— Эй, а со мной говорить будешь? — пройди мимо обжоры, Тимур присел на корточки перед старым гномом. — Я Колин, уважаемый, из клана Черного топора. Я могу выкупить тебя из кабалы.

Старик при звуках его голоса открыл глаза и стал внимательно слушал.

— Ты слышишь меня? — тот кивнул. — Что скажешь?

— Я Бордок из клана…, — тут он запнулся и снова продолжил. — Я Бордок из клана Каменноголовых, — Тимур насторожился при этом названии; насколько он слышал от Гордрима клан с таким названием исчез после битвы за трон подгорных королей. — Мне знакомо твое лицо… А! Я знал твоего прадеда Колин сын Волгрина сын Борта. Мы сражались по разные стороны…, — глаза старика затуманились. — Он был сильный и честный, хорошо владевший молотом, противник. К нему было сложно подобраться… Это я его зарубил, — произнес это он с гордостью. — Ты спрашиваешь, хочу ли я выкупиться? — Тимур поднялся на ноги, намереваясь уйти. — Да! Перед смертью я хотел бы навестить могилы предков в своем клане. Помоги мне…, — Тимур продолжал стоять, рассматривая странного старика. — Если ты поможешь мне, то я открою тебе секрет громового порошка, — после этих слов, Тимуру резко расхотелось уходить. — Да, да… Юный гном, это тот самый громовой порошок, с помощью которого подгорные бог заставляют горы громыхать.

«Вот же старый пенек, — с досадой размышлял парень. — Умеет так завернуть, что не разберешься… Чего он так наизобретал, ни черта не поймешь! А вдруг, что-то важное?!

— Хозяин! — Тимур все же решил старика взять; за него вряд ли запросят много. — Сколько тебе должен этот! — он ткнул пальцем в седого гнома.

В эту секунд тот первый из троицы гномов все же скинул капюшон и под ним оказался головка довольно симпатичной гномы с тучей конопушек на лице.

— Выкупи нас, господин! — попросила она, стараясь чтобы хозяин не услышал. — Пожалуйста! В той драке мы не виноваты…

Тимур отрицательно поджал губы, понимая, что такие громадные деньги сейчас даже при всем желании просто нигде не наскребет. Судя по всему поняла это и гнома.

— Господин, я наследница главы клана, — вдруг произнесла она свой, похоже, главный аргумент. — Нас специально спровоцировали на драку, чтобы вывезти на юг… Помоги нам!

Парень кивнул хозяину и на них.

— Сколько за этих тоже?

Купец засмеялся щербатым ртом и подмигнул.

— За троицу прошу пятнадцать полновесных золотых… На юге мне обещали именно столько. Заплатишь отдам долговые бумаги тебе. Если нет, сегодня же отправлюсь из этого городишки… Старого и так отдам, если этих возьмешь.

Денег, действительно, не было. Все их последние операции были целиком и полностью основаны на банально обмене и на руках живых денег было всего лишь около серебрушки. Нужно же было сто пятьдесят раз больше! Тимур бездумным взглядом прошелся по рынку, потом по своим сопровождавщим… и тут его осенило. Он быстро подошел к Груму и сорвал у того с пояса короткий гномий меч, который по размерам очень напоминал мечи королевской гвардии на юге.

— Эй, торговец, во сколько ты оценишь такой меч гномий работы? — он протянул ему черный как смоль клинок.

Тот взглянул на него словно на сумасшедшего и жадно схватил меч. Дернувшегося было в этот моменты обиженного Грума Тимур становил.

— Настоящая черная сталь…, — восхищенно цокал языком торговец, одновременно постукивая ногтем по металлу и слушаю мелодичный звон. — Хорош… Ларентийский гвардеец за такой меч не торгуясь отдал бы десять или даже двенадцать золотых, пиратские бароны побережья не пожалели бы и пятнадцати. Такой клинок рубить любую человеческую сталь! Но здесь его цена пять золотых! — закончил он с улыбкой, уже догадываясь что ему мог предложить Колин. — Хочешь предложить их мне?

— Три меча и по рукам? — с некоторым сомнением предложил Тимур. — Больше не дам!

— Хорошо! — причмокнул губами купец, понимая, что заключил одну из лучших своих сделок в этом году. — Неси мечи!

Не слушая возражений гномов, Тимур забрал у них клинки и, приложив к ним свой, отдал их купцу. Оба брата тоскливыми глазами проводили забранные у них мечи, которые отметились еще столетие назад.

— Будут вам еще лучше клинки… Главное люди! — буркнул Тимур, хотя провожал мечи точно таким же взглядом. — Люди! Черт, гномы…

В этот момент он даже предположить не мог, что из-за этих проклятых мечей на него ополчиться большая часть подгорных кланов, которые за последние пол столетия прочно подмяли под себя весь рынок оружия в этой части континента. Клинки же из черной стали, вообще, и считались великой ценностью, и в людские земли почти не уходили.

— Ведите эти троих к Батисте. Пусть придут в себя, а потом подумает что делать дальше, — кивнул на троицы Тимур, а сам направился к старику. — Я старику помогу идти…

Он подхватил старого гнома под руку и они медленно побрели прочь от рынка словно примерный сын и его пожилой отец. Однако, в эти секунды Тимура терзала отнюдь не почтительно к возрасту, а нечто совершенно иное…

— Что за громовой порошок, уважаемый? — он вдруг вспомнил, что об этом порошке говорилось в Великой книге памяти гномов. — Это про них в Великой книге говориться? — старик же во время пути ни как не мог откашляться, его все время сотрясал сухой кашель. — «Он сотрясают скалы и земли, когда подгорные боги начинают гневаться на людей и гномов»… Это ведь про него говориться? Да?

Резиденция молодого короля Роланда, которую злые языки уже давно окрестили «Вороньем гнездом», была совершенно лишена того блестящего внешнего лоска, который был неотъемлемой частью королевских дворцов правителей соседних держав. Например, изюминкой Шамора по праву считался роскошный дворцовый комплекс на пятисот зал, оформленных в совершенно различных стилях; султаната Регула — уходящие в небеса белокаменные башни резиденции правителя; Каморского княжества — парящий над пропастью дворец наследного князя.

Вообще, королевский дворец Ольстера производил довольно странное впечатление. Построенный еще в правление отца нынешнего короля — Бореота II Мудрого и буквально нависающий над самой столицей, дворцовый комплекс стоял на полностью скальном основании. Его высокие стены из серого словно старое серебро камня двойной стеной опоясывали резиденцию молодого правителя. Через каждый сто шагов взрослого мужчины стояла квадратная башня с выступающей остроконечной крышей.

Впервые вступившие за территорию стен позже украдкой, за кружкой горячего пунша, рассказывали, что там было невыносимо находиться. Все время казалось, что находящиеся вокруг тебя серые стены, серая мостовая, серые крыши давят на тебя и хотя поглотить без остатка… А когда, алкоголь окончательно развязывал язык, то возвратившиеся из «Вороньего гнезда» начинали доказывать, что такое жилище больше присуще тугодуму-солдафону, чем правителю просвещенного королевства…

Самого же короля, в этот момент склонившегося над большим на четверть комнаты макетом королевства и прилегающих к нему земель, совершенно не заботили ходящие о нем слухи. По крайней мере именно об этом говорили не только аскетичная обстановка в его любимом кабинете, но и совершенно простой, лишенный даже намека на роскошь, камзол.

Роланд — мужчина примерно тридцати с небольшим лет — внимательно разглядывал довольно реалистично выполненный макет своих владений. Он водил пальцем по причудливо изгибающемуся руслу реки, которая пересекала с юга на север все королевство и исчезала в Шаморе — давнем сопернике королевства.

— Ваше величество, — после негромкого стука дверь кабинета осторожно приоткрылась, и из-за нее показалось голова его личного слуги. — К вам его сиятельство, граф Тусконский. — голова после разрешающего кивка сразу же исчезла, а за дверью послышался какой-то шум.

На этот раз дверь раскрылась настежь — так, словно сделавший это считал себя фигурой, равной королю. На пороге появился высокий молодой человек с роскошной гривой черных волос и громко воскликнул: