Принимайся за карту.

После чего вышел, хлопнув дверью.

Тиред взглянул на лежащий в углу свиток. Убить Владыку, поработить лесных, от которых он не увидел по отношению к себе ничего дурного... В памяти вновь возникло лицо Адель...

— Нет, отец, ты не прав, — шёпотом сказал Тиред, подошёл к кровати и достал из-под перины плащ.

Прежде чем накинуть его на плечи, закрепил на поясе ножны с кинжалом и окинул взглядом комнату, в которой прошло его детство...

— Вернусь ли я сюда? — прошептал Тиред.

Его вновь охватила неуверенность в своих силах и правильности принятого решения. Испугавшись, что окажется вновь затянут в воронку бездействия, Тиред сказал себе:

— Я сделаю это. Возрожу Элсар и установлю на Азарской земле мир и благоденствие, — и добавил услышанное от отца: — Хранители традиционно сохраняли единство Азара.

Не позволяя себе больше колебаться, он накинул плащ и завязал у горла тесёмки. Посмотрел вниз и вскрикнул от изумления — тела не было.

— Я невидим! — прошептал Тиред с детским восторгом. — А-ха! Я могу делать, что хочу!

Пританцовывая, он подбежал к двери, распахнул её и выскочил в коридор. Отец наполнил дом кукрами. Они были везде: стояли, точно изваяния, подпирая стены; сидели на лестнице; ходили по дорожкам сада; охраняли стену вокруг дома, ворота. А Тиред просто шёл мимо них небрежной походной и никто его не видел. В какой-то момент ему захотелось пошалить — дёрнуть кого-нибудь за рукав или поставить подножку. Вот будет потеха!

Но он сдержался. Только пофантазировал, как подойдёт вон к тому здоровяку кукру, который ударом между рогов добил смертельно раненого стрелами канжди, и похлопает его по плечу. А когда кукр в удивлении обернётся, пнёт по колени, отчего здоровяк шмякнется на землю. Тиреда охватил приступ дурацкого смеха. Зажав рот ладонями, он побежал к воротам, но зацепил ногой стоявшую у края дорожки большую вазу. Та закачалась, упала на бок прокатилась с десяток локтей, пока не уткнулась в ногу кукра. Здоровяк подозрительно огляделся по сторонам.

«Вот Вилл меня подери!» — мысленно воскликнул Тиред и стал на цыпочках отступать к воротам.

Кукр продолжал осматриваться по сторонам. Вот он обменялся жестами со стоявшим неподалёку напарником. Они направились к дому, видимо решив, что некто проник туда. Тиред пулей бросился к воротам, проскользнул между охранявшими их кукрами и выскочил наружу. Подгоняемый страхом, побежал дальше. Кровь стучала в висках, в грудь врывался обжигающий воздух, но Тиред не останавливался.

«Улица Двух Богинь... Улица Костей... Где-то здесь должен быть дом мясника Око», — думал он, спеша через засыпающий город.

Над одним из домов он заметил вывеску в виде тушки животного — не то крысы, не то собаки.

«Что же, кажется, прибыл на место».

Тиред остановился, прислонившись к стене дома и восстанавливая дыхание. Не годится будущему Великому Хранителю Элсара появляться похожим на загнанного зверя. По лицу градом катился пот, одежда тоже насквозь промокла и прилипла к телу. Да ещё плащ этот — кажется, за время пути он стал тяжелее и совсем не пропускал воздух. Снять его к Виллу... Неожиданно дверь в доме открылась, и на улицу упал слабый желтоватый свет от масляной лампы.

— Спасибо, господин Око! — раздался дребезжащий женский голос. — Премного благодарна. Завтра будет, чем угостить гостей.

— Пожалуйста, Лукреция, — ответил мужской голос. — Приходите ещё.

Они вышли на крыльцо, и теперь Тиред мог их видеть. Щуплая женщина держала за хвосты двух некрупных безголовых зверьков с короткой шерстью и множеством лап. Мясник Око — Тиред надеялся, что это он и есть — перекрывал дверной проём огромным, подпоясанным широким ремнём, животом. Он вообще был гигантом, этот мясник, а красная рубаха придавала ему нечто огненное, магическое.

Тиред подумал, что рано собрался снимать плащ. Прижимаясь к стене и стараясь ступать бесшумно, юноша приблизился к крыльцу.

Мясник как раз прощался с покупательницей. Желая показать себя галантным, он даже помог Лукреции спуститься с крыльца и проводил до угла дома. Вход оказался свободен. Не теряя времени, Тиред проскочил в дом, осмотрелся.

Сени представляли собой рабочее место мясника: с перепачканными кровью досками для разделки, топором, загнанным в чурбан, к потолку были подвешены тушки таких же многоногих безголовых зверьков двух из которых Око отдал покупательнице. В большом тазу лежали штук пятнадцать их отрубленных голов с длинными висячими ушами и остекленевшими чёрными глазами. Вдоль стен стояли сундуки и корзины. В сенях висел тяжёлый запах крови.

Долго там не задерживаясь, Тиред прошёл дальше и попал в освещённую лампой комнату, разделённую пополам широкой ширмой. Посреди комнаты в полу курился огонь в очаге из камней, и едкий дым тянуло в открытую дверь; за ширмой женский голос тихо напевал колыбельную.

Юноша стянул плащ и в растерянности остановился посреди комнаты, ощущая себя здесь лишним. Он представлял дом сопротивленца совсем другим: с развешанным всюду оружием, приходящими и внезапно исчезающими молчаливыми людьми, атмосферой таинственности и тревоги. А тут обычный дом обычного человека — если не считать забрызганных кровью сеней. Но то кровь животных, не человеческая. Может, Колдун ошибся и мясник не имеет к Сопротивлению никакого отношения?

Тиред посмотрел на зажатый в руках плащ: не разумнее ли вновь надеть его и уйти невидимым, как пришёл?

Хлопнула входная дверь, в сенях раздались тяжёлые шаги хозяина. Тиред второпях начал расправлять плащ вспотевшими руками, выронил, шёпотом выругался, наклонился поднять. Колыбельная оборвалась на полуслове и женский голос спросил:

— Око, ты?

Тут же открылась дверь в сени, и на пороге появилась монументальная фигура мясника. Тиред жалобно улыбнулся:

— Вода — жизнь.

Мясник метнулся обратно и появился уже с топором. Из-за ширмы выбежала женщина по комплекции под стать мужу. В руке у неё был половник, который она держала на манер дубинки, а лицо злющее-презлющее. Тиред окончательно потерялся от такого приёма. Вспомнил о своём кинжале, но его умений управляться с оружием было явно недостаточно, чтобы победить эту воинственную семейную пару. До выздоровления Тиреду оружие не доверяли, особенно после того, как он играясь, сильно себя поранил. А после возвращения из Леса было пока не до уроков.

— Вы неверно меня поняли, — пробормотал он, в панике осматриваясь по сторонам. Окна в комнате не было, единственный выход — через дверь. Может окно есть в той части комнаты, которая за ширмой, но чтобы туда попасть, нужно миновать жену мясника, которая была здоровее Тиреда раз в полтора.