– Вот, скоро и чайничек вскипит, – сказал гном, когда под висящим на цепи чайником заполыхал огонь. – Все чай пить будут?

– Да нет, спасибо, Бога. Мы за другим пришли, – сказал Тубуз. – Лучше вот с нашим новым другом познакомься. Тролль с востока. Пуслан. Он добрый, ты не бойся…

– Чего мне в своем собственном доме бояться? – поежился Богa-Йога, исподлобья глядя на гиганта, который, даже сидя на табуретке, почти доставал головой до потолка. – Просто, сам знаешь, гномы и тролли – это две противоположности.

– Ерунда, – отмахнулся Тубуз. – Пуслан вместе с нами на один факультет поступает. Кстати, на нашем факультете и один твой сородич собирается учиться. Знаешь его, наверное, – Четвеерг двести второй?

– Он из другого клана, – буркнул Бога-Йога.

– Да какая разница! Мы сегодня первый экзамен сдали и вот отметить решили. Пивчанского в трактире твоего брата попить. А другу нашему пиво, как бы это помягче сказать, ну, не очень по душе. Ему бы кварцем похрумкать. Может, дашь ему немного этого минеральчика?

В каморке воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием горящих поленьев в камине. Бога-Йога, от которого все ждали ответа, молчал и, казалось, обдумывал трудноразрешимую задачу. Гости смотрели на него в ожидании, что хозяин скажет хоть что-нибудь, но тот словно воды в рот набрал. И только когда Тубуз открыл рот, чтобы повторить вопрос, Бога-Йога наконец произнес:

– Это вообще-то наглость или что? Где это видано, чтобы гномы троллям помогали? Я имею в виду затак, забесплатно! И еще имею в виду…

– Гр, гр, почему – за так? – вдруг подал голос Пуслан. – Тролль что-то на обмен есть. – Он полез в свою поясную сумочку. – Вот, гр, может, это подойдет? – Золотой самородок размером с лекпинский кулак сверкнул на ладони великана.

Лекпины удивленно уставились на золото, а Тубуз даже икнул от неожиданности. Бога-Йога вцепился взглядом в сокровище, глазки его маслянисто заблестели. Как и все гномы, он был очень даже неравнодушен к золоту. Но сейчас постарался повести себя так, словно самородок интересен ему лишь постольку поскольку.

– Дай-ка мне этот кусочек презренного металла. Я должен проверить, как он поведет себя в специально приготовленном растворе. Вдруг это всего-навсего…

– Гр, кусочек, гр, презренного металла?! Проверить!!! – Пуслан вскочил с табурета, ударился головой о потолок, сел обратно, по очереди посмотрел на сидящих справа и слева от него лекпинов и, обнажив могучие клыки, проревел:

– Этот низкорослый сомневается в честности тролля?

– Нет, нет, это он как обыкновенный торговец себя ведет. Цену хочет снизить, – попытался успокоить товарища Железяка, который, кстати, ростом был еще меньше гнома и в других обстоятельствах на слово низкорослый мог бы и обидеться.

– Вот именно, вот именно, – моментально сбавил обороты Бога-Йога. – Я веду себя как торговец, а значит, должен убедиться, что золото настоящее. Ведь и ты будешь проверять свой кварц. Так что…

Гном ловко выхватил самородок из лапы великана. В следующую секунду достал откуда-то из-под верстака баночку, наполненную прозрачной жидкостью, поставил ее на верстак, осторожно открыл, после чего положил рядом самородок.

– Так, подойдите-ка сюда, ко мне, – скомандовал Бога-Йога. – Вдруг на кого-нибудь из вас капелюшечка брызнет.

– Ты что, колдовать собираешься? – насторожился Тубуз, сидевший напротив гнома.

– А как же! Заклинание подъема жидкости с целью перемещения на определенный предмет. Меня ему сам Эразм Кшиштовицкий обучил. Я ведь лучший факультетский лодочник, а студиозы, как с рыбалки вернутся, так лодки у пирса и бросают. И кому же за них приходится из этих лодок воду вычерпывать, порядок наводить? Мне – Богe-Йоге. Вот тут заклинаньице это в самый раз подходит. Я с водицей обращаться умею, не то, что другие гномы. Но так как сейчас перед нами не вода, а растворчик магический, поэтому всяко разно может случиться…

Не слушая дальнейших пояснений, друзья повскакивали с мест (при этом Пуслан вновь стукнулся головой о потолок) и скучились за спиной гнома. Тот устремил немигающий взгляд сначала на поблескивающий желтым самородок, затем на находящуюся в банке жидкость. Некоторое время ничего не происходило, потом поверхность жидкости подернулась легкой рябью, вновь стала зеркальной, а в следующий момент у всех сложилось впечатление, что жидкость в баночке кто-то начал взбалтывать. Она стала ходить кругами, все убыстряясь, пока из самого центра не отделилась капля. На глазах у изумленных гостей капля переместилась по воздуху за край банки, на секунду зависла над самородком, потом медленно на него опустилась. И, пшикнув, моментально испарилась.

– Все! – торжествующе крикнул Богa-Йога, за крыл баночку и убрал ее обратно под верстак.

– Что – все? – не понял Тубуз.

– Золото! Что и требовалось доказать. Золото, ваше золото… Этот скромный кусочек золота… настоящий!

Лекпины и тролль с облегчением вздохнули. А гном небрежно взял самородок и взвесил его на руке.

– И что же конкретно ты хочешь, длиннорослый?

– Гр, тролль знает цену золота. Поэтому тролль хотеть кварц.

– Прекрасно, прекрасно. – Гном сунул руку с за жатым в ней самородком в один из карманов штанов и вынимать ее, похоже, не собирался. – И сколько же кварца ты хочешь?

– Много прекрасного кварца. Я устал грызть не вкусный придорожный камень. Ты мне давать много кварца?

– О да, за тот крохотный самородочек я могу, хм, дать тебе, – Богa-Йога на секунду задумался, – могу давать три больших, нет, три большущих куска отменного кварца!

– Плут! – взревел Пуслан, схватив гнома за грудки. – Плут! Ты знать, сколько стоит этот мой золото? Он стоит три вот такой, как мой сумка кварца и еще три такой сумка кварца, и еще…

– Хватит, хватит! – захрипел гном, пытаясь отбиться левой рукой от сжимающих его лап великана, правую, однако, так и не вынимая из кармана. – Отпусти, верзила! Тут тебе не восточные предгорья. Можно и в факультетскую тюрьму угодить в два счета!

– Пуслан, оставь его, не горячись, – Железяка, подпрыгнув, повис на одной лапе тролля. Второй лекпин таким же маневром повис на другой лапе, что, впрочем, не возымело на великана никакого действия.

– Богa, прекращай торговаться! – крикнул Тубуз. – Назначай настоящую цену, а не то мы в соседний переулок пойдем!

– Хорошо, хорошо, ХОРОШО!!! – выдавил из себя гном и, когда Пуслан отпустил его, затараторил:

– Не надо никуда ходить. И незачем горячиться. Лучше, вон, чайку горяченького попейте. А цену настоящую – почему же не дать? Я всегда даю настоящую цену. Она ведь, цена-то, любая – настоящая. Не настоящей-то цены и не бывает…

– Сколько давать мне кварца? – Пуслан вновь на двинулся на гнома.

– Ровно столько, сколько попросил большой тролль с востока! – объявил Богa-Йога. – Ровно столько и ни крупицей кварца меньше!!!

Не переставая говорить, он подошел к правой от камина стене и сунул руку в глубину одной из полок. Раздался тихий щелчок, и вся стена вдруг опустилась в образовавшуюся в полу нишу. Перед взорами удивленных друзей предстала комната, превышающая размерами гномью каморку раз в десять. Вся она была загромождена различными шкафами, тумбочками, сундуками и ящиками. Гном принялся двигать всю эту мебель, пока не вытащил на первый план средних размеров сундучок.

– Вот, – сказал он, открывая крышку и предоставляя на обозрение троллю гору разноцветных камешков. – Вот тебе и твой кварц. Этот фиолетовый – аметист, а этот черный – морион, вот цитрин, вот горный дымчатый хрусталь…

– Гр, я должен пробовать. Хвиолетовый. Я его знать. Он покрепче и привкус у него, гр, очень для меня, гр, соответственный.

– Пробуй, пробуй. – Гном немного порылся и извлек из груды, наверное, самый маленький фиолетовый камешек. – Пробуй, на здоровье…

Пуслан закинул камень себе в пасть. Раздался громкий хруст, лекпинов аж передернуло. Впечатление было такое, что хрустят их собственные зубы. Великан же зажмурился от удовольствия, на лице его заиграла улыбка.