Таким образом, Майер, никем не замеченный, посетил домик и забрал оттуда куклу, которой теперь предстояло переехать жить в лес.

Страж поставил куклу напротив Адели.

— Вам нравится? — спросил ВХЭ.

— Она чудесна! — прошептала девочка, глядя на подарок с обожанием. Протянув руку, осторожно погладила куклу по белокурым волосам и порывисто повернулась к кормилице: — Посмотри, она совсем как живая!

— Да, госпожа, — кивнула женщина, с изумлением рассматривая подарок.

— Наши кукольники достигли в своём деле необычайных высот, — сказал ВХЭ.

— Эта будет моя любимая! — воскликнула Адель. — И какая у неё красивая цепочка на шее!

— Кукольник предупредил, если не хотите, чтобы кукла испортилась — цепочку снимать ни в коем случае нельзя, — мягко добавил Окато.

— Не хочу, — помотала головой девочка.

Хадар украдкой переглянулся с врачевателем. Чем бы ни закончились сегодня смотрины, кукла поедет в Лес, чтобы всегда быть безмолвным наблюдателем за семьёй Владыки. А если понадобится, то и участницей.

…После торжественной церемонии ВХЭ провёл гостей в свой дом. Турнир начнётся вечером, а пока и людям, и животным нужно отдохнуть с дороги. Проходя мимо окон Колдуна, Хадар уловил краем глаза движение. Он повернул голову: наполовину скрытый тяжёлой портьерой, у окна стоял Колдун. Встретившись взглядом с Хадаром, он сделал знак, который можно расценить как «зайдите ко мне». Хадар наклонил голову в знак согласия.

Оставив Майера следить за размещением лесных, он вошёл в дом и направился по коридору в покои Колдуна. Он не прошёл и половины пути, как за спиной раздался голос чародея:

— Предлагаю прогуляться. В доме стало слишком шумно.

Хадар обернулся. Колдун стоял у двери, ведущей к саду камней. Такие традиционно разбивали у себя на заднем дворе знатные горожане. Как говорится, чем богаты, тем и рады, и воды для него совсем не нужно.

Выйдя наружу, мужчины оказались в овальном, расчищенном от цеплюча дворике, по которому в беспорядке валялись большие и малые камни. Что-то похожее было в родном мире Хадара у японцев, их знаменитые «сэкитэй»[2].

У азарцев сад камней символизировал Закуполье. Самый большой булыжник посередине — Праматерь; по бокам Братья, вокруг них дочери-птицы. Всё грубое и примитивное. Впрочем, чего ещё ожидать от этого убогого мира?

Колдун подошёл к камню-Праматери, повернулся к Хадару. Его чёрный плащ накрыл камень, точно крыло.

— Прошлой ночью в Башне появилось стеклянное озеро, — сказал он.

Хадару о таком не доложили. Досадно — он старался быть в курсе всех событий, происходящих в Башне и за её пределами. Стеклянное озеро… Надо же.

— Взяло и появилось? И что, в нём кто-то утонул? — спросил Хадар, пытаясь за иронией скрыть растерянность.

— В нём могут утонуть ваши прожекты, Старший агент, — в тон ему ответил Колдун.

На что он намекает? Хадар испытал неприятное ощущение, что этому чёрному ворону известно всё, чем полны его мысли.

— У вас есть предложения по осушению? — вежливо поинтересовался он.

Колдун улыбнулся:

— Забудьте про озеро, это была красивая прелюдия к нашей беседе.

«Да-да, рассказывай, — мысленно усмехнулся Хадар. — Ты хотел узнать, что мне об этом известно, а я сел в лужу… стеклянную».

— Скорее, я к вам с просьбой, — говорил, между тем, Колдун. — Одна из нерадивых послушниц, изгнанная некогда из Ордена и нашедшая приют в Элсаре, нарушила запрет пользоваться магией. Вы вчера сами упоминали о ней — травница Магда.

— Да, упоминал, — Хадар почесал бровь, размышляя, как дальше вести этот полный недомолвок разговор. — Что такого страшного она сделала?

— Использовала заклинание, для которого даже опытные маги добиваются разрешения лично у меня.

— Так накажите её.

— По правилам её нужно судить в Ордене. Но она ему более не принадлежит и по законам города, чтобы вывезти Магду за его пределы, я должен спросить разрешение Великого Хранителя Элсара.

«Бюрократия поражает все миры», — подумал Хадар.

Вслух сказал:

— Да, это так. И вы хотите… — он вопросительно поднял бровь, чтобы Колдун сам высказал просьбу.

«Ну, давай же, унизься, попроси замолвить за тебя словечко перед стариком», — злорадно подумал он.

— Именно этого, — припечатал Колдун.

Хадар криво усмехнулся: исключительно неприятно вести беседы с магами.

— Позвольте полюбопытствовать о сути заклинания, которое использовала травница, — сказал он. — Хочется понимать масштаб нарушения.

Колдун гневно цокнул языком:

— Вы чужак, старший агент, — высокомерно заметил он: — И, хотя провели в Азаре много лет, не понимаете сути нашего мира.

«Где уж мне», — мысленно ответил Хадар.

— Есть ведомое и неведомое, — продолжал Колдун, — и мы, члены Ордена, стоим на страже дверей, что их разделяют. Если каждый начнёт использовать заклинания, когда ему вздумается, начнётся хаос. Много лет назад мы с вами уже обсуждали этот вопрос, и вы уже заступались за Магду. Теперь она вновь дерзнула вмешаться в естественный ход жизни и смерти. Подобная вольность не может остаться безнаказанной. Кроме того, её пример — другим наука.

Хадар понял, что Колдун упомянул о случае с Вишневским, когда Магда буквально вытащила мокрозява с того света. Тогда Орден тоже требовал выдачи Магды и ВХЭ был не против. Хадару стоило больших усилий уговорить его отказать Колдуну. Но в прошлый раз была совсем другая история… Признаться, Хадар сам тогда удивился своему благородному поступку. Да, он действительно приказал Магде вернуть Вишневского к жизни с помощью магии, но вот помогать ей потом утрясти это своеволие с Орденом, было вовсе необязательно. А он зачем-то утрясал… Сам над собой посмеивался, но выпросил ей жизнь перед Колдуном.

И вот она — благодарность за труды. Эта глупая баба опять произнесла «сим-салабим-трах-тибидох» и вытащила кого-то из Закуполья. Разочаровала, ой, разочаровала. Чем она вообще думала?

И не для этого ли вчера вечером так упорно бился к нему Вишневский? Хотел просить за подругу дней своих суровых?

Кстати! Наверняка, и днём при разговоре в кабинете Вишневский рассчитывал это обсудить, но услышал, что в потайной комнатке то-то есть, и промолчал.

Внезапно Хадару вспомнилось поступившее сегодня ночью донесение от равнинного — неубиваемая шлюха Найра перебралась жить к Магде. Нашла последний причал, угу.

А что если…

А почему бы нет? И Вишневский так удачно уехал…

Хадар довольно улыбнулся: теперь он знал, как решить проблему с неубиваемой шлюхой.

— Вы правы, я не коренной житель Азара, — сказал он Колдуну со скромным достоинством. — Но, тем не менее, кое-чего достиг.

Собеседник вынужденно кивнул.

— Должность, которую я занимаю, обязывает меня внимательно относиться к подобного рода нарушениям, — продолжал Хадар. — Я вполне разделяю ваше негодование: закон есть закон, спокойствие нашего общества зиждется на его безукоризненном исполнении, независимо оттого, идёт ли речь о земных делах или о небесной канцелярии.

Колдун вновь медленно кивнул.

— Но я бы на вашем месте не спешил с карательными мерами: Магда весьма полезна для города, можно даже сказать, популярна. Нужно ли Ордену делать из неё мученицу и настраивать против себя жителей Элсара?

Колдун внимательно смотрел ему в глаза. Казалось, он сравнивает мысли Хадара с его словами. Пока расхождений не было.

— Что вы предлагаете? — спросил он.

— Ей нужно исчезнуть так тихо, чтобы никто не заметил.

— Вы сами сказали, что она популярна. Исчезновение в любом случае заметят.

— Ну… тогда наоборот нужно сделать ее отъезд достоянием общественности. Но так, чтобы общественность была не против.

Хадар обратил взгляд на Купол и некоторое время молчал, обдумывая варианты. Прежде всего, нужно заставить травницу убить Найру — лучше неё это никто не сделает. Шлюха полностью доверяет Магде, как собака ест и пьёт у неё из рук.

Конечно же, не обойдётся без свидетелей. Какой-нибудь азарец зайдёт к Магде за лекарством от кишечных коликов и станет свидетелем убийства. Причина очевидна — две женщины, один мужчина, а у Магды как раз подходящая репутация ревнивицы. Тут же удачно найдутся ещё несколько человек, слышавших, что травница и шлюха громко ссорились. Уж что, что, а фабриковать уголовные дела его ведомство умеет.