Тем не менее, свеи предавались спорам и обсуждениям дольше. Когда шум голосов утих, скрипнув массивным стулом по мрамору, поднялся глава рода Вегард Гардарсон. Воин оглядел всех острым и внимательным взглядом. С графом они побуравили друг друга, а последний акт молчаливого состязания достался мне. Чем-то глава рода свеев напоминает Сергия, но со шведской спецификой.

– Мы согласны на союз. Есть лишь два условия. Они наверняка будут для тебя пустяком, если верна та слава, что идёт о тебе: одолей меня в бою, а также я жду подарка в честь союза – боевое судно для магов. Однопалубное, с комфортными каютами. С нашей стороны тебе будут предоставлены земли в Свейском Королевстве, а нашим союзникам подарим торговое судно, набитые товарами до полной осадки.

С высоко поднятой головой Вегард оглядел будущую родню.

Граф Александров поднялся с обычным настроением – мрачнее тучи. Высокий, массивный как утёс, он заговорил:

– Союзу быть. Игоря мы уже знаем, да испытание ждёт не из лёгких. Молодым я хочу подарить резиденцию в Санкт-Питербурге. Для столь любвеобильных особ места там хватит, – произнёс он и насмешливо посмотрел на меня. Без злобы и ненависти, показалось даже, что по-доброму. – А вам, господа Гардарсоны, я хочу предложить открыть постоялый двор, там же в Санкт-Питербурге. Расходы на строительство беру на себя. Императору подам прошение на присвоение особого статуса Шведскому двору. С вашим главенством там.

Я выдохнул. Бой и расходы на корабль – это даже не проблема. А вот, что удалось матёрых шатунов уговорить на союз – это большой успех.

Дальше пир продолжился, а разговоры пошли строго деловые. Александров, недолго думая, попросил принять гостем старшего из сыновей, чтобы он изучил язык и укрепил родство. Пока же я героически перевожу всё, что спешат прояснить шведы и русские.

Немногим позже граф отозвал в сторону и сообщил, что расходы на строительство корабля может взять на себя. Или догадался, что мой кошель пуст, либо есть информаторы. Благодарил я искренне и с чувством.

Всем высоким обществом мы вышли сначала во внутренний двор, но благоразумно решили, что порушим тут всё и, потому огромной процессией проследовали на поля для тренировок при гимназии. Вести разлетелись со скоростью пожара. Не прошло и получаса, как Геннадий Ортегович организовал нам бой по высшему разряду. С защитой, лекарями и освещением.

С Сигрюнн удалось перемолвится лишь парой фраз, а сейчас она в числе тех, кто будет наблюдать за поединком. Стража города всех подряд не пускает, те что есть – это сплошь дворянский цвет. Оно и к лучшему. Пусть видят, кто есть кто, чтобы потом было меньше вопросов.

Я размял шею и повёл плечами. Зверь организма готовится к бою. Сердце бьётся чаще и с большей силой гонит кровь. Стало жарко. Все жилы готовы к перенапряжениям. Эфир услужлив и мягок на принятие форм – всё то море, что теперь у меня есть. Я плаваю в его волнах.

Хранители, Герда и в целом совокупное внимание окружающей Природы сосредоточены на мне. Это основной козырь, ибо сражайся мы на земле Гардарсонов, то поддержка досталась бы им.

И всё же чин Боярина и большой возраст играют большую роль. Я нисколько не сомневаюсь, что у Вегарда козырей приготовлено больше моего. Битый и тёртый он может многое.

На это я хочу ответить воспоминаниями о рассказах отца и дяди. Нам с Биркиром не раз приходилось слушать, кто чем славен и, как подступиться, если придётся сражаться. Всё моё время уходило на тренировки и игры, более же способный брат был ближе к отцу и главенству в роду, потому сейчас меня и не узнают. Мало кто видел безусого худощавого Крузенштерна, второго по старшинству в семье. Разве что, если из Исландии кто приедет по материнской линии – там я любил бывать и знакомств больше, чем среди свейской знати.

Молодой и матёрый волки – так можно описать нас, застывших перед боем. Площадку освещают огромные огненные шары, а сразу за ними прозрачные комья спрессованного эфира.

– Начинайте! – махнул рукой Геннадий Ортегович.

– Хья-а! – натужно вырвалось у меня от предельного по напряжению прыжка. Магическая сила помогла подбросить на высоту нескольких десятков локтей.

Что-то ударило по тому месту, где я был, но сейчас вся концентрация сосредоточилась на небывалой для меня форме – гигантском молоте из сжатого до немыслимого давления воздуха и огненной шапке на одном из концов. Этим орудием я замахнулся и мгновенно обрушил на старого мага.

По глазам ударил слепяще-белый огонь, брызнувший во все стороны. Затем уже уши взвыли от грохота взрыва. Защита вокруг нас едва справилась с откатом.

Тотем Медведя овладел мной. Я упал в полыхающее море как большой ком земли. Весь объятый эфирным оболоком, что усиливает и защищает.

Махнул рукой-палицей и огонь разметался. Передо мной остался стоять враз покрывшийся потом, а местами и кровью Вегард. Испытавший безумное напряжение, но живой. Кому, как ни мне известно, чего стоит свею выдержать такой типично русский удар. Это ещё раз говорит в пользу опыта старого мага.

Он бросился на меня коршуном, осыпая ударами и норовя залепить в живот или голову. Тоже Боярин, подкрепляет ключевые удары эфирной варежкой – от такой всё существо сотрясается, словно по тебе прилетело мешком с песком. Медвежий тотем хорошо подходит для такого боя.

Издав рёв-крик, я крутанул рукой. Эфир пошёл щедро, как речной поток. Заупрямившегося Вегарда сначала поволокло по песку стоячим, а потом переломило, как крепкую ветку и отбросило на прозрачные плиты защитного эфира.

Я сбросил тотем и сосредоточился. В воздухе одно за другим стали возникать ледяные копья. Много, больше двух десятков. Весь рой завис над поднимающимся магом.

Вегард хмуро оглядел остроконечную угрозу.  Его грудь поднялась от глубокого вздоха и натужно опустилась. Нервно сплюнув кровь, он поднял руки.

– Победа твоя, малец.

Я кивнул и двинулся навстречу. Наши руки сошлись в рукопожатии.

– Благодарю за бой, Вегард.

– Ну, – хмыкнул он, – должен же был я посмотреть, кому отдаю внучку. Вернее убедиться, что именно тому, кто ты есть.

Я безошибно понял, что он имеет в виду. Вегард безусловно узнал во мне сына Крузенштернов.

С Сигрюнн нам ещё день не давали нормально побыть наедине. Всё из-за языкового барьера. Людей, знающих свейский, достаточно много, но доверием Александровского рода ни один не пользуется. А вопросы обсуждались действительно важные: дипломатия между монархиями, торговые и военные взаимоотношения. Напрямую проговаривались пункты союза. К общественным нормам главы родов присовокупили секретный договор, с подписями, печатями и клятвами. Пусть, я и “бил” в уязвимые места, в надежде получить желаемое, но всё же удивление взяло сильное – на такую серьёзность и глубину намерений даже не надеялся.

Вечер второго дня, с момента приезда свеев, завершился окончанием переговоров. Освободился я усталым, потому запоздалую встречу было решено перенести на утро.

У Снежаны на этот счёт нашлись свои соображения. Оказалось вдруг, что тот самый бал, прийти на который я легкомысленно дал обещание, назначен на следующий день и, если мы хотим успеть, – а мы ещё как хотим! – нужно выезжать сегодня же.

Нет покоя в наших лесах. Я тут же организовал круглый стол для обсуждения. Пока мы пытались втиснуть квадратное в круглое, Марина озвучила гениальный план: Снежана, формально, едет на бал со своей подругой из Шведского Королевства – Сигрюнн. Я буду охраной тела и чести молодой дворянки, Марина её гувернанткой, а для Сигрюнн на роль сопровождающей прислуги найдут ещё одну-две девушки. Я ухмыльнулся, представляя в каком цветнике окажусь.

О том, что с нами едут две элитные куртизанки, мы узнали только в экипаже, да и то, когда отъехали от Петергофа на несколько вёрст. Огнёвка смеялась от собственной шалости так, что началась икота, а мне предаться смеху мешали сомнения, что Снежана такое одобрит.