Но в то же время я совершенно игнорировал собственные празднества и знаменательные даты, которые следовало бы отмечать. Например, матушка в который раз напоминала о моём Дне Ангела. Дни рождения здесь не празднуют, а вот день тезоименитства для подданных является государственным праздником.

Опять же, мне не очень нравится смотреть, как высокопоставленные лица на таких мероприятиях надираются в слюни. А мне приходится делать вид, что ничего не заметил. Это, конечно, их дело, но пускай это происходит не в моём присутствии и не в моём дворце. И к тому же я не хотел бы быть причиной чьего-то там алкоголизма.

Ну, подданные пускай попразднуют. А вот что касаемо того, чтобы устроить торжественный приём, я выступал против, вернее, просто игнорировал. На напоминания Ольги Николаевны обещал, что обязательно займусь этим вопросом в свободное время. Но, правда, не говорил, когда это свободное время настанет и настанет ли вообще. И лишь отмахивался от неё, когда она в очередной раз напоминала о предстоящем празднике, который будет тридцатого января.

Признаться, мне попросту сейчас не до праздников, да и тратить финансы на это совершенно не хочется. А ещё, учитывая тот факт, что толку от этого никакого не будет, только потраченное время на подготовку, да ещё и сам день торжества — это же надо будет целый день тратить на общение с гостями. А учитывая тот факт, что я не знаю, что произойдёт завтра, планировать 30 января — это смешить Господа, который очень любит шутить над теми, кто строит планы.

Я в своём-то мире не особо дни рождения справлял. Хотя здесь дело в том, что отчего-то мне на эти дни «везло» со всякими неприятными событиями. В итоге я попросту перестал праздновать день рождения, который у меня был двадцать четвёртого июня. Вот и в этом мире мне было не до дня рождения. Прошедший день рождения пришёлся как раз на второй день объявленной войны. Я о нём даже и не вспоминал. А год назад я только-только появился в этом мире и совершенно не соображал, что вообще происходит и как мне теперь жить. Знаете ли, тоже было не до дней рождения.

Что касается дня рождения Павла Кутафьева или Александра, тут я и вовсе не видел смысла о них вспоминать, во-первых, не мои это праздники, а во-вторых, напомню, ведь в этом мире не принято вообще праздновать день рождения.

Невольно вспомнил товарища Штирлица, который отмечал 23 февраля — день Красной Армии, в тылу у немцев. Вот я почти так же в прошлом году в одиночестве праздновал Новый Год. Только, в отличие от Штирлица, картошку в камине не пёк и русские народные песни вполголоса не пел.

Отчего-то именно Новый год остался для меня особенно значимым и хранил себе какую-то магию, что ли. Видимо, это связано как-то с детскими воспоминаниями, когда отец наряжался Дедом Морозом, а мама делала круглые глаза, убедительно восклицая, что думала, мол, Деда Мороза-то не существует, а он вот пришёл тут как тут и принёс мандарины и шоколадные фигурки в виде Деда Мороза.

Не бог весть что, но на период моего детства пришлись тяжёлые времена и эти сладости нужно было ещё как-то достать, и вкус этих шоколадных Дедов Морозов я, наверное, буду помнить всю жизнь. Как и благодарность своей настоящей матушке и отцу, которые потратили немало усилий, чтобы сделать моё детство похожим на детство, а не на выживание. Наверное, ещё и поэтому от Нового года я отказаться не мог.

В прошлый год я ничего подобного не устраивал, отпраздновав в полночь тридцать первое декабря чашкой чая и кусочком торта. Однако в этом году мне хотелось порадовать Соню, да и самому проникнуться торжественностью праздника.

В этом мире Новый год тоже не празднуют. Вернее, когда-то праздновали, ещё при Петре Первом, но в разные дни. А вот тридцать первого декабря так праздновать и не начали. Празднуют, правда, Рождество, но это больше семейный праздник. А я же решил организовать праздник светский, чтобы случайные люди могли поздравлять друг друга. Даже выпустил методичку, что принято делать в новогодний праздник, который введён по велению царя. Пускай подданные порадуются.

Матушка лишь округляла глаза, мол, об именинах он и слышать ничего не хочет, а какой-то Новый год, который праздником-то вовсе не является, решил отпраздновать. Но я делал каменное лицо, игнорировал любые намёки на нелогичность своего поведения и упорно стоял на своём.

По моему указу, всюду стали устанавливать ёлки. Причём, распорядился, чтобы их не рубили, как в моём времени, чтобы потом попросту выбросить, а пересаживали. Например, одну такую ёлку вместе со здоровенным куском земли перенесли на Дворцовую площадь в Санкт-Петербурге.

На меня смотрели косо, наверное, думали, что совсем император с ума сошёл, а мне такую красавицу губить не хотелось. Ведь дерево росло столько лет ради того, чтобы его срубили на несколько дней, а потом выбросили. Нет, так дело не пойдёт. Либо эта ёлка поселиться на Дворцовой площади, ради чего я даже готов мостовую разобрать, либо вернём её потом обратно. Ну, там уж как пойдёт.

В городе тоже всюду пересаживали из лесов ёлки и украшали стеклянными шарами, блестящей серебряной, красной и золотой фольгой, увешивали светящимися гирляндами. Правда, дал указания, чтобы не использовали в качестве гирлянд свечи и всё, что может поджечь ёлки, ведь они неплохо горят. Однако совсем забыл про то, что в мире есть магия. И украшение в итоге взяла на себя когорта магов света. Звучит очень пафосно, но они попросту могли создавать источники света, которые светили несколько часов. При том, что людей с таким, на первый взгляд, бессмысленным даром было довольно немало. Вот они и занимались тем, что периодически обновляли эти огоньки на ёлках, делая город сказочно красивым.

Я, когда проехался с кортежем по городу, сам своим глазам не поверил, насколько город преобразился к неведомому раньше в Российской империи празднику.

Газетчики подхватили идею императора и наперебой твердили о том, как важно провожать год ушедший и встречать год новый, который несёт нам только всё самое хорошее: хорошие новости, хорошие события и всё новое, что по определению считается хорошим. Хотя газетчики слегка хватили лишнего, ведь война не закончена, и противник может преподнести какой угодно сюрприз, а эти новшества вряд ли будут считаться хорошими. Но будем надеяться, что обойдётся, и не придётся в будущем обвинять газеты в обмане и в создании несбыточных надежд.

Матушка спрашивала, мол, а как же Рождество? Неужто ты и его решил забыть, как и свой день тезоименитства?

Я лишь ответил, что Рождество пускай будет семейным праздником, который принято справлять в кругу семьи. А вот Новый год будет праздником для народа, в который люди будут гулять по площадям, поздравлять друг друга, дарить подарки, желать всего самого наилучшего в новом году и устраивать празднество. Пускай студенты катаются на катках, а в магазинах снижают цены, чтобы люди могли купить то, что раньше не могли себе позволить. И вокруг расставить торговые лавки, в которых продавать выпечку и горячий сбитень.

Матушка только удивлялась тому, откуда во мне столько бредовых идей. А я ведь просто вспоминал всё самое приятное и отложившееся в памяти из своего прошлого мира, а не придумывал с нуля.

Мы с Соней тоже решили устроить себе праздник, но всё же не общественный, а семейный. Матушка посетовала на мою непоследовательность, ведь я же говорил, что Новый год будет светским праздником, а Рождество нужно будет справлять в кругу семьи. Но в итоге лишь отмахнулась.

Я же развернулся на полную и поставил в холле дворца в Царском селе пышную трёхметровую ёлку. И по новой, еще не устоявшейся традиции, усадил её в большую деревянную кадку вместе с корнями и землёй. Корни у ёлки были что надо, поэтому кадка заняла едва ли не больше пространства, чем само дерево. Ёлку украшали стеклянными шарами, бусинами и другими украшениями.

Тридцатого декабря я дал указание на кухню приготовить сельдь под шубой, винегрет и салат оливье. Повара, как оказалось, даже не слышали о подобных салатах, а для меня это было на удивление хорошей новостью. Немного подумав, я решил сам приготовить салат оливье, заодно и поварам будет наука. Для меня это было очередным ритуалом из прошлого. Как в старые добрые: всей семьёй готовить и нарезать салаты перед Новым годом.