— Этого я Кати рассказывать не буду, пробубнил он под нос и возвёл глаза к небу. — Хранитель милостивый, прости мне грех, что я вынужден совершить во спасение многих невинных душ. Прости и помоги мне.

Наспех осенив себя священным знаком, он подполз к частоколу и укрылся за выступом. Теперь осталось ждать.

Долгое время никто не входил и не выходил, а ночь окончательно опустилась на лагерь. Вал уже начал было думать, что сейчас ворота и вовсе закроют, разрушив все жалкие надежды на успех, но вдруг его внимание привлёк нараставший шум перебранки, доносившийся из-за ворот. Вал навострил ухо.

— Да мне насрать, понял? — хрипло орал кто-то. — Кройцу нужна баба, и ты её найдёшь! Гони в деревню и привези девку поладнее. И если через час не привезёшь, будешь ублажать Кройца своей вонючей задницей, понял?

— П-понял, — пискнули в ответ.

— Бери лошадь и дуй немедленно. Чтоб одна нога здесь, а другая там. Справишься — завтра не поставлю в наряд.

— Есть!

— Вот, держи, — добавил хриплый. Очевидно, командир. — Отдашь монету девице или её родне. Там есть один дом на отшибе — большое хозяйство, при нём сирот много. Сначала туда загляни. Есть там одна рыженькая, я давно её приметил.

Вал был готов рухнуть на колени и возносить благодарственную молитву.

— Спасибо, боженька, — беззвучно шепнул он, взглянув на усыпанное звёздами небо.

Пригнувшись, Вал юркнул в подлесок и пробежал в сторону большой дороги. До ближайшей деревни на лошади было всего ничего по Гацонскому тракту.

Он обругал себя за излишнюю поспешность с переодеванием: эллисдорская ливрея сейчас была совсем некстати. Но переоблачаться обратно времени не было. Беглец плотнее запахнул плащ, подвязал поясом и вышел на дорогу. Всадник раз выехал за ворота и направлялся на юг.

Вал натянул наглую ухмылку и вышел ему навстречу.

— Эй, служивый, жар погасить не хочешь? — обратился он. — Не боись, себя не предлагаю. Сиротки у нас сочные подросли. Надо ж им-бесприданницам как-то начинать зарабатывать на жизнь.

Всадник остановился.

— Э… а ты откуда знаешь, зачем я…

Вал снисходительно усмехнулся:

— Ты всерьёз думаешь, что первый выезжаешь ночью из лагеря за девицей для командира?

— Нет, наверное…

— Впервые послали, да? — почти театрально вздохнул беглец, поправив запахнутый плащ.

— Ага.

— Пойдём, провожу, выберешь. Да не бойся, ты! Зубов между ног у них нет, все после бани. Мы, можно сказать, нынче каждый вечер ждём гостей. Лагерь-то у вас большой.

— С-спасибо, — промямлил солдатик.

Они дошли до перекрёстка даже не с дорожкой — просекой — и Вал махнул рукой налево:

— Давай так, ближе будет. Не всем в деревне нравится, что ваши повадились девок пользовать. Ясное дело, война, но в Священной книге другое писано. А тут у нас народ набожный. Так что лучше не светиться лишний раз, подойдём с другой стороны.

Вал сам себе поражался: держался так уверенно, словно и не играл роль, а действительно работал сводником при борделе. Видать, сказались частые визиты в «Розу Ивонн» и знакомство с тамошними женщинами. Стыда там, к слову, никогда не было — девки зарабатывали как могли. Да и чего стыдиться-то, если подумать? После знакомства с Кати Вал считал заветы Священной книги безнадёжно устаревшими.

Он хмыкнул под нос, осознав, что уже дважды за день прикидывался кем-то другим, и оба раза пока успешно. Оружия у него не было, а выкручиваться как-то требовалось. И с удивлением Вал понял, что ложь и игра могли помочь куда эффективнее меча. Однако и сталь бы не помешала.

— Скоро придём, — он указал на маячившие в конце поля огни деревни.

— Ага…

Он покосился на солдата:

— Ты чего трясёшься?

— Смущаюсь. У меня ещё женщин не было, а как выбрать-то… Я ж в этом ничего не понимаю.

Вал хихикнул.

— Моли Хранителя, чтобы это стало самой сложной из твоих проблем. Расслабься, парень. Помогу.

Он внимательнее присмотрелся к солдату: юн был ещё, лет пятнадцати, и в башке явно каша. При других обстоятельствах Вал не стал бы с ним играть, но выбирать не приходилось. Он хотел спросить имя это паренька, но решил, что не стоило: незачем давать кошмарам имена. А Вал знал, что если ошибётся, этот парень будет преследовать его по ночам.

— Ручей, аккуратно, — предупредил наёмник. — Лучше спешиться.

— Угу.

Вал отступил на шаг, огляделся, подхватил небольшой камень и сунул в рукав. Какое-никакое, а оружие.

— Как думаешь, скоро всё это закончится? — спросил солдат. — Ну, осада, война…

— Когда Эллисдор падёт или вернётся король Грегор. Там и решится.

— Значит, ты за Грегора? — голос парня дрогнул. Не оборачиваясь, он перевёл коня через ручей.

Вал полжал плечами.

— Мне всё равно. Что один, что другой будут обдирать народ налогами да издавать дурацкие указы. Но ты прав, в окрестностях все молятся, чтобы всё это поскорее закончилось.

Он лихо перепрыгнул ручей, легко, почти как кот, приземлился, и достал из рукава камень. Парень как раз успокаивал расфыркавшегося коня и не заметил подошедшего со спины наёмника.

Теперь оставалось молиться, чтобы не ошибиться с ударом и не зашибить этого мальца насмерть.

Вал ударил. Но именно в тот миг, когда солдат повернул голову.

Камень угодил прямо в висок, юнец рухнул как подкошенный — с открытым ртом, словно фраза застряла у него в горле, и влажными глазами.

— Чёрт.

Вал наклонился, чтобы проверить, пульсировала ли жилка на шее у солдата. Ничего.

— Дерьмо.

Конь же на удивление был спокоен.

— Ладно, — выдавил из себя Вал. — Вот и первый грех.

Раз всё пошло наперекосяк, следовало выжать максимум возможного из ситуации. А не то вышло бы, что парнишка-то погиб зря. Вал проверил сапоги: новенькие, почти не стоптанные, почти не жали. Уже отличный трофей. Обувь удивительно контрастировала с давно изношенной одеждой. Может с трупа какого снял. Обшарил карманы — нашёл несколько медяков и серебряную монету в кошеле. Забрал простенький солдатский меч. Совсем прекрасно.

— Ну, парень, прости.

Времени погребать не было: скоро солдата наверняка хватались бы в лагере, требовалось уносить ноги как можно дальше.

Вал подошёл к коню и протянул руку, чтобы погладить:

— Привет, красавец, — ласково шепнул он. — Какой спокойный. Надеюсь, не голоден. Мне тебя и угостить-то нечем.

Животное глянуло на него огромным добрым глазом и мотнуло головой.

— Ну, не укусил — уже хорошо, — печально усмехнулся Вал и покосился на труп. — Поехали отсюда, красавчик. Попробуем убедить леди Рейнхильду нам помочь.

Вода была почти ледяной. Веззам проплыл с десяток шагов и решил покамест не нырять: за скалой река изгибалась, требовалось посмотреть, что там. По телу с непривычки бежали мурашки — Веззам не плавал несколько лет. Гивойская грязнющая река к этому не располагала. Да и, чего таить, не любил он воду.

Наёмник двигался медленно, аккуратно, экономя силы. Оставалось надеяться, что из этого места всё же был выход на поверхность. Ведь древнее святилище возникло здесь явно ещё до строительства замка, и до него ведь как-то добирались. Впрочем, теперь ни в чём нельзя было быть уверенным.

Ваграниец доплыл до скалы и, ухватившись за камень, осматривался и восстанавливал дыхание. Света недоставало, приходилось ориентироваться лишь по отблескам на воде. Веззаму подумалось, что если эрцканцлер решит обжить это место, в скалах понадобится прорубать крепления для ламп и факелов, а зажигать их придётся с лодок — иначе не подобраться.

Это место мучительно напоминало Сотнику родной Ваг Ран: вырубленные в скалах святилища, дома из массивных каменных плит, следы древних цивилизаций и эпохи то ли богов, то ли могущественных колдунов — загадочного наследия предков. Веззам вспомнил об Артанне и пожалел, что это место не нашли при её жизни. Зная её, она бы здесь обшарила каждый камень и наверняка нашла бы что-то важное. Но Артанна сгинула, и нечего было по ней скучать.