На очередной взрыв за спиной я наотмашь выставил щит и молниеносно прыгнул на оставшуюся тварь. Скоротечный бой завершился полной победой. Меч тут же утерял божественную оболочку и оплыл языками огня. Я обернулся.

Со стороны города бегут сотни магов. Грандиозная битва между адептом Ордена и Синеглазой ведьмой приближается к апогею. Всё кругом объято безумным магическим огнём. Неестественно светло, сильно воняет серой и жжёной травой. Удары представителей могущественных Сил не стихают ни на секунду. Я дёрнулся было на помощь, но тут же понял – через кольцо не пройти. Этот уровень за гранью даже Князя, не то что безусого Боярина.

Ведьма бьётся валькирией. Не жалея ни мира вокруг, ни себя. Адепт тяжко сносит удары, но умудряется отвечать, отчего на женщине-птице уже живого места нет. И всё же сила за ней. Да, она отдаёт последнее. Да, тысячи уже глаз видят небывалое сражение, но одолеть демонического ирода нужно любой ценой.

Очередные два раскалённых штыря пробили его тело и пригвоздили к земле. Я ринулся к месту сражения. Пламя чуть спало, может обойдусь без ожогов, но на глазах перевоплощающаяся Герда сама покинуть поле боя не сможет. Категорически нельзя допустить, чтобы она досталась в руки властей города.

Боль стегнула по нервам! Я властно заставил тело не ощущать ожогов. Едкое пламя ещё поплясало на мне, но вскоре погасло. Подхватив легкую ведьму, припустил прочь. Море ненасытного огня должно скрыть нас от магических глаз стражи.

Бешеный день, перешедший в ночь, всё не кончается. Напряжённый забег через лес завершился в чреве гигантского вяза. Тут Герда смогла прийти в себя. Я не хотел покидать Хозяйку, сердце и душу сковала тревога, но она убедила, что угрозы смерти нет, а вот Геннадий Ортегович может и погоню снарядить, если чего найдут. Мне необходимо поговорить с ним. Я получил на то разрешение от покрытой сплошной кровяной коркой ведьмы и понёсся обратно. Сам как чёрт лесной: ожоги, кровь, рука плетью весит. Но действовать надо немедленно.

Прорваться через кордоны помогла чудом сохранившаяся бляха. На струне воли я доплёлся к дому генерала и еле переступив порог, рухнул на руки гридней. Те отволокли в гостиную, дали воды и еды. Геннадий Ортегович хмуро подождал, пока я заставлю себя говорить.

– Ваше превосходительство, у меня есть объяснение случившемуся. Не велите бойцам вести поиски женщины-птицы.

Тяжёлый, как скала, взгляд встретил мой.

– Кто она?

– Это свои… то есть своя. Она за хороших. А тот, кого била – он вообще не человек. Эту тварь ничто бы не остановило, реши он уничтожить Петергоф. Я на себе испытал.

– Знаю, Игорь, знаю, – зло выплюнул он слова. – Уже доложили. Так что случилось?

– Вы наверняка знаете, сколько дают за сведения о Синеглазых ведьмах?

Он посерьёзнел пуще прежнего. Кивнул.

– А кто даёт, знаете?

Генерал покачал головой.

– Это особый Орден. Они прикидываются, что борются со злом, но на самом деле их цель – ведьмы. И лишь потому что их покровители так хотят. Они не за наше счастье сражаются, Геннадий Ортегович. Вовсе не за это, – я горько покачал головой и снова приложился к графину. – А вот ведьмы наоборот. Когда-то давно они спасли всех нас от гибели. А теперь мы им платим вон какой монетой. Так нельзя.

– Погибла уйма людей, – тяжело проговорил он, – большинство – дворян. Разрушены дома. Случилась грандиозная битва, у которой множество свидетелей. Игорь, от меня потребуют решений и действий.

– Геннадий Ортегович! – взмолился я. – Ну вы же знаете меня, обещали же расположение и покровительство. Прошу, поверьте, что она ничего плохого не желала. Этот изверг убил людей в той ночлежке. Кто знает, может и еще кого. Ведьма тут ни при чём.

Генерал глубоко вздохнул и прикрыл глаза, затем на выдохе говорит:

– Я хочу увидеться с ней. Пообещай, что устроишь это.

– Простите, – с отчаянием произнёс я. – Что-то обещать я не могу. Нужно спрашивать у неё. Они столетиями берегут тайну о себе. Простите, Геннадий Ортегович.

Он со всей дури треснул по столу, отчего подпрыгнула бутылка с ромом и бокалы. Хватанул её и с горла сделал несколько глотков.

– Ух, Игорь, подведёшь ты меня под казнь… но верю тебе. Верю, чёрт побери!

Он соскочил, сделал пару кругов и снова приложился к бутылке, лишив ту половины содержимого.

– Всё, иди уже. Я подумаю, как всё уладить.

До Удачи я доплёлся в полубессознательном состоянии. Буквально упал на руки встревоженной Марины и блаженно уплыл в забытье.

Город встал на такие “уши”, каких ещё не видывал, разве что во время осады, когда был в статусе форта и носил славное имя “Упрямый”. Сам генерал-губернатор с Санкт-Питербурга приехал.

Ортегович бился ястребом! Вот уж кого точно не перешибить, так это его. Коль дал слово, то до конца. Когда появились силы гулять, я в первую очередь сходил посмотреть, чего натворила магия… и ужаснулся! В пылу схватки не заметил, как мы перебили больше сотни людей, среди которых большая часть дворяне. Разрушили больше десятка каменных домов, исчезла, словно и не было, мощённая улица – на её месте огромный котлован. На поле за городом эфирная сетка мертва, про почву и растения говорить нечего. Дым от рытвин идёт до сих пор, на их дне черно-красная жижа – некая магическая субстанция, оставшаяся от столкновения мощнейших потоков атаки.

Город наводнен стражей. Геннадий Ортегович вывел всех из запаса. Лица парней, мужчин и редких женщин хмурые, бляха им казалась подозрительной, пока генерал не выдал мне ещё один знак: особоуполномоченный представитель бургомистра. С таким знаком на плаще, – весом, к слову, не меньше гривны, – я проходил всюду, где желал. Хромаючи и шипя от боли в плече. Рана вышла паршивая. Магия Ордена не просто ранила, но и заразила какой-то магической дрянью. Моего умения хватило только остановить процесс разложения и, хотя Марина порывалась всё заботливо выжечь, предпочёл обратиться к Хранителям. Ждать велели три луны, лишь тогда эфирная сетка большой петергофской округи насытиться эфиром после иссушающей битвы. Хозяйка вложилась на всю.

Герда изменилась. Ослабев практически полностью, она с большой благодарностью приняла помощь – это случилось на пятый день после битвы. Я с удивлением нашёл её всё ещё израненной и тут же постарался окружить заботой. День сменялся ночью, медитация – лечением, и вскоре ведьма обрела прежний прекрасный вид. Ткани тела охотно поддались целительным повелениям, а вот с наполнением силой всё обстоит с точностью до наоборот. Сумей Орден перебросить даже самого слабого адепта, то не жить ни мне, ни ей.

Стоило случиться первичному восстановлению, Герда изволила принять едва не рвущего на голове волосы генерала, он все дни героически отбивался от сотен нападок. Позиция защиты такая: Петергоф – его город и распространяться о случившемся он будет лишь по собственному желанию. Для поддержки в Москву умчался гонец и на взмыленном коне привёз ответ Императора: “Добро!”

Вот только приём ведьма решила провести не в своей чащобе, а в доме бургомистра. Для этого ей понадобился я. Как было пояснено – это позволит скрыться под личиной моего эфирного образа.

– Прошу, госпожа, – лично встретил генерал-майор женщину, облаченную в сдержанное, но безумно роскошное платье. Даже не тканями, сколько вышивкой и украшениями из благородных металлов и мастерски ограненных камней. Всю дорогу я не мог оторвать от ведьмы глаз, а теперь и генерал попал в ловушку.

– Благодарю! – чарующе проговорила Герда.

Повара превзошли себя и устроили пир. На длинном столе в обеденном зале я насчитал больше двадцати изысканных блюд, а уж закуски и прочих услад желудка, не считал.

– Госпожа, – чуть выгнув шею, произнёс Ортегович, – я человек военный. У нас сначала дело, а потом уже бал. Давайте не будет затягивать с разговором? Дом пуст. Кроме нас троих, никого больше нет.

– Как пожелаете, – проговорила женщина, а губы тронула улыбка. – Что-нибудь спросите?