– Дворяне, конечно, – едва сдерживая смех, пояснила она. – Высокородные. Голубая кровь.

– Не наговаривай давай. Я пока почётный гражданин, да и то… лазать по говнюшникам в охоте за монстрами – это немного отстоит от описанного тобой образа.

Заржали уже вчетвером.

– Ой, да ты каждый раз грязный по самые брови приходишь, – ввернула Марина. – Хорошо, что мне до фонаря на это. Главное, чтобы силы на меня оставались, остальное поправимо.

– И не поспоришь ведь, – глянул я на Ивана. – Мать его, там пока со всеми этими гадами разберёшься, уже не до мытья. Ну ничего, сейчас деньжат подкоплю и надо домик в Петергофе прикупить. Или, если землю дадут, то под ним где-нить, – подмигнул я. – Имение поставлю. Гимназию закончу. На оклад хороший сяду. Может, в кампанию какую ещё схожу и будет потом счастье.

Иван красноречиво выдержал взгляд, мол, чеши, чеши.

– Это ты девкам будешь рассказывать, чтобы они скорее подол задирали, – выдал он. – Ну или детишкам, помельче которые.

– Взял, вот, и испоганил. Такую красоту нарисовал хоть в галерею неси, а ты? – ощерился я.

– Брат, скоро я разживусь деньгами. Если всё пойдёт хорошо, то весьма неплохими. Готов лично тебе жалование платить, чтобы сидел в этом своём имении и годы считал, но вот бьюсь об заклад… *мат*! хоть на что спорим – ввяжешься в какую-нибудь авантюру. Да и…

Иван помрачнел, а я без труда понял о чём тот вспомнил. Всё это, понятное дело, только трёп. Никуда я от леденящей ненависти, что охватывает душу, не денусь. Злой рок умостил камнем, хорошо освятил и щедро полил кровью мой путь. Так и буду идти с её хлюпанье под ногами. Не скользя, словно заговорённый. Хотя скорее уж проклятый.

Повисшее молчание оборвала Марина – громко чихнула и, к общему хохоту, рассыпала огненные искры вокруг головы. Словно шутиха какая-то.

– Хочешь спалить новый экипаж?

– Я не специа-а-ально! Это ещё не самое страшное, как бывает. Вот разок меня отец так отлупил, что едва не померла, а всего-то стог сена спалила. Тоже чихнула, из-за поганой мошки.

– Достался же тебе батя, – повёл Иван головой.

– Пхах! Так я его потом прибила нахер, – расхохоталась она. – Только не говорите никому.

Молчаливое удивление брата и Кати прервал смех, да я и сам вздрагиваю от его приступов.

Ближе к городу одолели вопросы. Что ещё за вызов в гимназию? Зачем я, практически рядовой боец, вдруг понадобился Его превосходительству генерал-майору? И как он вообще узнал, где меня искать? Что за срочность такая?

Впрочем, терзаться особо не стоит – скоро смогу узнать лично. Просто, одолевает какое-то нехорошее предчувствие. Это или уже привычка ждать от перемен только худого, либо полезный навык. А может просто пришли новости из Москвы о некроманте? Скорее всего это. Иначе мне непонятна причина именно личного вызова. В распоряжении Геннадия Ортеговича сотни бойцов, если же объявить общий сбор, так и тысячи. Великая сила. Я там скорее буду мешаться со своей не обкатанной стихийной магией.

В пути всего несколько часов, а погода успела приготовить сюрприз. Пока въехали в чёрную часть, пока добрались до гостиницы – пошла с неба морось. Ветер дует промозглый настолько, что мой истерзанный приключениями плащ почти не спасает. Придётся обновить, но всё же диву даёшься от способности погоды так быстро и сильно портиться. Парень-конюх получил монет для вдохновения – коней надо и распрячь, и почистить, а на нём только старый тулуп. Позже отдам ему свой плащ.

– Бр-р-р! – воскликнула Марина, оказавшись в главной зале и тут же прильнув к полыхающему камину. Можно сказать, в объятья родной стихии. – Тамара! Можно нам всего и быстро?

Вылетевшая было с кухни девчонка кивнула и метнулась обратно. Зал занят на треть, наше появление люди встретили спокойно, а некоторые даже заулыбались и поприветствовали. Всё же хорошо оказаться в ставшем родным городе.

Стоило мне отхлебнуть могучего составом отвара из парящей кружки, как на пороге зала возникла троица стражи. Сетовать на судьбу не стал – всё же успел плотно поужинать.

– Можете не рассказывать, – откозырял я. – Его Высокоблагородие требует на ковёр?

– Так точно, – кивнул молодой маг в чине капитан-поручика.

– Тогда идём.

Попрощавшись со спутниками, поспешил на встречу. Чего же всё-таки хочет от меня господин генерал?

Поздний вечер и ночь самое нервное время для стражи. Формально они представляют закон, а значит могут любым участникам беспорядков давать указания, применять силу и даже действовать по обстановке, что на практике означает возможность убийства. Наверняка многие бы в Петергофе вздохнули спокойнее, если бы формальные возможности соответствовали фактическим, но к вящему сожалению приходится балансировать над пропастью, и “действия по обстановке” обретают новый смысл – смотреть кто, где и что вытворяет. Затем нужно по-аптекарски точно выверить тактику и прекратить беспорядки. Весьма сложное занятие, ибо Петергоф это не колыванский порт, тут практический каждый встречный – дворянин.

Путь к гимназии не обошёлся без эксцессов: проявив чудеса уважения к хозяину ресторана, юная братия покинула стены заведения и уже перед ним устроила необходимый ритуал обмена репликами перед боем. Мы успели вовремя, ещё бы пара обидных слов и гудящая в эфире мощь нивелировала всю величину ответственности, ещё недавно проявленную перед заведением. Хмельные стихийники бы разворотили и дорогу, и фасады окружающих зданий.

Времени на споры и разборки у нас не было, а отряд патруля уступал компании из семи магов. Даже вкупе со мной. Спасла импровизация.

Бляха особых полномочий была быстро явлена хмельным глазам. Я чётко обозначил, если не прекратится конфликт, мы будем вынуждены задержать всех и освободятся они лишь к утру, с весомым штрафом. Так же указал об ожидании Его превосходительства и ценности каждой минуты, что несомненно будет отражено на наказании.

В компании нашёлся добряк, тут же разразившийся репликой, мол, чего-то им в голову попало, а теперь уже всё хорошо и тут же заключил оппонента в объятья. Тот и сам заулыбался, и почти сразу закадычные друзья потянулись обратно в ресторан, захватив остальных.

Стражники одарили благодарностью, а капитана-поручика потянуло на разговор. Я узнал, что эти семеро, – основной костяк, три выпускника гимназии, – уже давно стали мозолью для стражей порядка. Заводила и главный кутёжник – Кривошеев Константин, сочетает в себе, помимо страсти к алкоголю и прочим порокам, ещё и наследование главенства в роду Кривошеевых, а те занимают в городе весомое положение, заведуя снабжением и строительством. Пусть у Ортеговича всё с уклоном в армейский порядок, но даже ему приходится считаться с элитой. Не военной, как сам генерал-майор и Император, а владеющей многими богатствами и крайне досадующей, что в Российской Империи больше думают о войне, нежели о достатке. И так старший в отряде переживает по этому поводу, что решился на откровенность и выразил торжество по поводу Его императорского величества, мол, другой и не нужен, а всяким этим “кривошеевым” надо указать место. Ребята из отряда, похоже, эти мысли уже слышали и вида не подали, я же осторожно ответил, что оборона государства нужна и важна. Капитан-поручик воспринял, как полную поддержку и продолжил распространяться, как и куда бы он сослал всех противников усиления военного могущества Империи.

Полезного из пылкого монолога я извлёк немного, но всё же понял, что главы сильнейших родов имеют существенное влияние на Императора. Это расходится с обывательским мнением о всесильном государе, даже несмотря на то, что тот действительно ворочает чудовищной мощью, заслуженно находясь в высшем магическом чине. Просто и главы кланов не лыком шиты.

Геннадий Ортегович успел покинуть рабочее место и отбыл в стоящий особняком от других роскошных строений дом – резиденцию главы города и гимназии. Мы получили указание явиться туда. Идти не далеко, кругом магические фонари и декоративные деревья с кустарниками. Полно охраны – в этом районе города, вплотную прилегающем к гимназии, живут самые титулованные горожане.