— Это руки, дурачок, — сказала Мира, чувствуя, как на глаза навернулись слёзы радости.

«Теперь всё будет хорошо! — стучало в висках. — Теперь всё будет!»

— У вас слишком много лишнего, — заявил Скандалист. — Не то что у нас. Я всегда говорил: газилинны, венец творения Азара!

Волосатики спрыгнули на пол и теперь изучали камеру, перепрыгивая с цепи на полати, с полатей на лохань и обратно. Со стороны они напоминали взбесившиеся мячики для тенниса. Мира переводила взгляд с одного на другого и преглупо улыбалась.

— Ну что сказать, — пискнул Скандалист: — Милая девичья светёлка.

— А вот это уже грубо, — остановил его Граф.

— И не смешно, — добавил Молчун.

— Эдвуахуаносодор учит меня говорить человекам приятности, — невозмутимо ответил Скандалист.

— Ты самый худший ученик из всех, кто у меня был, — серьёзно заметил Эдвуахуаносодор. Мира предпочитала называть его Граф просто потому, что не могла запомнить сложные имена газилиннов.

Он запрыгнул на полати и оказался к Мире ближе всех.

— Не обращайте на него внимания, — пискнул Граф. — Он всегда глупо шутит, когда чувствует себя виноватым.

Скандалист что-то невнятно пискнул. Но с покаянной интонацией.

— Мы подвели тебя, не появились у лавки торговца, как договаривались. Прости — сказал Молчун, запрыгнув на полати с другой стороны.

Мира хотела сказать, да ладно, что уж теперь. Но неожиданно для себя просто разревелась, как маленькая.

Теперь уже и Скандалист запрыгнул на полати, и все трое потёрлись о её руки, словно котята. К удивлению Миры, покрывающие их волосинки оказались не жёсткими, как она ожидала, а мягкими, на ощупь похожими на человеческие волосы.

— Прости нас, — тихо пискнул Скандалист.

— Хорошо, что вы просто живы, — всхлипнула Мира. — Я испугалась, что с вами что-то случилось.

Она широко улыбнулась и вытерла слёзы тыльной стороной ладони.

— Я тоже перед вами виновата, — сказала она. — Обещала, что отвезу на родные болота. Но ничего не получается.

Газилинны в унисон вздохнули.

— Расскажи, что с тобой случилось после того, как мы расстались возле дома травницы, — сказал Молчун. — Мы слышали, травницу убили.

Мира покосилась на дверь. Как скоро Даяна поговорит с начальником тюрьмы и вернётся?

«Успею ли я рассказать обо всём, что случилось? — подумала она. — Нужно выделить самое главное. А что может быть главнее миссии, которую возложила на меня Оямото?»

— Это правда, травницу убили, — сказала она. — Но произошло кое что ещё. Я встречалась с богиней Оямото.

Газилинны взволнованно запищали на своём языке, напоминающем птичий клёкот.

— Она сказала… — Мира осеклась, не зная, можно ли говорить им о том, что с помощью Атии она должна добраться до Абрахаза I и убить его? Пожалуй, о таком лучше пока умолчать.

— Оямото дала мне задание перевезти в Сухири девочку, которую много лет скрывала на острове Серой Хмари, — сказала она. — Но, к сожалению, я не успела. На остров Хмари напали, и когда я добралась до него, то увидела лишь гору трупов.

Её передёрнуло от одного лишь воспоминания об увиденном.

— Девочка погибла? — спросил Граф.

Мира пожала плечами:

— Не знаю. Может, ей удалось спрятаться на острове. Я испугалась и убежала, потом меня поймали и… вот я здесь, — она обвела взглядом камеру, вновь посмотрела на газилиннов: — Если бы вы могли проникнуть на остров и поискать девочку! Вдруг ей удалось остаться в живых и она по-прежнему скрывается среди скал?

— Ну, это мы можем, — бодро пискнул Скандалист.

— Прямо сейчас отправимся, — поддержал Граф.

— А что делать с тобой? — спросил Молчун. — Может, побег устроить?

Мира задумчиво покачала головой. До прихода Даяны она бы с радостью согласилась на побег, но теперь всё изменилось.

— Нет, я не хочу убегать. Вы правы, мы, люди, слишком большие и нескладные, не можем спрятаться между двух кочек. К тому же, я тут успела стать слишком известной и, боюсь, мне не удастся даже за городские ворота выйти.

Газилинны молча перекатывались с бока на бок.

— И ещё, — продолжала Мира: — Глава службы агентов почему-то прислал свою подругу ведьму, чтобы она вызволила меня из тюрьмы. Сейчас она как раз пошла договариваться с начальником о моём освождении.

— Глава агентов? Кровавый господин? — взволнованно запищали волосатики.

— Как вы его назвали? — удивиласьМира.

— Его в Элсаре все так называют, — ответил Граф. — Будь осторожна с ним, Мира. Не пытайся затевать с ним игру. Многие, кто пытался с ним играть, висят на виселице.

— Или утоплены, — вставил Молчун.

— Очистительные костры тоже весьма любимы горожанами, — добавил Скандалист.

— Короче, будь осторожна! — сказали они хором.

Мира представила Хадара: иссиня-чёрные волосы до плеч, карие глаза с длинными и густыми, как у женщины ресницами, широкие брови, жёсткая линия подбородка. Красивый, породистый, самодовольный, жестокий, ироничный. Этот мужчина вызывал у Миры два чувства: страх и интерес. С самого начала она считала его врагом, но, в то же время, по странному стечению обстоятельств, именно он каждый раз приходил ей на помощь. И пора, наконец, узнать, с какой целью он это делает.

— Я не собираюсь с ним играть, — сказала Мира. — Просто хочу выяснить, для чего нужна ему. А ещё попытаться узнать через него про Атию. Всё-таки он глава службы агентов.

— Пообещай, что сначала дождёшься от нас вестей, — взволнованно перебил Граф. — Возможно, мы найдём девочку.

Товарищи согласно стукнулись боками.

— Хорошо, обещаю, — улыбнулась Мира.

Внезапно будто что-то толкнуло её в спину. Она обернулась, упёрлась взглядом в дверь.

«Даяна возвращается», — поняла Мира.

Это не было похоже на знакомые ощущения. Она не слышала шагов магини, но чувствовала — именно чувствовала — как та приближается. Мире казалось, будто она стала воздухом, сквозь который шла Даяна; ощущала каждый волосок на её теле, дыхание. Она повернулась к газилиннам, торопливо сказала:

— Вам нужно немедленно уходить. Скоро здесь будет Даяна.

— Как выглядит Атия? — спросил Молчун.

— Оямото сказала, что на вид ей восемь лет. Белые кудрявые волосы, голубые глаза.

Молчун со Скандалистом запрыгнули на окно. Граф задержался.

— Ни о чём не волнуйся, — заверил он. — И главное, береги себя.

Почувствовав, как душу до краёв заполнила теплота, Мира сжала его в ладонях и поцеловала. Длинные мягкие волосинки защекотали подбородок.

— Эдвуахуаносодор! — пропищал с окна Скандалист. — Уходим! Хватит нежностей!

Волосатый комочек шевельнулся в ладонях Миры.

— Ещё увидимся! — пискнул он, выскользнул из её рук и в один прыжок оказался на окне.

Она села на полатях, уронив руки между коленей. Опять одна. Но теперь появилась надежда, что удастся разыскать Атию.

В коридоре раздались приближающиеся шаги, дверь открылась: на пороге стояла Даяна с перекинутым через руку тёмным плащом.

Мира отметила, что магиня выглядит гораздо лучше, будто прошла курс восстанавливающей терапии.

«А ведь это я её довела», — вдруг осенило Миру.

Догадка была невероятной, но, в то же время, очевидной: Даяна в схватке действовала на неё магией и потратила много сил. Мире это было знакомо. Удивительно другое — Даяна, такая сильная магиня, после схватки оказалась выжатой, словно лимон. А ведь у них должен быть слишком разный уровень.

«Вот это я! — иронично усмехнулась Мира. — Такую Сивку укатала. Получается, уровень у нас примерно одинаковый. А, может, я в самом деле сильнее её?…Впрочем нет, это я уже размечталась. Мой уровень не может быть выше, иначе она бы не победила».

— Идём, — сказала Даяна. — Тебя выпускают.

Мира встала, подошла к двери.

— Вот, надень, чтобы тебя дети на улице не пугались, — магиня протянула ей плащ.

Он был весьма кстати: простыня, из которой Мира ещё в подземелье лечебницы соорудила тунику, пришла в полную негодность. Дома у Миры половая тряпка и то получше выглядела.