– Голубчики! А ну, стойте!

– Ваше превосходительство? – поклонились мы на пару с Мариной.

– Чего там у вас с Дашкой Зворыкиной приключилось?

Марина хихикнула и говорит:

– Из-за ревности, ваше благородие. Хахаль её в меня влюбился и зачем-то решил помолвку разорвать.

– Дурак, что-ли? – опешил генерал-майор.

– Похоже на то, – согласилась Марина. – Она и заявилась в Гимназию, бросила мне вызов. А я думаю – почему бы и нет? Весело же.

– Весело ей, – проворчал Геннадий Ортегович. – А зашибёт если? Раз в год и камень летает.

– Спасибо вам за беспокойство, буду очень осторожна.

– Я вам лекарей хороших назначу. И давайте по правилам состязаний бейтесь, а не насмерть.

– Будет сделано, ваше благородие, – склонилась Марина.

Я повторил со словами благодарности, ведь хорошие лекари – это роскошь.

Когда вышли из Гимназии, Марина заговорила:

– Она не хочет убивать. Её цель изуродовать. Но она огневик, – прыснула Марина. – И я тоже. Разве что волосы мне опалит.

Я поцеловал её в голову.

– У неё ранг выше, так что осторожнее.

– Вообще-то, у меня план повторить твои трюки при поступлении в Гимназию, – заулыбалась она, подняв на меня взгляд. – Тоже буду скакать-прыгать, Зворыкина эта, в меня не попадёт, а я как вмажу и всё.

– Раз правила будут соревновательные, бить по новой методике не выйдет. Имею в виду спрессованный огонь.

– Ой, да и не надо, – отмахнулась Огнёвка. – Один точный удар и отправится Дашка спать.

– Мне вот интересно, а она из всех какой статус имеет? В сравнении со Снежаной, например.

– Не совсем поняла про что ты спрашиваешь.

– Просто подумалось, что не одна Зворыкина может желать учинить тебе уродство. Это действительно проще, чем бороться с последствиями твоей привлекательности. Поэтому лучше будет дать отпор самой авторитетной, а остальные сами поотваливаются.

– Да ты стратег, Котик, – прижалась Марина крепче. – Дашка не серый кардинал, но и не серая мышь. Наша дуэль станет хорошим поводом для слухов, а для кого-то и уроком. Но мне бы не хотелось сразу бить по главным – так веселье быстро закончится.

Мы уже перешли главную улицу и остановились на аллее. Я повертел головой, решая куда пойдём. Прагматично решил снова в нашу любимую с Огнёвкой кофейню.

– Я переживаю, как бы они тебе мордашку не подпортили.

– Ах-хах! Котик, знаешь в чём основная проблема этих дур? Они с чего-то решили, что я им соперница. И этим сами же опускаются на мой уровень, чего я вообще понять не могу. Дурочки полагают, что сделав меня монстром снаружи они что-то изменят, но монстра внутри они не видят и это их главная ошибка.

Я оценивающе поглядел на неё.

– Твой монстр действительно симпатичный.

– Тебе кажется, Котик, – посмотрела она своими чудными голубыми с золотистым ободком, глазами. – Мой монстр нравится твоему и это он нашёптывает тебе, что я хорошенькая.

– С чего ты вообще считаешь, что помимо моего монстра есть какой-то я?

И подкрепил вопрос кривой улыбкой. Марина рассмеялась, позволяя купаться в синеватой водичке своих глаз, а сама окунаясь по горлышко в пожирающую глубину моих.

– Ах, извините! Но тогда и вы не смейте предполагать, что какое-то внешнее уродство сможет перекрыть внутреннее.

Официант было дёрнулся к нам, но я пока отослал, всем сердцем стремясь окончить важный разговор на верной ноте:

– Хочу, чтобы ты была тем самым цветочком, чей вид и лёгкий аромат привлекает внимание, но надышавшись которым человек гибнет. Без этой миловидности, – погладил я по щеке, – и чудного тела, такого результата не получится.

– Хм, Котик, – довольно проурчала она, – но ведь ты уже надышался.

– Разве? Почему же я до сих пор жив?

Пламя в её глазах всё жарче. Марина привстала, захватив моё лицо в ладони, и говорит:

– Я не хочу, чтобы удовольствие, которое ты испытываешь, кончалось. Буду тянуть сколько смогу.

– Спасибо! – выдохнул я и мы связали губы поцелуем.

Как же люблю этот момент, когда сидишь, пьёшь кофе с выпечкой, а ещё и трубку распалил. Глядючи вдаль уходящему проспекту, думается неспешно и философски. Нет дикой скачки, как во время боя. Умиротворенно, но без лишнего упадничества, что всё кончится плохо. Да и какой повод? Что всякие неприятности нет-нет на голову сыплются? Так терпимо же. Неприятно, конечно, и лучше бы поменьше, но уж как есть. Зато с остальным как всё здорово: крепкие отношения с красавицами, поправил дела с учёбой, оттачиваю рукопашный бой, а с деньгами так тоже всё весьма и весьма – Иван неумолимо старается передавать мне золото с продаж или какой выручки, кроме того, что относится к его ремеслу. Например, весь ценный скарб, что мы привезли в Петергоф из лагеря наёмников, он успешно продал, а деньги настойчиво всучил мне. Какой-то принципиальной экономии я не придерживаюсь. В отношении себя беру только необходимое, что можно списать на экономность, но ведь потребности Марины-то стараюсь закрывать с лихвой! Да и Снежане было уже два подарка. Тем не менее, золото только накапливается в банке.

Особенно радует вернувшаяся в тело прыть. Всё же я долго отходил от нападения наёмников. И к Хранителям наведываться было бесполезно, разве что водички чудной попить, да помедитировать. Но всё позади – я снова на пике сил. В другом состоянии на турнир Женихов можно и не ходить.

До него ещё неделю ждать, а вот дуэль Марины и Дарьи будет завтра. Огнёвка в ус не дует, болтая о том, как ей нравится ездить в Санкт-Питербург. Жалуется, что всю крепость чувств не может выразить на подругах, так как они беременны. Ещё рассказала, как в кожаном наряде её не пустили на один из вечеров для знати. Снежана хотела устроить скандал, но Марина её успокоила и сама отправилась обратно в резиденцию Александровых – проводить вечер с Сигрюнн. Её русская речь стала получше, поэтому им с Мариной удаётся изъясняться. Со Снежаной же более забавная смесь: немецкого, который обе более-менее знают, а ещё шведского и русского.

Я уточнил, зачем она пошла в таком наряде, ведь есть подходящие и услышал, что это всё Снежана – она была уверена в силе своего слова, мол, достаточно было всего лишь сказать, чтобы пропустили. А не сделали этого из-за других статусных гостей. Вот, если бы приём проходил у самих Александровых в резиденции – тогда да. Это породило бы слухи, но Марина меня уверила, что в каком бы свете о тебе не говорили – главное говорят. Таковы у них там порядки.

Стало смешно, что из нас более родовитый я, но вся светская суета мне претит и скорее хочется содрать с себя роскошь ливреи и убежать в лес к Хранителям. Марина же с удовольствием участвует в этих плясках, дрязгах и интригах. Что удобно, на самом деле, ведь сколько не рвись в лес, а я дворянин. Когда нужно, всегда могу спросить Огнёвки, что там к чему и кто есть кто.

Вечер закончился в наших апартаментах в Удаче. Это уже не те две комнаты, что были когда-то. Даже до перестройки здания они стали наполнятся вещами, меняться и улучшаться, а теперь даже богато стало. Сейчас на улице ещё не холодно, но мы всё равно разожгли магический огонь в камине.

Марина по-прежнему не собиралась переживать насчёт завтрашнего боя и смело уговорила меня на другие жаркие занятия. Вообще, я тоже из тех, кто вряд ли когда откажется от “вкусненького”, но заботливо думал, что мы ляжем пораньше и она выспится для полноты сил. Уговаривался я не долго…

Справить дуэль в Санкт-Питербурге не удалось бы, поэтому ещё с раннего утра я рванул за Снежаной и Сигрюнн. Они в это время безмятежно спали. Причём в одной, хоть и очень большой, кровати. В резиденции полно прислуги, что хорошо справляется с заботами о двух красавицах в положении. Вплоть до того хорошо, что не пускали меня в покои! Я не большой поборник соблюдения этикета, но уже серьёзно был намерен высечь упрямую служанку, как с той стороны открыла Сигрюнн: